Письма себе, или разорванная связь

Письма себе, или разорванная связь
Екатерина Жукова

Не судите меня строго, не пытайтесь логически понять. Я сама себя не понимала. Я не выбирала себе такую жизнь, но она была именно такой. Предполагаю, что не каждому из вас захотелось бы побывать на моем месте. Человеку свойственно ошибаться – это именно то, что я умела делать лучше всего. Содержит нецензурную брань.

Пролог

Несколько лет назад

Он молился Богу, но служил только дьяволу.

Два выстрела, две отнятые жизни. Ему не впервой. Заметив движение сбоку, он быстро повернулся и направил пистолет на вошедшего в комнату.

– Да ты что?! Карен, убери!

Мужчина быстро спрятал пистолет. Впервые он не знал как поступить. Жажда власти велика, но готов ли он отнять еще и эту жизнь? Есть ли в этом необходимость?

***

Он сделал немало, чтобы стать тем, кем стал. Ушли годы, прежде чем он обрел желаемое. Он тот, кто несет в мир несправедливость и боль. Власть и деньги, как смысл жизни. Теперь у него есть и то и другое, но по–прежнему нет чувства удовлетворения. Внутри всегда пусто!

Конечно, он понимал, что большинство из тех, кто сидит за этим праздничным столом, его боится. Да, они подчиняются ему, но в любой момент каждый из них предаст его. Сейчас у него есть сила, и они делают вид, что уважают его, что будет завтра – неизвестно. В его мире нет гарантий, что новый день не станет последним. Он привык так жить. Кажется, что его уже ничто не пугает. И абсолютно точно, что он не остановится ни перед чем.

Хрупкая девушка в зеленом платье со светлыми рассыпанными по плечам волосами играла на фортепиано. Ее длинные пальцы ловко бегали по клавишам, и он не мог оторвать от нее взгляд. Девушка еще ни разу не посмотрела в его сторону, но он уже понимал, что она сумела проникнуть в его мертвое сердце.

– Кто она? – легким жестом руки мужчина указал на девушку, игравшую на фортепиано.

– Не знаю?! Вижу ее впервые.

– Узнай.

***

Стоя в пустом храме, мужчина смотрел на пламя свечи, которую только что зажег. Осознание того, что сейчас он бессилен, вводило его в состояние тотального отчаяния. Он не привык быть слабым, никогда таким не был. Ранее он не знал сожаления, теперь – сожалел. Невозможно вернуть время назад и что–то изменить. Самое удивительное, что его не волновали поступки, какие он совершал. Его тревожило чувство вины перед ней – всепоглощающее и разъедающее изнутри. Он так и не смог ее защитить, чувствовал, что уже никогда не услышит ее смех. Понимал, что в этой игре он проиграл!

Мужчина вышел из церкви и посмотрел на небо. Свинцовые темно-серые тучи проливали свои слезы. Он проклинал небеса! Ему казалось, что кто-то наверху все видит. Почему же они не вмешиваются? Он знал, что его молитвы не будут услышаны. Он уже давно утратил право быть услышанным. Пришла пора платить по долгам. Для него расплата за грехи – это воплощение в реальность того, чего он боялся больше всего на свете.

Тяжелые капли дождя безжалостно падали на его лицо, покрытое черной щетиной. Одежда промокла. Только это его не беспокоило. Он думал только о ней! Желал найти ее живой!

Глава 1

«Odi et amo»

«Ненавижу и люблю»

Дочитав последнюю строчку, я осознала, что мой фальшивый мир рухнул навсегда, рассыпался словно карточный домик. Уже никогда не будет как прежде. Жестокая правда! Хотела ли я ее знать?! Нет, не хотела! Но теперь знаю! И изменить, вернуть все назад уже невозможно. Зачем, зачем я только открыла эту коробку? Это словно ящик Пандоры. Для меня все никогда уже не станет прежним!

Мой розовый мир разлетелся на куски!

***

Когда я была маленькой девочкой, думала, что особенная и достойна всего самого лучшего. Я очень долго жила в иллюзиях! Мой дом был театром, а родители актеры. Я даже не подозревала, что есть другой мир. После смерти мамы я поняла, что все вокруг – ложь, а мой отец чудовище. Я люблю его и ненавижу одновременно. Узнать, кем он является на самом деле, стало для меня полной неожиданностью и разочарованием. В тот день что-то во мне умерло навсегда. Образ любимого отца приобрел совсем другое воплощение. В шестнадцать лет я увидела настоящую жизнь. Вернее, ее вид с другой стороны – изнанку, так сказать. Что тогда я знала о такой жизни? Ничего! Мир, где царит насилие, смерть, грязные деньги, наркотики, и конечно, безграничная власть. То, что показывают в кино, о чем можно прочесть в книгах, и вдруг, все это становится твоей реальностью! Я не хотела всего того, что со мной произошло и происходит сейчас, но мне не дали право выбора. Я дочь человека, у которого лишь только человеческий облик, души у него, по-видимому, нет!

Моя мать разбилась на машине, не дожив одну ночь до моего шестнадцатилетия. С тех пор я ненавижу свой день рождения. Через пару месяцев после похорон в ее вещах я нашла коробку. В ней хранились ее дневники, что она вела с тех пор как переехала жить в Москву. Я хочу, чтобы того дня не было в моей жизни! То, что я прочла, меня шокировало и потрясло, наверное, даже сломало. Я не могу подобрать нужные слова, чтобы описать свои чувства. Я никогда не знала свою мать по-настоящему! Ей пришлось умереть, чтобы это произошло. Иногда я перечитываю то, что она написала, и осознаю насколько я была слепа, что не видела и не понимала столь очевидных вещей.

«…я живу в золотой клетке с человеком, которого люблю и желаю до сумасшествия, но мои чувства не приносят мне счастья. Я знаю кто он, чем занимается. Его руки в крови! Он жесток! Для него нет преград в достижении целей. Я ложусь в постель с мужчиной, для которого человеческая жизнь не представляет ценности. Он тот, кого боятся и уважают, кого проклинают и ненавидят, и он тот, кому подчиняются, даже если отчаянно этого не хотят. И, больше всего на свете я боюсь его потерять…»

Дикость какая-то! Но то, что мой отец сильнее всего в жизни любил мою мать, оспорить невозможно. Настолько сильно любил, что отгородил ее от внешнего мира, спрятав только для себя.

– Что ты пишешь?

Я подняла глаза на отца и сразу ответила:

– Так, ничего особенного.

Ложь – это обычное дело в нашем с ним общении. Он лжет мне всю мою жизнь, а я ему с шестнадцати лет. Все по-честному: он – мне, я – ему.

– Учеба вроде уже закончилась, а ты так сосредоточено что-то строчишь. Даже интересно стало.

– Пап, так ерунда всякая.

Между нами больше нет той теплоты и близости, что была до смерти мамы. Теперь между нами пропасть. Холод и лед, подчинение и повиновение. Я делаю вид, что не знаю, чем он на самом деле занимается, и вроде как ничего не замечаю, а он делает вид, что верит мне. Только каждый из нас понимает, что на самом деле происходит.

Иногда я не в силах себя контролировать и срываюсь, делаю что-то выходящее за рамки, но конечно, получаю свое наказание очень быстро и снова оказываюсь отрезанной от мира. Возможно, я уже привыкла жить, словно в ловушке. Так оно и есть! Я не могу пойти куда хочу. Поехать в город можно только с водителем и телохранителем, предварительно получив разрешение отца. В наш дом вхож узкий круг лиц. Во дворе охрана. Нет свободы, как будто нет воздуха – я задыхаюсь. Несколько раз мне удавалось убегать, обманув охрану, но они всегда очень быстро находят. Отец умеет привести в чувство и становится только хуже. Убегать нельзя! Отца опасно злить. После моих выходок он лишает меня возможности выезда в город даже с телохранителем, забирает телефон и ноутбук, следует тотальный запрет на любое взаимодействие с внешним миром. Такая жесткая изоляция началась после гибели мамы. До ее смерти я гораздо больше была на людях, с охраной конечно, но все же. После того, как мама умерла, отца словно перемкнуло, и он стал очень категоричен. В школу с охраной, вуз заочно, по магазинам только в сопровождении его псов.

– Я уезжаю, возникли проблемы. К ужину не вернусь. Не лежи на солнце долго – сгоришь.

Отец не говорит, он – приказывает. Такого раньше не было. Когда была жива мама, он был другой. Тогда он для меня был идеалом, любимый и любящий папочка. Сейчас он черствый и пустой. Я не знаю, что чувствую по отношению к этому человеку. Предполагаю, что все же еще люблю, но и ненавижу. Мечтаю избавиться от его присутствия и давления в моей жизни, и в тоже время мне его жаль. Совершенно непонятные эмоции. Уже несколько лет я пытаюсь понять, кем теперь он для меня стал? Читая мамины записи, я увидела реальную жизнь отца и ужаснулась. А ведь я его дочь – дочь демона в человеческом обличье, причем довольно привлекательном.

– Я хотела поговорить с тобой о поездке. Ты сказал, что вечером поговорим. Этот вечер уже не может наступить четвертый день.

– Алла, ты не видишь, что я занят?! Мне нужно ехать. О поездке не может быть и речи.

Он развернулся и направился в дом.

– Папа, – я вскочила с лежака и пошла за ним. – Почему? Ты же обещал. Я свое обещание сдержала – закончила универ, а ты своих слов не держишь!

Внутри все заклокотало от протеста и понимания того, что надежда снова пустая. Ожидания не оправдались!

– Алла! – он повернулся. Отцу не понравилось, что я сказала. – Образование нужно не мне, а тебе. Ты, наверное, забыла.

– Мне не нужно это образование, оно для тебя.

– У меня нет времени это слушать. Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Зачем мне образование, если я не могу выйти из дома и устроиться на работу? Твои амбалы таскаются за мной повсюду! Это сумасшествие какое-то! Не жизнь, а тюрьма!

Я перешла на повышенный тон. Отец не любит, когда меня заносит, но в последнее время я стала неуправляемой даже для себя самой.

– Мы поговорим об этом позже. Мне нужно торопиться. Как всегда было приятно с тобой пообщаться.