Сквозь туманы синие…

– Ты меня не слышишь, Флора? – Сердито шепнул мне Красавчик чуть ли не в ухо.

– Нет. – Призналась я.

– Я говорю, что нам НУЖНО ОБСУДИТЬ НЕКОТОРЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ. И Я ДОЛЖЕН РАССКАЗАТЬ ТЕБЕ НОВЫЕ ИНСТРУКЦИИ – Сказал он чуть громче обычного, особенно выделив последнюю часть фразы. Это означало одно: секс в его кабинете.

– И почему он от меня не отстанет. – С тоской подумала я. – Веронички ему, что ли мало? Вон, какая красотка! Да и остальные девчонки ничего себе! И почему я родилась дочкой советника? Все дело в этом…

– Может, ты мне выдашь инструкции в письменном виде, и не будешь терять на разговоры свое драгоценное время? – Слегка раздраженно сказала я, пытаясь прикинуться, что я не поняла намек.

– Разумеется, я могу выдать вам инструкции и в письменном виде, но, боюсь, вам после долгого отсутствия будет трудно разобраться в них. – Довольно громко сказал Красавчик. – Да, я еще решил, что нужно сделать каждому «Учетному журналу семьи» копию – на всякий случай… Девушки уже приступили к работе по вечерам, после рабочего дня… Я хотел бы, чтобы Вы продолжали выполнять порученную ранее работу на дому, но для этого нужно, чтобы вы хорошо разобрались с инструкциями. В противном случае, я поручу ее кому-нибудь другому, а Вы будете делать вечером копии… – Равнодушно сказал Красавчик, но я-то видела напряжение в его глазах.

Домашней работы, естественно, не было. Это была небольшая уловка, которую он изобрел, чтобы освободить меня от всякой дополнительной работы. Похоже, я могла ее лишиться. Сидеть же здесь по вечерам над ненавистными журналами у меня не было ни малейшего желания. Хотя, может, это и не так плохо, если я смогу избавится от Красавчика. Задумавшись, я оглянулась, и мой взгляд упал на Веронику – та просто буравила меня своими небесно-синими глазами. Если я сейчас скажу: «нет» – вот кому это доставит огромную радость. А мне не хотелось доставлять этой смазливой стервочке ни малейшего удовольствия. Все решилось само собой:

– Я встала и громко, так чтобы услышала Вероничка, сказала:

– Я уверена, что ваши инструкции очень пригодятся мне в работе, и мы ПРОДУКТИВНО проведем время. – Красавчик улыбнулся и, как мне показалось, вздохнул с облегчением.

– Тогда в кабинет. – Сказал он своим обычным завораживающим голосом и вышел из рабочей комнаты. Я не торопясь, последовала за ним. Уже за дверью меня догнали слова Веронички, в которых притаились ненависть и отчаяние:

– Уродина! Гадина! Тварь!

Похоже, она не на шутку любила этого самодовольного смазливого болвана.

Я прошла по узкому коридору и остановилась перед дверью, с металлической табличкой, на которой было написано: «Ведущий специалист отдела снабжения населения – Карстов Евгений Сергеевич». Мы зашли в кабинет, закрыв изнутри дверь на щеколду. Красавчик сел на край стола и стал смотреть на меня в упор.

– Что-то ты сегодня в плохом настроении. – Сказал он. – Думал, уже, что не пойдешь со мной.

– Я не слишком настроена на любовные игры – голова болит. – Соврала я.

– Ничего. После этого ничего болеть не будет. – Я промолчала. Сказать мне было нечего. Единственное, что хотелось, чтобы поскорее все закончилось. Сняв свои заплатанные джинсы и трусики, я легла на знакомую кушетку, стараясь не смотреть на великолепный образчик мужской красоты, стоящий около стола. Не смотря на то, что он был очень привлекателен, этот красавец-мужчина был мне неприятен. Скорее всего, из-за его самодовольства, которое, казалось, насквозь пропитало каждую молекулу его тела. Он просто светился от сознания своего совершенства. И я думаю, Евгений Карстов нисколько не сомневался, что доставляет мне неслыханное, ни с чем не сравнимое удовольствие…

Красавчик расстегнул широкий кожаный ремень на своих темно-синих джинсах, плотно облегающих стройные, мускулистые ноги. Расстегнул молнию. Приспустил плавки. Привычным движением достал из кармана пакетик с презервативом, разорвал тонкую упаковку и быстрыми, уверенными движениями надел его на свое уже готовое к совокуплению мужское достоинство… Я все это видела очень четко, хотя смотрела не на Красавчика, а на лепнину, украшавшую потолок. Просто всегда все было одно и то же – каждое движение повторялось, как в надоевшем кошмаре. Я знала их наизусть. Одев «своего друга» в латексный комбинезончик, Красавчик раздвинул мне ноги, и спустя мгновение я почувствовала резкий толчок, сопровождающийся болью и быстрые движения где-то в глубине тела. Закусив губу, я смотрела на потолок и медленно считала. Обычно все заканчивалось, когда я успевала досчитать до семидесяти трех. На этот раз мне повезло: не успела я добраться до сорока семи, как движения лежащего на мне мужчины стали настолько часты и сильны, что я начала серьезно беспокоиться за целостность своего тела. На сорока девяти последовал самый сильный толчок, и Красавчик обмяк, придавив меня тяжестью своего тела.

– Встать, ты меня сейчас придавишь!!! – Еле дыша, прохрипела я и для убедительности попыталась его толкнуть. Впрочем, это было примерно тоже самое, если бы я решила сдвинуть с места слона – Красавчик, по сравнению, со мной был тяжеловат, и меня бесило, что он всей своей массой ложился на меня. Красавчик приподнялся на локтях. Этого было достаточно, чтобы я могла выскользнуть. Быстро натянув на себя недостающую одежду, я направилась к двери.

– Уже уходишь? – Немного разочарованно спросил Красавчик.

– Думаю, времени для инструкций было уже достаточно. – Холодно сказала я. – Что будут думать про нас другие сотрудники?

– Не думаю, что тебя это волнует. Впрочем, и так все знают. – Зевнув, сказал он и бросил использованный презерватив в ведро для мусора. Не удостоив Красавчика больше ни словом, я вылетела из кабинета.

– Действительно, меня не интересовало, что думают об этом другие. Хотя нет. Существовал человек, мнение которого мне было не безразлично. Вернее, я бы хотела, чтобы он вообще ничего не знал обо мне и Красавчике. Но Максим знал. Однажды он увидел, как я выходила из кабинета Красавчика, и все понял – это было заметно по его глазам. Они внезапно погрустнели и в них пропали веселые огоньки, которые мне так нравились… Помню, тогда мне даже стало как-то не по себе. Наверное, это чувство называется стыдом. Хотя, ничего запретного я не делала. Я была свободна, хозяина у меня не было, и я могла проводить время с кем угодно. Но с тех пор, я старалась, чтобы мой Толстячок не встретил меня с Красавчиком…

Вспомнив о Максиме, я поняла, что хочу видеть его прямо сейчас, немедленно. Только сейчас до меня дошло, что я по нему ужасно скучаю. Решив не откладывать встречу на потом, я забежала в нашу опустевшую во время обеда комнату, взяла мешочек с провизией и отправилась в соседнее крыло здания – в отдел планирования.

У Максима, как у начальника отдела планирования, был отдельный кабинет. Я решила постучаться, хотя обычно входила без стука. Две недели все-таки немалый срок, возможно, у него появилась новая подружка. Было бы жутко неудобно помешать им в самый «ответственный» момент. Честно признаться, мысль о том, что у Толстячка может появиться подруга, оставила где-то в душе неприятный осадок. Чтобы поскорее решить свои сомнения, я громко постучала.

– Входите! – Раздался из-за двери знакомый голос. Я повернула ручку и вошла в небольшую светлую комнату. Около окна стоял большой стол, на котором аккуратными стопками расположились папки с расчетами, планами и т. д. Напротив двери стоял большой шкаф, до отказа заполненный все теми же папками. Около шкафа, спиной к двери стоял высокий, немного полноватый мужчина в сером свитере и черных, идеально отглаженных брюках. Он держал в руках какой-то лист бумаги, который, видимо, извлек из раскрытой папки, лежавшей на массивной тумбочке, притулившейся рядом со шкафом. Я захлопнула за собой дверь. Максим, а это был именно он, обернулся, чтобы взглянуть, кто пришел:

– Флоруся! – Обрадовался он и чуть не выронил листок, который держал в руках. – Проходи, садись! У меня здесь беспорядок… – Смущенно сказал он, махнув рукой в сторону аккуратных стопок бумаг и папок. – Конец года, отчеты…

– Ты еще моего стола не видел! – Рассмеялась я. – У тебя здесь просто идеальная чистота. Я даже не знаю, смогу ли здесь пообедать – страшно насорить.

– Какая ерунда! – Шутливо возмутился Максим. – Должны же мы думать о братьях наших меньших – тараканах? А то вся их еда – бумага, да канцелярский клей… Нужно расширить меню… Сейчас поставлю чай. – Он разжег маленькую спиртовку, на которой подогревал воду для чая. Я в это время достала из тумбочки блюдца, чашки, и баночку с сухими перетертыми листьями смородины, малины и душицы. Максим освободил половину стола, и я смогла расставить приборы для нехитрого чаепития.

– Пироги! Они у тебя всегда очень вкусные.

– Только пеку не я – тетя Полина. Она меня учила, учила… Но у меня все равно выходит что-то не съедобное! – Вздохнула я.

– Поверь, я съел бы абсолютно все, чтобы ты ни приготовила! – Заверил меня Максим.

– Ловлю на слове! В воскресенье у меня опять урок по кулинарии, так что в понедельник принесу свою стряпню! И только попробуй не изобразить блаженство от нежнейшего вкуса моих пирожных! Тетя Полина будет учить меня стряпать эклеры.

– Жду с нетерпением понедельника! – Улыбнулся мой Толстячок. – Да, у меня тоже кое-что с собой есть. Правда, не такая вкуснятина, как у тебя, но все же, я думаю, сойдет. – С этими словами, он достал из пакета, стоявшего на подоконнике – несколько бутербродов с ветчиной, сыром и ломтиками соленых огурцов, а также домашнее печенье с вареньем.

– И ты еще говоришь, что у тебя менее вкусно?! – Возмутилась я. – Да от одного вида твоих бутербродов у меня уже слюни начинают течь! А эти твои печенье просто объедение! Кто, у тебя, кстати, печет такую вкуснятину? – Спросила я и, не утерпев, отправила одну штучку в рот.

– Вообще, мастер-кулинар у нас мама. Но это печенье я спек сам.

– Сам?!! Без всякой помощи? – Поразилась я, с наслаждением пережевывая нежное песочное печенье.

– Да. Иногда я люблю что-нибудь приготовить. Я рад, что тебе нравится.

– Очень! – Честно призналась я. – Надеюсь, твой рецепт – это не секрет за семью печатями? Я бы хотела, чтобы такое печенье хоть изредка появлялось и на нашем столе.

– Вовсе не секрет. Я потом напишу его рецепт.… А вот и чайник закипел!

Я быстро насыпала в кружки по две чайных ложки сухой травяной смеси, а Максим залил ее крутым кипятком. По комнате сразу разнесся удивительный аромат леса… Мы приступили к обеду. Ели сначала молча. Максим задумчиво жевал бутерброд, время от времени, поглядывая на меня.

– Я очень рад тебя видеть Флоруся… – Тихо сказал он. – Думал, что не увижу тебя еще, как минимум, неделю.

– Почему? – Удивилась я.

– Решил, что отдыхать будешь…

– С папочкой отдохнешь… – Усмехнулась я. – А если бы я и не пришла

на работу, мог бы и дома меня навестить. Вроде бы недалеко живешь… – Пожурила я Максима.

– Ну… Может, это было бы не совсем удобно?.. – Запинаясь, сказал он.

– Что тут неудобного? – Пожала я плечами. – Папочка, я думаю, будет рад.

– То есть я могу иногда за тобой заходить?

– Ну конечно! – Рассмеялась я. – Поверь мне, дома у нас никто не кусается. И хотя у меня четверо братьев-верзил, они совершенно безобидны!

– Ладно, теперь тебе от меня не отделаться! Буду все время стоять у тебя под дверьми! – Пошутил Максим, а потом серьезно добавил – Я хотел тебя навестить в… – Он запнулся, и я ему помогла.