Цыц!

– Лиля, это судьба.

– И что?

– Я не знаю… Только чувствую – все неспроста.

Он шагнул к ней, привлек к себе.

– Лилечка! – шепотом, на ухо произнес он.

А она вдруг очень ясно увидела, что случится дальше. Они проведут вместе восхитительную ночь, утром он уйдет, наобещав с три короба, она уедет и больше они не встретятся. Для него это будет просто забавный эпизод, а для нее долгая и совершенно никчемная мука. Тогда зачем?

– Лилечка, милая, я хочу тебя.

– Цыц! – решительно сказала она. – Это не мой жанр. К тому же завтра я уезжаю в Питер. К маме. Рада была вам помочь.

– Ну что ж, как угодно даме. Я, пожалуй, пойду. Но я знаю твой адрес. И обязательно нанесу визит, когда ты вернешься.

Денис был вне себя. Он чего угодно ожидал, но чтобы такое… Что за наглость! Да еще футболку ему отдала. Мне, правда, она не нравилась, и я ее оставил, но тем не менее. Отдышавшись немного, он подумал: А чего я, собственно, так взбеленился? Лилька уже не жена мне, я сам от нее ушел и футболку оставил. Я что, собака на сене? Или дело в том, что я не очень-то хочу жениться на Светке? Первый угар прошел, а говорить-то с ней о чем? Этой проблемы с Лилькой не было. Она, конечно, не так хороша как Светка, но… А впрочем, пошли они все к черту! Что одна, что другая… Надо позвонить Валерке. Он, помнится, предлагал мне работу за границей. Самое милое дело слинять сейчас за кордон. Светка вряд ли за мной увяжется… Хотя, боюсь, без штампа в паспорте она меня не отпустит. И за каким чертом ей это штамп, если я уеду? Им кажется, это цепь, на которую они нас сажают. Ну и дуры! Хотя Лилька вовсе не стремилась узаконить наши отношения, я сам настоял… Дурак… Хотя почему дурак? Она сразу дала развод, без звука… Интересно, почему? Наверное у нее уже давно шашни с этим типом… Да, друг мой Деня, ты, видно, из той породы мужей, которые обо всем узнают последними. Нет, дорогие дамы, в ближайшие годы вы меня в новый брак не загоните. Это надо же, клюнуть на юную блондинку… Где твои мозги были? А впрочем, известно где. Недаром же дед называл меня в юности Дэнис-пенис!

Едва захлопнулась дверь за Артемом, Лиля позвонила подруге Милке, живущей в соседнем доме.

– Мила!

– Ой, Лилечка, ну ты как? – спросила подруга полным сочувствия голосом.

– Ты не поверишь, когда я расскажу тебе, что случилось.

– Денис отказался разводиться?

– Да нет, дело не в Денисе, хотя и с ним тоже не все так просто.

– Короче, надо увидеться?

– Необходимо!

– Ты ко мне, я к тебе или на нейтральной полосе?

«Нейтральной полосой» называлось кафе в соседнем переулке.

– Давай в «Полосе» через полчасика.

– Годится. Лиль, хоть намекни…

– Не буду. Неинтересно.

– Я умру от любопытства.

– Доживешь! Пока.

– Ну? Говори!

– Постой, давай сперва закажем. Девушка, мне, пожалуйста, кофе «латте», мороженое с орехами и струдель с вишнями.

– Лиль, ты сдурела?

– Нет. Нисколько. Просто сладкого хочется.

– А мне двойной эспрессо и… панакотту. Ну, ты долго будешь меня мучить?

– Нет. Слушай…

Мила слушала, затаив дыхание.

– И ты так просто его отпустила?

– Ну да…

– Обалдеть… Лиль, а ты, часом, не придумала это все? Очень уж смахивает на сериал?

– Хочешь, пойдем ко мне, покажу тебе его окровавленную рубашку?

– Ошизеть! Только не говори мне что ты осталась к нему равнодушна!

– А я и не говорю… Просто я решила – не надо спешить. Поспешишь, себя насмешишь. В конце концов он знает, как меня найти, даже в Питере, захочет, найдет, а нет, значит, я оказалась права.

– Погоди, расскажи-ка мне, как он выглядит?

– Выглядит… Классно он выглядит. Большой, накачанный…

– Ну, если уж такой накачанный, чего ж спасался бегством от каких-то ханыг?

– Видно, сумел рассчитать свои силы, и потом у них было перо…

– Лиль, я тебя умоляю… Эта уголовно-киношная лексика в твоих устах… А глаза у него какие?

– Серые, с ободком вокруг зрачка…

– Сероглазый король?

– Да ну, сероглазый король умер, а я не хочу…

– Ох, не занудничай! А губы, какие у него губы? Тонкие?

– Нет, то есть верхняя довольно тонкая, а нижняя… Одним словом, с ума сойти, какой рот.

– И ты с ним даже не поцеловалась?

– Нет.