Открывая глаза

– Умница. Повторишь на бис?

Сердце екнуло и волнительно застучало. Слава разочаровано фыркнул и кивнул в сторону коллег:

– Тебя ничего не удивляет?

– Меня очень удивляешь ты, Слава.

– Пошли, – он уверенно направился к соседнему ряду openspace, и Кира, нажав клавишу сохранения, направилась за ним. Коллеги, впрочем, никакого внимания на них не обращали, что заставило Киру удивиться.

«Даже Максим?» – подумала она, и в следующую секунду Максим разогнулся и с интересом посмотрел на нее. Слава хмыкнул и остановился у его стола:

– Думаешь, Максимельян бы тебя заметил? Могу тебя понять: он еше ни одну девушку не оставил без внимания.

Кира смутилась и с непониманием уставилась на Чебанова. Он встал рядом с креслом Максима и скрестил руки на груди:

– Разницы между нами не видишь?

Еще пару секунд Кире было жутко неудобно перед Максимом за происходящий цирк, потом – странно, что другие коллеги не отвлекаются от ноутбуков. Она внимательно посмотрела на Славу и тело охватило странное ощущение. Она не сразу поверила этому чувству, однако игнорировать появление картины с желто—серым ромбом на стене за спиной Чебанова было невозможно. Она никак не могла тут оказаться, ее собственная картина, висящая над диваном в гостиной. Кира сфокусировалась на ней, затем снова на Славе. Да, Чебанов был настоящий, самый живой Чебанов из всех возможных. А Максим… не был Максимом. Перед ней находилась трехмерная модель, в которой жизни не больше, чем в кукле—марионетке. Он смотрел на нее привычным заигрывающим взглядом и его не смущала ни растерянность Киры, ни ухмыляющийся Чебанов за ее спиной. Максим просто смотрел, смотрел, словно ожидал команды к дальнейшим действиям.

Стараясь не обращать внимания на холодок, подбирающийся к солнечному сплетению, Кира перевела взгляд на Славу. Максим как ни в чем не бывало отвернулся к компьютеру.

– Слава, что происходит?

– Сон, – негромко ответил Чебанов, все еще усмехаясь. – Осознанный – и крайне скучный.

– Не может быть. Нет, нет…. Я же четыре часа работала! – Кира запустила подрагивающие руки в волосы. Учащенный пульс отчетливо слышался в ушах. – Ехала сюда от самого дома…

– Происходит все, чего ты хочешь – или что ожидаешь.

– Трамвай, улица – ладно, но как же туман? Весь город покрыт пеленой, этого я не хотела, не думала об этом.

– Не пелена, а облака, – поправил ее Слава. – Это мое творение.

Заработал принтер, и Кира проводила взглядом Дашу, которая будничной походкой прошагала к аппарату.

– Жуткий, дурацкий сон, – Кира несмело оглядывала копии коллег. Наклонившись к самому столу, стучала по клавиатуре Лера, набирал номер, но не мог дозвониться, Витя. Просто нажимал кнопки, ждал, крутя телефонный провод, утапливал рычаг и набирал комбинацию цифр по новой.

Слава без энтузиазма наблюдал за Кирой, постукивая по спинке кресла:

– Ты днем на них не насмотрелась? Кстати, а меня ты решила не создавать?

Он усмехнулся, но увидев абсолютно потерянный взгляд Волковой, посерьезнел.

– Не может сон длиться пять часов! И встретить реального человека во сне невозможно, это просто кошмар, только крайне извращенный. Но, может, я проснусь и ничего не вспомню, м? – Кира, путано рассуждая, рассматривала окружение. Теперь каждая деталь интерьера казалась ей ненастоящей, хотя выглядела точь-в-точь как в реальности.

– Мы оба спим и находимся в одном сне, я же тебе уже говорил. А больше тебе не к чему знать, ты и так побледнела от страха, Волкова.

– Неправда! – нахмурилась Кира, хотя сердце действительно стучало чаще, чем следовало. – Я хочу понять, что происходит, и мне легче поверить, что ты – тоже сновидение, и просто путаешь меня.

Она прошла вперед, и тронула Диму или того, кто был так на него похож, за плечо. Он резко обернулся:

– Чего? Ты свой отчет уже закончила?

Кира вздрогнула и помотала головой:

– Нет еще, Дим.

– Тогда я спою тебе, – подмигнул Дима и, закрыв глаза, негромко завел – На маленьком плотууу, сквооозь бури, дождь и грозыыы, взяв, только сны и грееезы…

За спиной раздался негромкое сопение Славы – он смеялся, прикрыв рот кулаком.

– Все еще сложно поверить? – произнес он сквозь смех.

– Это ты его заставил? Останови, пожалуйста.

Дима прекратил фальшиво тянуть ноту и отвернулся к ноутбуку.

– Как ты ими управляешь? – Кира уставилась на Чебанова.

– Сон рождается в голове, голова – моя, поэтому и рождается то, что я захочу. Последние пару раз, увы– за небольшим исключением, – он усмехнулся, – Ты выглядишь растерянно, Кира. Если хочешь, можешь еще посидеть постучать по клавишам.

Кира резко обернулась, волосы подпрыгнули рыжей волной.

– Нет, больше не хочу.

Слава неопределенно повел головой:

– Очевидный выбор. Кстати, это очень интересно, что я могу воздействовать на созданные тобой объекты. И я все еще не понимаю, почему здесь нет моего фантома.

Слабо понимая, о чем он говорит, Кира, как в игре, оглядывалась в поисках подсказки. Часы над входом. Нет, она не ошиблась: стрелки действительно вращались назад, да и цифры, стоило присмотреться, видоизменились, отзеркалившись.

– А что с часами?

Слава неопределенно повел головой:

– Такое бывает в сновидении, ничего страшного. Часы идут назад, буквы путаются, много разной чехарды.

– Ладно, хорошо, я сплю, – согласилась Кира, не сводя глаз с отзеркаленного циферблата. – Но кто тогда ты? Тоже мой сон?

– Нет. – холодно отрезал Слава. – С таким же успехом я могу назвать тебя своим сном, но это не так. Я это знаю.

Пластмассовая атмосфера офиса становилась невыносимой.

– Я не хочу оставаться здесь еще дольше, – Кире помотала головой. – Раз это сон, то здесь должны быть места интереснее нашего офиса, так ведь? Ты можешь мне показать?

Чебанов на мгновение задумался, затем подошел к окну и распахнул створку. Белый туман медленно двинулся внутрь офиса. Кира отшатнулась – слишком свежи были воспоминания о полете с крыши ТЦ, и Слава вопросительно поднял руку:

– А говорила, что не боишься.