Мой бывший темный

Погруженная в себя, не услышала, как дверь открылась. Лишь почувствовала чужое тепло рядом, чья-то рука опустилась на мое плечо.

Обернулась. Виктор рассеянно и тоскливо смотрел на меня, в его глазах были нежность, трепет вперемешку с болью…

– Он жив?

– Да, но больше тебя не побеспокоит.

Воздух шумно вышел из легких, оказывается, я задержала дыхание.

– Это хорошо, – облегченно улыбнулась ему, и в ответ на эту улыбку он порывисто обнял, крепко прижимая к себе.

– Ты со мной. Вот это по-настоящему хорошо. Ника…

– Ммм? – от крепких объятий я могла только промычать в ответ что-то нечленораздельное.

– Ты же выйдешь за меня? – он отодвинулся, чтобы посмотреть мне в глаза.

Его слова прожгли горящей стрелой. Такого вопроса я не ждала. Не сейчас, когда только-только сумела смириться с новой действительностью и наконец разобраться с проблемами.

Готова ли я была связать всю свою последующую жизнь с этим человеком? Принадлежать лишь ему? И чтобы он принадлежал мне?

– Ты уверен? – я все еще слишком хорошо помнила о том, что говорил Максим, а также о том, что есть кошка по имени «Кошка», к которой ему не хочется привязываться слишком сильно. – Ты ведь будешь жить намного дольше, чем я, и…

– В чем смысл такой долгой жизни, если отказывать себе в том, чтобы быть счастливым? Да и оборотни тоже живут немало. Если мои исследования увенчаются успехом, то, вполне вероятно, остатки наших жизненных сроков будут примерно равны.

– Как романтично, – хихикнула я.

– Ника, – его тон стал вдруг предельно серьезным. – Я люблю тебя. Тебя и нашего еще не родившегося ребенка. Я просто не смогу без вас.

– Я согласна, – шепнула, тронутая искренностью его слов и тем, как они отзывались внутри меня сладкой песней. – Я тоже тебя…

Окончание потонуло в прикосновении губ. Время словно замерло. Казалось, даже воздух вокруг накалился. Теплая волна прокатилась по телу. В этом поцелуе было больше, чем можно выразить любыми словами.

Эпилог

– Вот тут у нас голова… – врач УЗИ водил по моему животу датчиком, комментируя все, что видит.

Я смотрела на экран, расположенный на стене прямо надо мной, и от волнения закусывала губы.

– Смотрите, папа, – живо улыбнулся врач, кивая Виктору. – Ребенок вам помахал. Ручкой пошевелил, как будто машет. Похоже, да?

Виктор сидел рядом, держа меня за руку, и так же не отрывал глаз от монитора.

– Развитие соответствует сроку, к предполагаемой дате родов вес малыша должен будет составить приблизительно три с половиной килограмма.

Это уже через пару недель! Я взволнованно выдохнула, сильнее сжимая руку жениха. Виктор предлагал расписаться до родов, но я уговорила его провести свадьбу уже после. Слишком уж тяжело мне дались последние месяцы, постоянно хотелось только три вещи: есть, спать и ходить в туалет.

– Лучше бы он не рукой махал, а кое-чем другим, чтобы мы с именем определились, – фыркнул Виктор.

Все УЗИ, которые мы делали до этого, не могли точно определить пол ребенка из-за того, что малыш все время отворачивался. По косвенным же признакам одни говорили, что будет мальчик, другие, что девочка.

– Яички еще не опустились… – продолжал тем временем комментировать доктор. – Зато посмотрите…

– Подождите, – я замерла, не совсем поняв, к чему относится предыдущая фраза, – у кого еще не опустились?

Доктор смерил подозрительным взглядом меня, затем Виктора, затем посмотрел на себя.

– Мальчик? – театральным шепотом спросила я, наконец догадавшись. Из глаз невольно брызнули слезы, в горле встал ком.

Мне был безразличен пол ребенка, но сейчас, когда мне сказали, кого я жду, я словно стала к нему немного ближе. Еще немного, и я смогу взять его на руки, обнять, поцеловать.

Виктор крепче сжал мою руку и, не удержавшись, наклонился и поцеловал.

– Мальчик, – подтвердил доктор. – Так, подождите, мне надо закончить.

Он еще какое-то время водил датчиком по животу, написал заключение, распечатал нам фотографию нашего малыша.

Из кабинета я выходила абсолютно счастливая, в каком-то невероятном состоянии, словно бы и не иду вовсе, а лечу, не касаясь пола.

– Мальчик… Ты представляешь! У нас будет сын! – восторженно повторила я Виктору, словно и не он сидел рядом со мной на УЗИ.

– Я знаю, – кивнул он, обнимая меня, и в его голосе было столько любви и восторга, что я завидовала сама себе.

Мгновение вдруг прервала вибрация телефона. Я почувствовала, как в кармане дрожит мобильник, и принялась доставать его.

– Ника, – Виктор сунул мне в руку брелок от машины. – Подожди меня у выхода. Я еще по работе забегу тут к одному человеку.

– Хорошо, – кивнула я.

Мой жених умчался по делам, а я достала телефон. Номер был незнаком.

– Слушаю? – я уже приготовилась отшить очередной «холодный» звонок, впаривающий какие-нибудь услуги, но на том конце раздался неуверенный женский голос.

– Это Вероника Романова? Я правильно позвонила?

– А кто спрашивает? – насторожилась я.

Прошла по больничному коридору и, толкнув двери, оказалась на крыльце медцентра. В лицо пахнуло свежим воздухом и дурманящим запахом цветущей сирени.

– Здравствуй… то есть, здравствуйте, то есть… Скажите, вы воспитанница семнадцатого детского дома?

– Кто это? Вы меня знаете? – сделала пару шагов, спустившись по ступенькам вниз.

– Я… Я ваша, то есть… – женщина сбилась, а затем едва слышно произнесла. – Я твоя мама.

– Что? – у меня чуть телефон не выпал из рук, я машинально схватилась за живот, словно бы что-то могло грозить сейчас малышу.

– Я знаю, что вы можете не захотеть со мной встречаться, – кажется, женщина на том конце провода плакала. – Но я так долго искала тебя. Мужчина, от которого я забеременела, не очень хорошо поступил со мной, и я на эмоциях… Господи, это было так давно…. Я уже лет десять пыталась тебя найти, даже детектива нанимала… Он сказал, что кто-то нарочно перепутал все данные… Прости меня, пожалуйста.