Дом у лесного озера. Мистическая история любви и ненависти

В голове крутится какое-то двустишие. Не могу его вслух сформулировать и вспомнить, кому оно принадлежит. Кажется, оно очень важное и если я все-таки вспомню его, то что-то произойдет. Хорошее или плохое. Не скажу точно.

Стены увешаны фотографиями, такими же старыми, как и сам дом. Они совсем выцвели, и я уже почти не различаю лица усопших и здравствующих.

По ночам здесь поскрипывают половицы и хлопают ставни, хотя я каждый вечер плотно закрываю все окна и двери. Как бы не подхватить простуду на гуляющих сквозняках.

Практически ничего не делаю часами. Мало ем, намного больше пью. Вода в озере чистая, но я предпочитаю брать ее из колодца, что у крыльца. Мне очень нравится, как блестит вода в солнечном потоке. Она дарит положительные эмоции, и я забываю о снах и смерти.

В доме нет ни зеркал, ни остекленных шкафов, что вовсе меня не расстраивает. В этой глуши красоваться не перед кем, да мне и не хочется. Порой я рассматриваю свое отражение в воде, окунаю пальцы в синюю прохладу и провожу ладонями по щекам. Это успокаивает меня.

Хотя случается, что я вдруг панически начинаю бояться озера, будто из его глубин вот-вот появится жуткое чудовище и растерзает меня острыми когтями. Я вглядываюсь в темные глубины, желание бежать и остаться разрывает меня. Вода манит меня, я будто слышу чей-то призыв и уже без всякого страха вступаю в озеро. Сначала по щиколотки, затем по колени и дальше, пока вода не сомкнется над моей головой. И так хорошо, так тихо становится на моей душе, что я хочу остаться здесь навсегда.

На берегу выжимаю волосы, и пока ветер треплет их, подсушивая, бреду вдоль холмов, поросших боярышником и осинами. Трава покалывает ступни, но совсем не больно. Ищу уединения.

Дома завариваю чай с мятой и мелиссой. Зажигаю зеленые и белые свечи, для состояния гармонии. Красные мне ни к чему. Они ведь помогают воззвать к астральной душе второй половины. Мне взывать больше не надо.

Он ушел от меня. Навсегда. Когда я обнаружила, что он покинул этот мир, то неожиданно ощутила всю безысходность и пустоту. На похоронах тупо смотрела на странный, уродливый предмет, которому я отчаянно завидовала, ведь там лежала моя любовь.

Мне постоянно казалось, что дверь распахнется, послышатся знакомые шаги и он, с неизменной охапкой белоснежных ирисов, подойдет ко мне и скажет, как он скучал эти несколько часов без меня. Потом обнимет и я снова пойму, насколько важно знать, что рядом с тобой есть такой, как он. Но его нет. Уже нет. Я осталась одна. Его отняли у меня, так жестоко и так поспешно.

Все, хватит.

Чай. Камин. Сон.

Боже, помоги мне…

Веду этот дневник. Для ложного самоуспокоения. Куда-то подевались первые шесть страниц. Не могу их найти. Наверное, я схожу с ума, потому что плохо помню, что было после похорон. Собрала вещи и приехала сюда. Это все, что удалось выудить из памяти.

Утро выдалось пасмурным. Царит полумрак и гнетущая тишина. Часы сломались, но я точно знаю, что совсем недавно они работали. Хотя какая разница, сколько сейчас времени. Никуда не надо торопиться, не надо переживать, что кто-то ждет тебя уже целых тридцать минут и волнуется, считая секунды до твоего прихода

Потолок в комнате высокий и слегка закопчен над тем местом, где расположен камин. Вероятно с вытяжкой что-то не так. Возможно, труба засорилась.

Выхожу на крыльцо. Чувствуется прохлада. На траве еще не высохла роса. Скорее всего, будет дождь. Я давно не видела ливней, а мне так нравится гулять в грозу и купаться в озере. Будет чудесно, если дождь все-таки пойдет. По земле клубится легкий туман. В нем можно увидеть все, что угодно разыгравшемуся воображению. Становится теплее. Солнечные лучи вот-вот прорвутся сквозь серый заслон нависших туч. Мне становится скучно. Возвращаюсь в дом.

Раньше здесь жил огромный рыжий кот с черным ухом. Только я не помню, как давно это было. От пережитого потрясения в моей бедной голове все перемешалось. Печально, когда не можешь разобрать, где твое прошлое, а где настоящее. Дневник должен мне помочь разобраться. Найти бы утерянные страницы…

У Него были удивительные глаза.

Мне не слишком нравятся пространные, витиеватые сравнения. Они отдают тщеславием и пафосом. Но это был не просто синий цвет. Он казался многогранным, искрящимся и изменчивым. Поэтому я люблю сапфиры, васильки и океан.

Его глаза удивительно менялись, мне доставляло огромное удовольствие близко-близко рассматривать их. Я жалею, что у меня не сохранилась его фотография. Потому что… о, ужас, я не помню его лица. Я отчетливо вижу его глаза, но не могу представить себе всего остального. Это волнует меня, я просто обязана воскресить в памяти его образ.

Денег у меня нет. На многие километры вокруг – никого. Я добиралась сюда на машине, но она сломалась. Причем до этого я была в автомастерской и они уверяли, что машина в полной исправности. Странно. Совпадение или случайность, но теперь мне придется остаться здесь надолго.

Возможно, через неделю приедут друзья. Они обещали поддержку. Вообще то я ничего не боюсь. Мне даже внушает радость, что все сложилось подобным образом. Все равно я одна на целом свете. Без него все не так и все не то. Так и быть. Просто остаюсь здесь. Не стану даже пытаться найти общество других людей.

Похоже, что я прилично похудела. Не удивительно. Практически ничего не ем. Мое алое платье уже не идеально подчеркивает фигуру. Но я все равно не сниму его. Он любил, когда я одевалась в красное и белое.

Солнце раздражает меня. Закрываю окна шторами и иду на второй этаж. Точнее на чердак. Тут стоит огромная дубовая кровать, под тяжелым, несколько запылившимся вишневым балдахином. Это антикварная кровать, вся в кружевах и узорах. Чердачное окно довольно большое и сквозь него льется солнечный свет, прямо на постель.

Мне кажется это кощунственным, и я поспешно закрываю бархатные портьеры. Вот так гораздо лучше. С тех пор, как мы были с ним здесь в последний раз, я не спала на этой кровати. Шелк простыней еще хранит его запах. И рядом, на другой подушке я чувствую свой аромат, едва ощутимый – жасмина.

Обычно здесь всегда горела сотня свечей, на столе, на полу, над кроватью. Мягкий свет создавал ощущение волшебства. Это было чудесно. Еще мне нравится шкаф, он довольно таки старинный. Я хранила в нем постельное белье, нашу одежду и наши письма друг другу. Наверняка там еще остался запах перечной мяты. Так оно и есть.

Решено. Сегодня лягу спать здесь. На ужин останутся слезы и глубокий, возможно кошмарный сон.

Куда же подевались те страницы. Ума не приложу. Не успокоюсь, пока не найду их. Нужно посмотреть в машине и везде, где я еще не искала. Это важно.

Темнеет, хотя до вечера еще далеко. Значит, тучи решили взять свое. Небо очень низкое и серое, в буйных грозовых облаках. То, что надо. Можно спуститься к озеру и поразмышлять.

Иду босиком. Дождя еще нет, но я чувствую, что дождевой поток уже готов излиться на землю. В предвкушении внутренне трепещу. Я сажусь на пригретый солнцем камень и жду. Ветер порывистый, он гонит тучи и волны прямо на меня. Что-то бьет меня в висок и стекает по лицу. Я улыбаюсь. Так приходят первые долгожданные капли небесной воды…

Такой бури мне еще не доводилось видеть. Все вокруг бесновалось, крушило и сливалось в темные косые полосы. Я промокла в первые секунды взбешенной стихии. Волосы, как и платье, облепили меня всю. И впервые я рассмеялась от счастья.

Мне вовсе не было холодно. Наверное, я была рождена водой, и мне нечего было бояться. Волны обрушивались на берег, выбрасывая мелкую рыбу и гальку. Я бы отдала все, даже свою душу, лишь бы он сейчас сидел рядом со мной и наслаждался красотой и неукротимостью природы.

Тогда я вскочила и побежала. Изо всех сил, меня раздирали ярость и смех. Я бежала и бежала вдоль озера, по кромке воды, поднимая тучи брызг, сопровождаемая ливнем и вспышками молний. Потом развернулась и бросилась в воду.

Я плыла вперед, неизвестно куда и зачем. Меня одолела внезапная и глупая мысль переплыть на другой берег, хотя я прекрасно знала, что озеро очень широкое и в ясном уме я бы на такое вряд ли отважилась.

Я преодолела уже большое расстояние, как вдруг мне почудилось, что кто-то зовет меня с той стороны, откуда я бросилась в воду. Это показалось мне невозможным, потому как в такую непогоду нормальный человек не стал бы гулять в непроходимом лесу. Тем более увидеть меня среди бушующих волн было практически невозможно.

Тем не менее, я вынырнула и огляделась. Ветер начал стихать, дождевые капли сменились легким моросящим дождиком, и волнение на озере заметно улеглось. Оказалось, что я заплыла очень далеко и находилась на самой середине. Видимо я долго плыла и потеряла счет времени. На берегу стояла фигура и махала мне рукой. Мне почудилось, что это был мужчина. Откуда здесь мог взяться мужчина и звать меня по имени?

Что-то оборвалось во мне, будто меня со всего размаху ударили в грудь и я начала задыхаться. Силы и эйфория оставили меня. Я начала тонуть. Погружаясь под воду, я набрала как можно больше воздуха в легкие, стараясь не паниковать. Всякое проявление неуверенности и страха могло повлечь за собой летальный исход. Главное было держать голову над водой и экономить почти растраченные резервы. Судорога могла скрутить меня в любой момент и тогда я вряд ли могла надеяться на спасение. Я постаралась успокоиться и всплыть на поверхность. Превозмогая усталость, мне это почти удалось, когда надо мной нависла тень и чья-то рука схватила меня и потащила наверх.

В лодке меня уложили на чуть протекающее дно. Я откашлялась и посмотрела на своего спасителя. Это и правда был мужчина. Он был высок, худощав и хорошо сложен.

Единственное, чего я не смогла как следует рассмотреть, было его лицо. Оно было скрыто надвинутой на лоб кепкой и прядью черных волос. Он молча меня рассматривал, сжимая и разжимая кулаки. Если бы он не спас меня, я бы подумала, что он хочет причинить мне вред. Я отбросила эти мысли и кашлянула, пытаясь приподняться. Он наклонился ко мне и помог сесть. Чтобы скрыть неожиданно нахлынувшее на меня необычайное волнение, я поспешила поблагодарить его.

– Спасибо. Без Вас я бы не справилась.

Он все так же молча смотрел на меня. Мне стало неловко от его молчания.

– Что Вы делали здесь под проливным дождем?

– А Вы что делали в воде?

– Плавала.

– В такую погоду? Часто Вы занимаетесь подобным сумасбродством?

– Довольно таки. Просто сегодня я увлеклась несколько больше, чем обычно.

– Ваше увлечение чуть не закончилось трагедией.

– Вероятно. Но мне стало невыносимо, что…

Тут я подумала, что не стоит выкладывать незнакомцу, хоть и приятному, все свои переживания и горести.