Танцы и не только

С облегчением переведя дух, она на цыпочках прокралась в коридор. Ноги подгибались от страха, и между ними неприятно жгло, но сейчас было не до того. Главное – не наступить на скрипучую ступеньку на лестнице.

У дверей своей спальни Катра задержалась и попыталась пригладить волосы, но вскоре обнаружила, что это напрасный труд. Она прижала горевший лоб к двери, все еще не решаясь нажать на ручку. Подумаешь, новость: всего лишь очередная шлюха, тайком возвратившаяся в супружескую постель с растрепанными волосами и запахом другого мужчины на теле…

Оказавшись в сумрачной спальне, Катра обнаружила, что Феррис даже не шелохнулся во сне. Он лежал совершенно неподвижно, наполовину свесившись с кровати, и громко храпел. У нее вырвался громкий вздох облегчения.

Раздеться самой ей ничего не стоило, ведь Райан нарочно ослабил шнурки корсета. Катра прокралась к туалетному столику и зажгла керосиновую лампу, заботливо прикрутив фитиль до едва мерцавшего язычка пламени.

В зеркале было видно, что платье безнадежно испорчено, а нижняя сорочка еще и порвана на плече. Катра понуро оглянулась на Ферриса.

В какое жуткое месиво превратилась ее жизнь! Вот он, ее муж, спит себе и ни о чем не подозревает. Юное, невинное существо… И Катра никогда не сможет от него избавиться. Она связана с ним законным браком. О разводе нечего и мечтать – к разведенным женщинам в их обществе относились едва ли не хуже, чем к проституткам. Ведь для того чтобы обосновать свое желание развестись, ей придется признаться в совершенной сегодня измене. А еще она слышала про женщин, ссылавшихся на то, что их брак не был настоящим, и готовых пойти даже на обследование у врача, чтобы доказать свою невинность.

Но для нее этот путь невозможен, а если она скажет, что уже спала с мужем, Феррис будет знать, что это ложь. Да и с какой стати ему с ней разводиться? Вот именно, он и слышать не захочет о разводе, об этом нечего и думать.

Скорее всего рано или поздно он все же соберется исполнить свой супружеский долг и обнаружит, что у нее уже был мужчина. И как прикажете тогда объясняться?

В замешательстве она провела руками по лицу. Что же делать? Теперь ей не просто придется переспать с Феррисом, но еще и найти способ одурачить его, чтобы он подумал, будто он – первый и единственный. Но как, как это сделать?

И что за странное ощущение между бедер не дает ей покоя? Катра отвернулась от Ферриса и подняла юбку. Оказывается, она была вся в крови! Вот оно, доказательство ее греха, позорное пятно, которое ничем не смоешь!

Она могла бы сказать, что у нее месячные, но они закончились всего неделю назад, и Феррис отлично знал об этом – ведь теперь они жили в одной комнате!

У Катры опустились руки. Она без сил рухнула в кресло, опершись локтями на туалетный столик. Все пропало, она обречена. Ее жизнь – сплошное недоразумение. И теперь даже Феррис будет знать о том, какая она дура и негодяйка. Катра почувствовала, как к глазам подступили слезы, и не стала сдерживаться – теперь уже все равно!

Почему, почему ей пришлось выйти за Ферриса, а не за Райана? Тогда их первая ночь была бы настоящей брачной ночью, и она принадлежала бы ему по праву, а не тайком, мучаясь от сознания собственной вины! Если бы он получил ее письмо, если бы не вмешался ее отец, если бы…

Внезапно она заставила себя встряхнуться и села прямо. Довольно лить слезы о своей загубленной жизни! В последнее время она и так только и делает, что убивается от горя! Единственное, что теперь имело смысл, – найти способ справиться с ситуацией.

И она снова оглянулась на Ферриса. Он по-прежнему спал как младенец, и даже здесь чувствовалось, что от него разит перегаром. Завтра он проснется с больной головой и вряд ли вспомнит, о чем они спорили с Катрой перед тем, как она отправилась искать горничную. Он провалился в сон, как в обморок.

Катра задумчиво прикусила нижнюю губу. Он провалился в сон… И тут ее сердце встрепенулось, охваченное неясной надеждой. Он заснул моментально, он ничего не вспомнит!

Да, это уже кое-что! Но в следующий миг Катре стало стыдно: нет, она не пойдет на такую низость!

Однако возникшая у нее идея не шла из головы. Спасение само шло к ней в руки! Иначе ей все равно не объяснить, кто порвал платье и отчего вся юбка испачкана кровью. Катра медленно поднялась с кресла и подошла к кровати, не спуская с Ферриса сосредоточенного взгляда.

Положение отчаянное, другого выхода все равно нет. А он спит как убитый.

Катра слегка пнула его в ногу. Ничего. Она схватила его за руку и отпустила. Рука вяло, плюхнулась на кровать, но Феррис не проснулся. Тогда Катра подхватила его за ноги и уложила на кровать. Феррис даже не поморщился.

Торопливо, пока ер не покинула решимость, она расстегнула на нем панталоны и спустила до щиколоток. Затем стянула с него пиджак, а жилетку и рубашку расстегнула сверху донизу. Ну вот, теперь спереди он был совершенно голый – от груди до самых лодыжек.

Катра с тревогой посмотрела ему в лицо. Все в порядке. Теперь настал ее черед. Корсет был расшнурован и полетел на пол возле кровати. Туда же отправились панталоны, оставленные возле туалетного столика. Порванную на плече сорочку Катра одним движением разодрала до конца, совершенно обнажив грудь.

Погасив лампу, она осторожно вернулась в постель, стараясь не споткнуться в непривычной обстановке. Феррис перестал храпеть, но дышал все так же глубоко и ровно. Катра перебралась через него и опустилась на свой край кровати. Завтра Феррис увидит впечатляющую картину! Он сам полуголый, она в разорванной сорочке, а ее платье и панталоны валяются на полу!

Она оглянулась еще раз. Неподвижно распростертое тело ее незадачливого супруга смутно белело в темноте. Трясущимися от страха руками Катра нанесла завершающий штрих: задрала юбки так, чтобы измазанный кровью подол бросился ему в глаза прежде всего.

Ей стоило большого труда преодолеть упреки совести. В конце концов она дала себе клятву, что однажды признается Феррису во всем. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас ей нужно хоть немного времени, чтобы склеить вдребезги разбитую жизнь.

Ей было тошно смотреть на Ферриса. Она отвернулась к стене, приготовившись провести без сна эту долгую, мучительную ночь. Мысли жалили ее, как рой жестоких пчел. Ее бросало то в жар, то в холод. Катра и сама не знала, сколько длилась эта пытка, прежде чем ее одолел глубокий тяжелый сон.

Глава 15

Феррис ей поверил. Ему даже не пришлось ничего объяснять. Достаточно было взглянуть на нее и на себя. После чего он буквально рассыпался в извинениях.

Этот безусловный успех не принес Катре ни малейшего удовлетворения. Она пыталась убедить себя, что имеет право хотя бы почувствовать облегчение, но даже эта ничтожная компенсация оказалась для нее недостижима. Она попросту была противна самой себе. Она пала так низко – и за такой короткий срок! Она не находила себе места от стыда и раскаяния. И все это время в самой глубине ее души жил страх, что Феррис каким-то образом раскроет обман и опозорит ее перед всем светом.

И все же она не жалела о том, что решилась на этот отчаянный шаг. Ведь теперь Катра знала о любви Райана и хотела быть с ним вместе еще сильнее, чем прежде. Она понимала, что это безнравственно и просто опасно, и тем не менее была готова на что угодно, лишь бы снова оказаться с ним наедине. Ей требовалось новое доказательство их любви – пусть даже это чувство было обречено с самого начала.

Райан встретился с ней после полудня. Катре было все равно, как он это устроил, – но Феррис остался в доках без него.

Сент-Джеймс вернулся домой и заглянул в гостиную. Катра с Лидией занимались рукоделием. Между ними стояло блюдо с пирожными, а в камине уютно потрескивал огонь.

При виде Райана у Катры потемнело в глазах и перехватило дыхание. Как им себя вести; как общаться друг с другом теперь, после всего, что было? Она все еще была слишком подавлена виной перед Феррисом и не думала о том, что скажет Райану при встрече.

В замешательстве Катра оглянулась на Лидию и поспешно спрятала лицо, склонившись над рукоделием. Но ей было не до вышивки. И она снова посмотрела на Райана.

Он с непроницаемой миной двигался в сторону свободного кресла с той замедленной грацией, что лучше всяких слов выдавала его неуверенность.

– О Райан, привет! – воскликнула его сестра. – Мне казалось, ты до вечера собирался пробыть в доках. Там все в порядке?

– Да, Лидия, там все в порядке, – с расстановкой отвечал Райан.

Катра вдруг подумала, что он ведет себя как актер, а она – публика в зале. Что он будет говорить? Как он себя поведет? Хватит ли ему выдержки справиться с этой жуткой ситуацией?

Но Райан, судя по всему, владел собой еще хуже, чем она. Катра видела это по его лицу. Такого лица не бывает у человека, который уверен в себе и своих действиях.

– Лидия, – нерешительно промолвил он, – ты не могла бы на минутку оставить нас с миссис Честер вдвоем?

Его сестра не скрывала своего удивления. В ее глазах промелькнуло множество вопросов – и прежде всего она не понимала, о чем могут говорит наедине два человека, которые на протяжении целых двух недель едва обменялись парой слов?

– Ну конечно. Почему бы и нет. – Она встала и собрала свое рукоделие. Держа в руках пяльцы, иголку и нитки, Лидия еще раз посмотрела на Катру и Райана. Катра не посмела ответить на ее взгляд. А Райан лишь вопросительно поднял брови. Лидия двинулась к дверям, но на пороге снова задержалась, как будто хотела что-то сказать.

– Спасибо, Лидия, – веско произнес Райан.

Сестра коротко кивнула и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Райан долго сидел неподвижно, собираясь с мыслями. В гостиной стояла такая тишина, как будто после ухода Лидии больше никого не осталось. Наконец Райан обернулся к Кат-ре, опираясь локтями на колени и нервно стиснув руки.

Катра вдруг с ужасом подумала о том, что если Феррис выбрал Райана своим советчиком, он вполне мог похвастаться ему, что нынче ночью с успехом выполнил то, о чем говорил перед балом. А вдруг Райан теперь считает, что Катра, вернувшись из библиотеки, без зазрения совести сменила его объятия на объятия мужа? Или он догадался, что она обманула Ферриса, и теперь проклинает ее за этот низкий обман?

Райан машинально взял с блюда пирожное и стал вертеть его в пальцах.

– Я должен извиниться за то, что случилось прошлой ночью, – с трудом выдавил он из себя, сосредоточенно разглядывая пирожное.

– Нет, не должен.

Катра сложила руки поверх своего рукоделия и как зачарованная следила за его тонкими сильными пальцами, игравшими пирожным. У Райана вырвался тяжкий вздох.