Прошло несколько дней с тех пор, как баб Дуся рассказала Гуле тайну Заозерья. Поначалу Гуля боялась выходить на улицу, но баб Дуся успокоила ее:
– Днем ничего не бойся. Днем мертвяки крепко спят. Вон, твой пес сидит и хвостом машет – значит, не чувствует он их, не боится.
С трудом пересилив себя, Гуля вышла на улицу. Снежок радостно залаял, напрыгнул на нее, приглашая играть, и тут же помчался за бабочкой-капустницей, присевшей на цветок. Гуля улыбнулась Снежку, бросила мячик, и пес помчался за ним, громко лая.
Погода стояла прекрасная – солнце золотило воду Черного озера, оно было таким спокойным и безмятежным, что Гуля не могла представить, что на его дне спят какие-то жуткие мертвяки. Это казалось бредом, бабушкиной выдумкой. Гуля даже хотела спуститься к озеру, доказать себе, что может, но передумала. Легкий ветер трепал листву деревьев, от этого казалось, что деревья шепчутся о чем-то между собой. За деревней на лугу паслись козы и коровы. Кругом царила насыщенная, яркая, самобытная красота, которую можно увидеть и прочувствовать только в таких маленьких, всеми забытых, деревушках, как Заозерье.
– Жаль, что мама всего этого не увидит! Как же мне одиноко без нее, – прошептала Гуля.
Она позвала Снежка и пошла с ним по узким улочкам, здороваясь со всеми стариками, которые встречались ей на пути. Но, к своему удивлению, она не встретила на улице ни одного своего ровесника. Вернувшись домой, Гуля спросила у баб Дуси:
– Бабушка, у вас тут что – деревня стариков? Я не видела никого из детей, пока гуляла.
– Нет тут детей. Давно уж нет. Я разве тебе не говорила? Редко кто-нибудь заедет погостить, да и то ненадолго остается. Потому что нечего детям в такой глуши делать, – в глазах у бабушки Гуля заметила смутную тень, – такая вот у нас особенная деревня.
Это прозвучало странно и даже жутко, но Гуля не испугалась, а, скорей, разозлилась. Ей очень не хватало друзей, в городе их у нее был целый двор.
– Чудесно! – расстроено воскликнула девочка, – а в школу-то я вообще пойду? Или ну ее, эту школу? Ведь самое главное – научиться жить по соседству с мертвяками!
– Не ерничай, Гуля! – строго прикрикнула баб Дуся, – За озером все есть, и школа – тоже. Обожди нервничать, до школы-то еще дожить надо, все лето впереди.
Гуля окончательно сникла. Она ничего не ответила и ушла в свою комнату. Вечернее солнце светило в окно, и от этого в тесной комнатушке было душно. Открыв окно, она легла на кровать, обиженно надула губы и не заметила, как уснула.
***
Проснулась Гуля от того, что над ней звенели комары. Лицо и руки уже зудели от укусов. Почесав искусанное лицо, Гуля открыла глаза. Занавески, как обычно, были плотно задернуты, и в комнате было темно и тихо, лишь за стенкой тикали бабушкины часы. Над Заозерьем плыла ночь – черная, тягучая и тяжелая, как все ночи здесь. Она подбиралась к дому и густой жижей затекала в открытое окно, которое Гуля не закрыла с вечера. Девочка опустила руку и нащупала спящего на полу Снежка. Когда ему было жарко, он всегда ложился на пол.
Встав с кровати, Гуля подошла к окну, чтобы закрыть его. Несколько секунд она стояла в растерянности, не решаясь отдернуть занавеску. Ей было страшно увидеть за окном то, о чем рассказывала бабушка – какого-нибудь жуткого мертвяка с гниющей кожей и выпученными глазами. Гуля прижала дрожащие пальцы к губам и зажмурилась. Внезапно из открытого окна послышался тихий голос. Гуля замерла, не веря своим ушам.
– Иди сюда! Пойдем поиграем? Давай руку!
Голос был тонкий, он принадлежал ребенку. Гуля стояла за занавеской и тряслась всем телом, зажимая рот ладонью, чтобы не закричать от страха.
– Иди же!
Гуля прижала ладони к ушам, чтобы не слышать этот странный зов. Но тут Снежок, почуяв незваного гостя, вскочил, глухо зарычал и бросился к окну. Запрыгнув на подоконник, пес громко и отчаянно залаял. И не успела Гуля схватить его за ошейник, как он уже выскочил на улицу.
– Снежок! – что есть сил закричала Гуля.
На шум в комнату прибежала баб Дуся. Гуля вцепилась в бабушку, взгляд ее был испуганный и дикий:
– Бабушка! Окно было открыто, Снежок выпрыгнул и убежал. Он услышал кого-то! Что делать, бабушка?
Баб Дуся отстранилась от Гули, губы ее сурово сжались, брови нахмурились.
– Ничего, – сухо ответила она, – набегается и вернется назад.
Гуля опустила руки, и они безвольно повисли вдоль туловища, точно две длинные веревки.
– Ты, что же, никак не поможешь ему? – выдохнула Гуля.
Баб Дуся укоризненно взглянула на внучку и покачала головой.
– Чем я ему помогу? Не в окно же мне за ним прыгать!
Гуля села на кровать и обхватила руками голову. Из глаз ее непрерывным потоком покатились слезы. Снежок – это все, что связывало ее нынешнюю жизнь с прежней, Снежок напоминал ей о маме. Снежок был ее другом, самым близким и родным, он всегда был рядом с ней. Если с ним что-то случится, как она будет жить дальше? Баб Дуся закрыла окно, задернула занавеску и, не обращая внимания на Гулю, пошла на кухню.
– Принесу тебе воды. Хватит рыдать, ничего с твоим псом не случится!
Гуля судорожно всхлипнула, подошла к окну и, сжав зубы, снова распахнула оконные створки. Ночь холодной прохладой коснулась ее лица, в ноздри ударил запах мокрой травы и озерной воды. Гуля всмотрелась в темноту, но ничего не увидела перед собой. Она задрожала – то ли от страха, то ли от влажной ночной прохлады. И тут вдалеке послышался собачий лай.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: