Ирония судьбы, или С легким паром

Ирония судьбы, или С легким паром
Эмиль Вениаминович Брагинский

Эльдар Александрович Рязанов

«… Иной раз отправной точкой для воображения может послужить какой-то анекдотический случай, происшедший в жизни. Так, например, возникла пьеса «С легким паром!».

Нам рассказали историю об одном человеке (назовем его Н.), который после бани забежал к приятелям. А там шумела вечеринка – справляли не то день рождения, не то годовщину свадьбы. Помытый, чистенький Н. усердно начал веселиться и вскоре, как говорится, «ушел в отключку». В компании находился шутник Б. Он подговорил разгулявшихся друзей отвезти на вокзал пришедшего из бани Н., купить билет на поезд, погрузить спящего в вагон и отправить в Ленинград. Так они и поступили. Во время всей этой операции Н. не раскрыл глаз.

Несчастный, ничего не понимающий Н. проснулся в общем вагоне на самой верхней полке поезда, прибывшего в город на Неве, вышел на привокзальную площадь и обнаружил, что, кроме портфеля с веником и пятнадцати копеек, при нем ничего нет.

Мы с Эмилем стали фантазировать, что же могло произойти с этим недотепой в чужом городе, где у него нет знакомых, а кошелек пуст. …»

Эмиль Брагинский, Эльдар Рязанов

Ирония судьбы, или С легким паром

Трудно понять, почему люди радуются приходу Нового года, вместо того чтобы плакать.

Если вдуматься, новогодний праздник – печальное событие в нашей скоротечной жизни. Ведь все мы еще на один шаг приближаемся к роковой черте. А сама процедура встречи Нового года ускоряет процесс приближения. Вместо того чтобы спать, сохраняя здоровье, люди всю ночь нарушают режим и безобразничают.

В честь сомнительного праздника происходит массовое уничтожение зеленого друга и массовое употребление зеленого змия.

Наступление Нового года всегда окутано таинственностью и ожиданием счастья. Именно под Новый год могут случаться совершенно немыслимые события, которые никак не могут случиться в обычную, рядовую ночь.

Наша маловероятная и тем не менее достоверная история началась тридцать первого декабря, часов за десять до смены года.

В новехоньком микрорайоне, на окраине Москвы, в домах, похожих друг на друга, как граненые стаканы, одним словом, в одинаковых, белых, крупно– или мелкопанельных домах велись лихорадочные приготовления к встрече Нового года. Во всех квартирах пекли пироги, варили студень, жарили индеек (а где не достали индеек, жарили кого-нибудь другого), заправляли майонезом салаты, выставляли на балконы водку и шампанское и, разумеется, украшали елки – натуральные или искусственные – разноцветными, яркими игрушками.

В доме № 25 по Третьей улице Строителей отмечался сегодня двойной праздник – и Новый год, и новоселье. А раз новоселье, значит, жильцы совсем недавно переехали в этот дом. Кое-что побилось, сломалось, все лежало не там, где нужно, все валялось друг на друге, мебель была расставлена впопыхах, не все люстры повешены, занавески в одних квартирах уже висели на окнах, а в других еще лежали в чемоданах. Новый дом, новая квартира, новая жизнь, новое счастье.

И, наверное, поэтому хирург Евгений Лукашин – внешность заурядная, зарплата заурядная (стоит ли много платить человеку, который режет других людей?), возраст заурядный (около сорока), – одуревший от переезда Евгений Лукашин находился в своей новой квартире № 12 в опасной близости от красивой молодой женщины по имени Галя. Симпатичная мама Лукашина – Марина Дмитриевна – благоразумно пряталась на кухне.

– Женя, – говорила Галя с явной хитрецой, – у меня к тебе предложение, совершенно неожиданное.

Лукашин был искренне заинтригован:

– Галя, не пугай меня!

– Давай вместе встречать Новый год!

Однако сообразительность не являлась достоинством Лукашина.

– Но мы и так встречаем вместе!

– Ты меня не понял. Давай встречать совсем вместе и не пойдем к Катанянам! – Гале очень хотелось перейти из разряда возлюбленных в разряд невест.

Раздался звонок в дверь. Мама, которая до этого прислушивалась к разговору – в современной квартире была современная звукопроводимость, – недовольно поднялась с места и пошла отворять.

– С наступающим, Марина Дмитриевна! – весело заорал благополучный, мордатый Павел Судаков, школьный друг Евгения Лукашина. Павел явно намеревался войти, но Марина Дмитриевна решительно преградила ему дорогу:

– Тише, что ты кричишь?!

– А что случилось?

– Кто там пришел? – донесся из комнаты голос Лукашина.

– Соседка зашла за луковицей! – отозвалась мать, а Павел оторопел и, невольно включаясь в игру, перешел на шепот:

– Что у вас происходит?

– Павлик, зайди, пожалуйста, завтра! – попросила Марина Дмитриевна.

– Завтра не смогу. Вечером я улетаю в Ленинград.

– Счастливого пути! – И Марина Дмитриевна захлопнула дверь перед самым носом Павла.

Нахальный Павел тотчас же позвонил снова.

На этот раз Марина Дмитриевна сначала накинула на дверь цепочку и только потом приоткрыла.

– Ты что хулиганишь? – озорно спросила Марина Дмитриевна.

Павел растерянно смотрел на нее сквозь дверную щель.

– Мама, кто там опять? – послышался голос Лукашина.

– Телеграмма от тети Веры! – и глазом не моргнув, сочинила родная мать.

– А вы, Марина Дмитриевна, с детства учили нас говорить только правду! – укоризненно сказал Павел.

– Бывают обстоятельства, когда неплохо соврать! – доверительно объяснила Марина Дмитриевна.

– Но Саша и Миша ждут нас в бане! А прямо из бани я еду на аэродром!

– Сегодня повеселитесь без Жени! Кстати, зачем ты едешь в Ленинград?

– Ира застряла там в командировке. Требует, чтобы я прилетел встречать с ней Новый год. – Павел еще больше понизил голос. – Я никому не скажу! Все-таки… что происходит?

– Пока это тайна… Узнаешь… в свое время. – Видно было, что дразнить Павла доставляло Марине Дмитриевне удовольствие.

– У Жени от меня нет тайн!

– Иди в баню! – Марина Дмитриевна защелкнула дверь и вернулась в кухню, на пункт подслушивания.

Тем временем Лукашин все еще не понимал хитрого Галиного плана:

– Но мы же договорились встречать Новый год с Катанянами. Подводить некрасиво. Ты уже сделала салат из крабов. Кстати, где ты достала крабы?

– Давали у нас в буфете!