– Мой отец тоже медик. Он создает новые формы жизни. А что создаете вы?
– Вообще-то, я помогаю убить новые формы жизни и избавить организм от следов их пребывания. Но суть не в этом. Анахель, чего ты на самом деле хочешь?
– Раскрыть свой дар, – без заминки ответила она, а я покачала головой.
– Этого хочет король. Твой отец и Бог знает, кто еще.
– Кто такой Бог?
– Ох, дорогая. Тот, кто наверху. Тот, кто управляет нашими жизнями и вообще приводит этот шарик в движение.
– У нас этим занимается Необъяснимое.
Ага. У нас раньше тоже всякую неизвестную фигню на необъяснимое списывали. Даже какая-то передача была на этот счет.
– Ты мастер заговаривать зубы!
– Нет, этим лекари занимаются. Я совсем не владею заговорами.
Раньше я никогда так часто не закатывала глаза. Выражайся просто, Кристина! Никаких идиом, метафор, гипербол и упаси тебя Необ… тьфу, упаси тебя Господи, не используй оксюморонов! Застыдят ведь!
– Ладно. Ты отвечаешь то, что от тебя хотят услышать. То, что тебе вложили в сознание, чему научили. Но чего хочешь ты сама?
Девочка поджала губы, со звоном поставила чашку на блюдце и поднялась.
– Я хочу закончить этот разговор и уйти в свою комнату. Поскольку вы чужачка, а не моя матушка, ваше дозволение мне не требуется. Доброго дня, графиня.
Прежде, чем я успела рот открыть, девочка вылетела из столовой. Бедное измученное дитя. Да Ирбис и конкретно замок графа прямо находка для врачей всех специальностей! Столько докторских диссертаций можно защитить, столько тем! В первую очередь, конечно, психологи и психиатры всех мастей заинтересуются, но для токсикологов тоже найдется работа. Именно этим я и планировала заняться! Поговорить с графом насчет сотрудничества.
Альберт помог найти комнату супруга. Без него я бы даже с компасом не справилась. Замок не слишком большой, как просветил дворецкий, всего пять этажей (ага, как дойдет дело до уборки, так «всего» превратится в «ого-го»!), но сеть коридоров и закутков превращают его в лабиринт. Остается только ниточку привязать и клубочек с собой носить, чтобы не потеряться. Ариадна же как-то спаслась при помощи клубка, я чем хуже?
Супруг моему появлению не обрадовался, хотя сдается мне, что это кислое выражение в области лица его обычное состояние.
– Кажется, вы обещали с сегодняшнего дня не заходить в мою комнату.
– Да кто, нас, женщин, поймет? – обворожительно улыбнулась, намекая Альберту, что пора покинуть нашу славную компанию. Дворецкий поклонился и бесшумно вышел.
Не дожидаясь разрешения мужа, расположилась на облюбованном кресле и привлекла к себе внимание. Так, зрительный контакт установлен. Перейдем к делу.
– Как вы знаете, ваше сиятельство, я по образованию токсиколог, – сказала и замолчала, подбирая слова.
Вы бы тоже тщательно слова подбирали, когда на вас смотрят таким взглядом, словно порчу наводят. Да и свежо в памяти касание ледяных щупалец, приковавших к сидению. Люди по-разному добиваются желаемого для себя поведения. Одни – вызывая в других уважение, иные – заставляя бояться, как граф. Это самый простой способ добиться нужного результата. Вот родители, например, чтобы добиться от ребенка необходимого поступка, обещают ему ремня. Я человек прямолинейный, но поскольку мне сейчас без сомнений обещали ремня, слова подбирала витиеватые.
– Мы бы могли помочь друг другу. Я уверена, что могу быть полезна в профессиональном плане. Доротея сказала, что ваши лекари отрезают конечности слугам при укусах змей.
– Все верно. Нужных сывороток на всех не хватает. Королевство не способно обеспечить их производство в необходимом объеме.
– Я смогу помочь. Обучить ваших людей технике безопасности, первым правилам самопомощи при укусе. Лекарям проведу медицинский ликбез, научу…
– Мы обходились без вас, поэтому как-нибудь справимся, – граф грубо меня прервал, и нарочито демонстрируя пренебрежение, отчеканил: – если это все – я вас не держу. Отправляйтесь по своим делам.
Женщина во мне требовала подняться, тряхнуть кудрями и удалиться с гордо поднятой грудью, зачеркнуть, головой. А вот ученый требовал проявить гибкость и приспосабливаться. Перед тобой пациент, Кристина. Он не властен над собственными эмоциональными реакциями… Ладно. Зайдем с другой стороны.
– Ваше сиятельство, скажу прямо. Есть вероятность, что я могу помочь вам с ногами.
В комнате похолодало. Лицо мужчины осунулось, стало острее, побледнело. Меня коснулись знакомые ленты, скользнули под подол платья, обвили мои лодыжки. Это было нежно-опасное касание. Я знаю, на что эти ленты способны и граф меня предостерегает. Этакое невербальное внушение. Получилось. Еще как получилось! Жутко до жути!
– Это не повод для шуток.
– Я не шучу, – сказала, храбрясь, хотя у самой поджилки тряслись. В отличие от простых смертных, я знаю где они находятся, и они правда тряслись. А еще в области желудка тряслось и зубы стучали немного, не то от холода, не то от страха. – Если вы позволите провести несколько эксперим…
– Нет! – отрезал граф и отвернулся.
– Но вы даже не дослушали!
– Я сказал нет! Покиньте мою комнату.
Я немного посидела, гипнотизируя взглядом графский затылок, но потом резко поднялась и хотела высказать все, что в душе накопилось. Даже рот открыла, но в очередной раз положение спас Этьен. У него, видимо, тоже супер сила имеется.
– Ваше сиятельство, – дворецкий поднес хозяину серебристый поднос с желтоватым конвертом. – Для вас письмо.
Граф небрежно разломал сургучную печать, пробежался взглядом по тексту. Не нужно видеть его лица, чтобы понять – недоволен. Он вообще всегда недоволен, но в этот раз особенно. Махнув на непутевого мужа рукой, я пошла к выходу.
– Графиня останьтесь! – раздался ледяной голос.
Остановилась, но присаживаться не спешила. Настроение моего нового мужа что вольный ветер. Только успеешь удобно в кресле устроиться, как уже пора на выход.
Его сиятельство изволило повернуться и, отложив листок, произнесло:
– Завтра прибывает посланник короля. При дворе сомневаются во мне и моих мерах воспитания, – быстрый взгляд на Этьена. Дворецкий едва заметно кивнул и поджал губы. Я вот тоже сомневаюсь в методах воспитания графа. Фиговые, прямо говоря, методы. Неправильные. Дурные какие-то. – Этьен, пригласи Джейду. Она должна немедленно прибыть в замок. Мы примем любые ее условия.
– Любые, ваша светлость?
– Любые. Даже оренара.
– Но вы не создаете дважды для…
– Этьен! Я сказал – любые условия.
– Понял. Тотчас же займусь этим вопросом.
По крупицам информации сложно делать выводы, но мне эта Джейда не понравилась авансом. Зачем мне в доме чужая девица? Еще поди и красавица. По закону жанра она должна оказаться злодейкой и красавицей, жадной до чужих мужей.
– Вы должны стать моей женой, – голос графа вывел из раздумий.
– Если меня верно проинформировали, мы и так женаты, – произнесла довольно и медленно опустилась в кресло. Назовем это врожденной интуицией или наблюдательностью. Что-то в выражении лица графа, в его интонации, и в полученной ранее информации подсказывало, что у меня козырь в рукаве, но я его пока не вижу. Его сиятельство о чем-то просит! И смотрит так в упор, словно я должна сама догадаться и слов ему потратить жалко. Стать его женой и… До меня медленно дошла суть. – Ах, женой! И что конкретно вы от меня хотите?
Вот положа руку на сердце, не хотела я смотреть туда, куда посмотрела. Взгляд как-то сам опустился на женилку супруга. Не работала она. Сломана. Выключена. Недоступна. Так о чем вообще можно говорить?