Танцы и не только

– Например?

– Честное слово, не знаю, что и сказать. – И она наградила Райана еще одним кокетливым взором. – Что вы совсем не умеете делать?

– Так сразу и не вспомнишь. – Судя по довольной ухмылке, он с готовностью принял ее игру и многозначительно добавил: – Я умею делать буквально все!

Намек был слишком очевиден. Катра не могла не вспомнить его поцелуй, и ей пришлось потупиться, чтобы не выдать охвативший ее томный трепет.

– Понятно, – задумчиво произнесла она. – Тогда давайте думать вместе. К примеру, вы могли бы начать со скромности. Когда человек смиряет свою гордыню, это не может не произвести впечатления.

– Я приложу к этому все усилия, мисс Мередит. – Его ухмылка стала откровенно двусмысленной. Катра милостиво улыбнулась, удовлетворенная такой сговорчивостью.

– Пожалуй, вам не помешало бы также проникнуться большей почтительностью к женскому полу. Сочетание этих двух качеств будет оценено мной по достоинству, поверьте!

– Ах, простите, но я не могу не возразить против последнего пункта! – заявил Райан, скрестив руки на груди. – Я и без того отношусь к женщинам самым почтительным образом. Я даже нарочно стараюсь проводить с ними как можно больше времени в ущерб своему общению с мужчинами!

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – с напускной строгостью промолвила Катра. – Но это скорее говорит о том, что вместо равноправных личностей, наделенных умом и достоинством, вы видите в них не более чем объект для удовлетворения своих низменных желаний.

– Низменных желаний… – повторил Райан и рассмеялся. – Чрезвычайно точное описание стремлений человека, испытывающего физическую неудовлетворенность!

Катра растерялась: считать его слова комплиментом или оскорблением?

– Во всяком случае, сэр, я сказала именно то, что хотела сказать. И ваше удивление – пусть даже оно вполне искреннее – способностью женщины точно выражать свои мысли просто оскорбительно! – Катра шагнула к нему и легонько хлопнула перчатками по руке. – Вы не желаете говорить со мной на равных. Вы все время ерничаете.

– Ну что ж, Катра, в таком случае позвольте принести вам самые глубокие извинения. – Он смущенно отвел взгляд. – Я вообще ни с кем не говорю серьезно – если это вас хоть немного утешит.

И снова Катра оказалась в тупике. Неужели она и правда ожидала, что эта беседа наедине разбудит в нем тот же сладостный трепет, что чувствует она сама?

– Но учтите, – добавил он, – что ерничать с вами гораздо приятнее, чем с другими!

У Катры сладко заныло сердце, а на губах расцвела счастливая улыбка.

– Не думайте, что я сочту это комплиментом! – солгала она и поспешно отвернулась. – Я терпеть не могу, когда ко мне относятся как к игрушке! Лучше считаться уродиной, нежели простофилей, и невоспитанной грубиянкой, чем круглой дурой!

– Весьма милые речи для той, кого вряд ли уличишь хотя бы в одном из этих ужасных качеств!

– Ну вот, опять! – Катра резко обернулась, готовая ринуться в бой. – Вы снова надо мной смеетесь! Что за несносная привычка? Вы, мистер Сент-Джеймс, не желаете понять одну простую вещь! Многих женщин совершенно не волнует то, как вы оцените их лицо или фигуру. Они хотят, чтобы вы разглядели их интеллект!

– Так уж и многих? – ехидно переспросил Райан. – Позвольте мне в этом усомниться! Ибо подавляющее большинство известных мне женщин заботятся исключительно о собственной внешности и больше ни о чем!

– Скорее это говорит о том, какой тип женщин вы предпочитаете, мистер Сент-Джеймс, а не о женской натуре вообще. Вы мужчина, и вам не понять, что значит добиваться признания своей значимости вопреки собственному полу. – Она задумалась, подбирая нужные слова. – Или относитесь к этому совершенно по-иному. Ведь с вами, как с мужчиной, будут с охотой говорить на равных самые образованные и остроумные люди. Возможно, вам даже приелось то, что вас изначально считают знатоком в таких областях политики и науки, о которых вы и понятия не имеете. Или наоборот – вы с удовольствием обсуждаете проблемы сельского хозяйства или, к примеру, отношений с метрополией.

Райан кивнул, не скрывая своего удивления:

– В этом есть свой резон!

– Тогда как для меня все обстоит по-иному! – воодушевленная его интересом, продолжала Катра. – Поскольку я женщина, со мной полагается вести исключительно пустые и глупые разговоры. Представьте на Минуту, что стоит вам появиться в гостиной – и-все сколько-нибудь интересные речи смолкают, а вместо них вам предлагают «развлечься» светской болтовней. Думаю, вам очень скоро надоест развлекаться подобным образом. А я мечтаю хотя бы раз в жизни получить удовольствие от действительно умной беседы вместо того, чтобы повторять раз за разом избитые пошлости!

– Мисс Мередит, – с восторгом воскликнул Райан, – я полностью к вашим услугам и готов развлекать вас умной беседой в любое время дня и ночи! – Он даже отвесил поклон. – А что касается представителей мужского рода, позвольте сказать в их оправдание, что они прекращают свои разговоры в присутствии дам скорее всего потому, что не хотят навевать на них скуку.

– Вряд ли это действительно так, – сухо возразила она.

– На вас никак не угодишь, мисс Мередит. – Райан сокрушенно покачал головой. – А вот я был бы не против, чтобы кто-нибудь только и думал о том, как бы развлечь меня на светском приеме!

– Ну что вы, мистер Сент-Джеймс, мы исключительно этим и занимаемся! – с придыханием промолвила Катра, посылая ему обворожительный взор из-за края воображаемого веера. – Мы просто лезем из кожи вон, чтобы джентльмены не скучали на наших приемах, – иначе где мы возьмем кавалеров для танцев? И с особенным вниманием мы относимся к гостям из северных штатов! Господь свидетель, мы бы отдали что угодно, лишь бы узнать, чем можно развлечь янки!

– Катра, – он с сердитой гримасой вскинул перед собой обе руки, – ради Бога, не надо так кривляться, не то я и правда потеряю веру в то, что женщина может быть не глупее мужчины. Я никогда в жизни не встречал столь замечательное создание, как вы. Честное слово, я уже почти отчаялся встретить такую удивительную женщину!

Катра покраснела от удовольствия и улыбнулась. Еще ни разу в жизни она не получала такого наслаждения от простой человеческой беседы.

– Довольно, мистер Сент-Джеймс! Столь откровенная лесть снова возвращает нас к обычной светской болтовне, а я вполне ясно дала вам понять, как к ней отношусь.

– Вы не любите комплименты?

– На дух не выношу!

– Приношу вам свои извинения, но ничего не могу с собой поделать! Вы слишком очаровательны, и я невольно скатываюсь к привычной манере общения! – Райан не спускал с нее лукавого взгляда.

– До сих пор вы неплохо справлялись! – в тон ему отвечала она.

Райан расхохотался так заразительно, что Катра не удержалась и рассмеялась в ответ. И в тот же миг почувствовала некую волшебную перемену. Она почувствовала себя на равных с этим человеком! И это ощущение таило немалую опасность.

Наконец Катра немного успокоилась и перевела дух. Солнце успело подняться довольно высоко, и она сообщила Сент-Джеймсу, что выехала из дому совсем ненадолго. Она не ожидала, что так задержится у реки. Господь свидетель, ей давно было пора возвращаться – или же остаться и продолжать наслаждаться беседой, отбросив все правила приличия и заглушив в себе здравый смысл, как ей предлагали накануне.

– Простите, что стал причиной вашей задержки, – сказал Райан. – Теперь вы будете сомневаться, стоит ли нам встречаться завтра.

– Сомневаться? – У Катры снова сладко замерло сердце. – Но с чего вы взяли, что я вообще захочу встретиться с вами вновь?

Райан пожал плечами, наклонился и поднял с земли обкатанный водой голыш.

– Я обещаю вести самые умные речи. Я даже не поленюсь и подготовлю несколько подходящих тем. – Его взгляд упал на камешек, который он машинально вертел в руках. – А он красивый, правда? – И Райан протянул камень Катре.

Она посмотрела на его находку, подавив в себе искушение взять камень в руки. Катра не могла ручаться за свою выдержку в том случае, если их пальцы случайно соприкоснутся.

– Оставьте его себе. – Вам ведь нужен какой-то талисман, верно? А свой шарик вы подарили Джимми.

– Вот и хорошо. Ион решительно опустил камень в карман. – Посмотрим, какой из него получится талисман. Если вы приедете сюда завтра – клянусь, я не расстанусь с ним ни на минуту!

– Мне очень жаль, – мягко промолвила она, – но какой бы приятной ни оказалась наша беседа, мне не следует снова сюда являться. Кто-то может неверно истолковать наши намерения.

Райан шагнул вперед и взял ее за руки. От восторга у Катры перехватило дыхание, и напрасно она повторяла про себя, что руки нужно отнять.

– Верите вы мне или нет, но я действительно проникся к вам огромным уважением. – Под его выразительным взглядом она покраснела как маков цвет, но не в силах была опустить глаза. – Пусть мы не увидимся с вами завтра… пусть мы вообще больше не увидимся никогда – я хочу, чтобы вы знали: на свете есть по крайней мере один мужчина, с готовностью признавший ваше превосходство над собой. – И он подтвердил свои слова легким пожатием рук. – Дай Бог и остальным мужчинам разглядеть в вас то, что разглядел я! Но боюсь, что ради этого вам пришлось бы и самой превратиться в мужчину – а это было бы величайшим преступлением в мире!

Чтобы не обращать внимания на касание его рук, Катре пришлось целиком сосредоточиться на словах Сент-Джеймса, что привело ее в полное замешательство. Она стояла едва дыша, не смея вымолвить ни слова, и чуть не зарыдала от обиды, когда он отпустил ее руки. Райан понурился и отошел в сторону.

– Я бы очень хотел, чтобы вы приехали сюда завтра, – сказал он. – Если бы не запрет вашего отца, я бы непременно нанес вам визит и произнес перед вами целую речь. А с вашим отцом я обсудил бы вопросы политики и сельского хозяйства. – Сент-Джеймс грустно улыбнулся. – Я бы принес вам огромный букет цветов и сказал бы все, что полагается в таких случаях. Но мне не разрешено переступать порог вашего дома – и поделом. Значит, либо мне удастся вымолить у вас согласие на новую встречу, либо я навсегда буду лишен вашего общества. Не бойтесь, Катра, я не скомпрометирую вас, напротив, я буду вести себя чрезвычайно осторожно – вы даже не представляете себе, насколько я могу быть сдержанным и даже чопорным, – но только не отказывайте мне в новой встрече!

От волнения у Катры пересохло в горле. Наверное, именно так Сент-Джеймсу удалось завоевать свою скандальную репутацию.