Пыльца. Сборник

Пыльца. Сборник
Эл Клейнер

«…Щемящее ощущение узнавания классической научной фантастики и классического же хоррора, причем в приятном канону малом, даже минималистичном жанре. Читатель увидит и следы Брэдбери и Кларка, и мягкую поступь раннего Кинга, но главное – увидит он их в текстах, написанных отменным русским языком, текстах, в которых так уютно бояться вечером у камина со стаканчиком виски.» Наталия О'Шей

Пыльца

Сборник

Эл Клейнер

Иллюстратор Елена Доброчасова

© Эл Клейнер, 2024

© Елена Доброчасова, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0065-0174-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гибернация

Весенний ветер, непривычно теплый после долгой зимы, шумел в кронах тополей, гонял по асфальту мелкий мусор и ласково оглаживал Хью по щекам. Он запрокидывал голову и смеялся – долго, беззаботно, как самый счастливый человек на планете, которому ничего не нужно, кроме этой улицы из далекого детства, заросшей старыми узловатыми тополями, залитой весенним солнечным светом…

Отказ системы.

Безоблачное небо дрогнуло, подернулось рябью и рассыпалось, разорванное безжалостно чьей-то невидимой рукой. Хью с трудом приоткрыл глаза. Его окружала непроглядная темнота с редкими проблесками огней, и на секунду ему показалось, что небо просто уступило место гигантскому черному космосу и вокруг осталась лишь бесконечная пустота, полная звезд. Иллюзия продлилась пару мгновений, после чего Хью понял, что что-то не так. В носу и в горле царапало и саднило, словно туда напихали мелкого песка, руки и ноги отказывались слушаться, а ухо улавливало отдаленный писк зуммера – отвратительный, режущий слух.

Отказ системы.

Хью попытался сделать вдох и закашлялся. Стеклянный купол капсулы с тихим щелчком раздвинулся, полутемную каюту заливало голубоватое приглушенное сияние от резервных светильников, спрятанных в нишах под потолком.

«Какого хрена вообще происходит?!»

Хью с трудом привстал и, дезориентированный, едва не вывалился из спального отсека, вовремя схватившись за поручень. Сознание возвращалось медленно, и где-то на его задворках шевелилась неприятная тревожная мысль о том, что все пошло не по плану. Такая притягательная и одновременно такая далекая улица с тополями манила, заставляла снова закрывать глаза – как будто еще немного, и он вновь почувствует острый, резкий запах свежих весенних почек, увидит обертку от шоколадки, брошенную на землю, останется наедине с весной без этого мерзкого, глупого ожидания и тревоги, от которой некуда скрыться.

«Мне надо посидеть. Еще немного посидеть».

Перед подписанием договора безукоризненно вежливые представители Корпорации предупреждали о том, что пробуждение принесет «незначительные неприятные ощущения». Хью с удовольствием бы засудил за дезинформацию этих улыбчивых людей с красивыми лицами и идеальными манерами – то, что с ним происходило, совсем не напоминало «неприятные ощущения», особенно «незначительные». Если только не найдется идиотов-оптимистов, которые назовут так состояние после того, как тебя провернули через мясорубку, как мясо для бифштекса.

Мысль о еде была определенно лишней. Хью почувствовал, как откуда-то изнутри поднимается тяжелая волна дурноты, и перевалился через край койки, отрывая от груди крошечные серебристые датчики. Желудок скручивало болезненными спазмами, и казалось, что его выворачивало наизнанку целую вечность – а может быть, всего несколько секунд, пока не закончились силы, а в глазах не замелькали мелкие искры, похожие на рой назойливых мух. Хью сполз на пол, с отвращением глядя на резко пахнущую желтоватую лужу, которую только что сам же и исторг, и сглотнул. Тело била крупная дрожь.

«Когда вы проснетесь, все, что вам потребуется, будет в каюте, – щебетала девушка в форменной амуниции. – Вода, протеиновые батончики, теплая одежда…»

Он проморгался, пошарил вокруг себя, припоминая инструктаж, нашел заветную флягу с водой и судорожно сделал несколько крупных глотков. Самочувствия это не улучшило, но хотя бы избавило от едкого привкуса недавней рвоты – лучше, чем ничего. Он поднялся, сделал несколько нетвердых шагов к панели коммуникатора и нажал кнопку вызова. Панель заморгала, будто тоже только что очнулась после долгого сна, и вновь погасла. Хью обескураженно потыкал в бесполезную кнопку вызова еще несколько раз. Коммуникатор молчал.

Хью сделал пару глубоких вдохов и выдохов. Никто не обещал ему, что выход из стазиса будет легким, сколько бы денег ни пришлось отдать за место на корабле. При мысли, что привилегированных толстосумов, соблазненных предложением Корпорации отправиться на орбитальную станцию и спасти свои задницы, точно так же тошнит в удобных каютах, он даже развеселился. Веселье, правда, получилось ненатуральным – Хью выдавил из себя только кислую кривоватую улыбку. Радоваться было нечему, по крайней мере, пока.

В стальном контейнере у койки нашлись папка с документами и костюм из мягкого кремового флиса с логотипом Корпорации. Натянув одежду, Хью пролистал бумаги и поморщился – на глаза попался контракт, подтверждающий, что Хью Дайсон предоставляет в пользование Корпорации все свое имущество с правом выставить недвижимость на торги и переводит исполнителю содержимое личных банковских счетов. Он раздраженно захлопнул папку. Ради шанса покинуть Землю и выжить он отдал все свое состояние и теперь был твердо намерен выяснить, что происходит, сколько времени продлился полет и какого дьявола, в конце концов, молчит коммуникатор?!

Дверь каюты бесшумно отъехала в сторону. Он осмотрелся. Пассажирский отсек выглядел точно так же, как в тот знаменательный день, когда их погружали в стазис – разве что никто не сновал по коридорам, не зачитывал инструктаж и не желал пассажирам приятного полета. Было тихо. Пожалуй, даже слишком тихо. Ни гула двигателей, ни писка датчиков. Ничего.

Хью неуверенно подошел к ближайшей каюте в надежде, что пробудился весь отсек и сейчас всем остро требуется уборщик, нормальный ужин и порция виски. Каюта была закрыта. Он прислушался. Никаких признаков жизни, только гулкая тишина – как во второсортном фантастическом фильме, из тех, что он никогда не согласился бы смотреть и считал потерей времени. В голове промелькнуло, что возможность смотреть фильмы осталась в прошлой жизни, и если бы был шанс туда вернуться, он согласился бы даже на дрянные ужастики – просто чтобы почувствовать себя обычным человеком, твердо стоящим на земле. Если предположить, что она все еще существует, в чем он изрядно сомневался – незадолго до отлета прогнозы звучали неутешительные, мировые державы готовились применить ядерное оружие, и единственным спасительным островком оставалась станция. При условии, разумеется, что у желающего спастись будет достаточно денег, чтобы приобрести билет в один конец.

Шлюзовые перегородки в дальней части коридора оказались наглухо задраенными. Инструктаж требовал связаться с экипажем в случае экстренной ситуации, но попытки Хью воспользоваться связью потерпели поражение – ни один из коммуникаторов не работал. Удача улыбнулась Хью, когда он пошел в другую сторону – перегородка в дальней части коридора была приоткрыта, он с облегчением протиснулся через узкую щель, пересек технический туннель и оказался перед аварийным люком. Неплотно закрытым аварийным люком, из-за которого брезжил дневной свет. По спине пробежал холодок, а тошнота, едва унявшись, снова угрожающе качнулась где-то внутри – паническая и лихорадочная.

Дверца люка со скрипом поддалась, и Хью от неожиданности зажмурился – ему в глаза ударил ни с чем не сравнимый, слепящий солнечный свет. Невозможный свет. Которого не должно было быть. Царапая ладони об шершавую сталь, он осторожно выбрался наружу. Вокруг расстилался безмолвный пустырь. Сквозь трещины в асфальте пробивалась буйная растительность – какие-то колючие кустарники, колоски, мелкие белые цветы, которых Хью никогда не видел. И чертополох. Он озадаченно присел на корточки и коснулся пушистого лилового шарика – такие же в изобилии росли на заднем дворе его родителей, когда они жили на той самой улице, засаженной старыми тополями… Чертополох мог расти только на Земле – и это совершенно не вязалось с реальностью.

Как загипнотизированный, Хью зашагал вперед, пробираясь через сорную траву, пока не наткнулся на стальную сетку с шапкой из ржавой колючей проволоки. Нужно было оглянуться, но что-то заставляло идти вперед, как будто оставшееся за спиной принесет только страх и безумие – и все же он оглянулся. Исполинский корпус корабля, тронутый коррозией, возвышался над покосившимися ангарами, безмолвный и тяжелый, как мифическое чудовище, уснувшее мертвым сном.

– Но… – Хью прижался затылком к холодной грязной сетке, – но ведь… Я же должен быть в космосе… Земля ведь…

– Чего ты там бормочешь? – раздался хриплый голос где-то совсем близко. – Как впервые видишь эту дуру железную, ей-богу.

Хью резко обернулся. Рядом, опираясь на какие-то странные инструменты, стоял небритый загорелый мужчина с обветренным лицом, одетый в грязную спецовку. Он лениво ковырял в зубах какой-то тростинкой и явно смотрел на Хью с любопытством – так, как смотрят на зверьков в зоопарках.

– Чудной ты какой-то. Откуда взялся? Из какого поселения?

– Поселения? – Хью непонимающе моргнул и махнул рукой в сторону корабля. – А… а это что?

Мужчина хмыкнул.

– Да лет тридцать тут стоит уже эта ржавь. Серьезно, впервые видишь? Перед войной, поговаривали, кто-то хотел на таких делать ноги с планеты, да только не вышло у них ничего. Война-то уже закончилась, а вот этих… – он чиркнул спичкой и закурил, выпуская Хью прямо в лицо клубы вонючего дыма. – Денег, во. Денег у них не хватило на запуск. Еще где-то четыре таких же стоят – то ли законсервировали их, то ли позднее собирались лететь… Короче, кормили дельцы обещаниями своих богачей-пассажиров, да только никто никуда не полетел.

Он ухмыльнулся и сделал еще одну затяжку. Хью судорожно вздохнул.

– В каком смысле не полетел?..

– Ну, ты точно чудной, – ругнулся незнакомец. – Сказано тебе один раз – так и стоит с тех пор.

– А война?

– А что война? – он сплюнул себе под ноги. – Как развязали, так и закончили. А нам сейчас все дерьмо разгребать. Так все-таки, с какого ты поселения?..

Хью, казалось, не слышал его. Он сделал несколько шагов в сторону и невидящим взглядом смотрел на чертополох. Обыкновенный земной чертополох, которым заросла заброшенная база.

– А космос? Как же космос? Как же мы?

– Да дался тебе он, – раздраженно хлопнул его по плечу незнакомец. – Наверх-то посмотри, чем тебе не космос?

Хью запрокинул голову и, щурясь, уставился на небо. Оно переливалось причудливыми всполохами света, чем-то напоминающими северное сияние – всех цветов радуги, до самого горизонта. За вспышками сияния угадывались силуэты планет, как будто кто-то превратил небосклон в гигантскую звездную проекцию, оживший планетарий – чудовищный и прекрасный одновременно. Как будто вселенная опустилась совсем низко, чтобы поцеловать потерянную планету с несколькими миллиардами перепуганных людей.

– Аномалия после войны появилась, – буркнул мужчина. – Да и не она единственная… Пойдешь со мной – остальное покажу. Рабочие руки нам нужны. Много.

Хью медленно пошел вслед за спутником, не в силах оторвать взгляда от сияющего неба.

Придет новый дождь

Бездна бездну призывает голосом водопадов Твоих; все воды Твои и волны Твои прошли надо мною.