Другая жизнь

И пока Дора Мартин старательно округляла глаза, показывая, что это не так, Алекс Мартин отцепил жену от себя, отодвинул ее в сторону и направился в ванную комнату.

– Я этот телевизор скоро в окно выброшу, – сообщил он Доре, прежде чем закрыть за собой дверь.

– Как будто ты сам без него сможешь прожить, – оскорбленно сказала Дора.

Алекс Мартин принял прохладный душ, а затем прошел в гостиную и упал в мягкое уютное кресло. Он устал.

Дора Мартин принесла ему горячий ужин на подносе и попыталась усесться рядом с мужем на ручку кресла. Она соскучилась, и ей хотелось поговорить. Но Алекс Мартин нашел пульт и включил телевизор.

– Ну что там у нас сегодня по спортивному каналу? – сказал Алекс Мартин.

Дора Мартин тут же обиделась на мужа и, поджав губы, вышла из комнаты. Но Алекс Мартин этого даже не заметил. Он открыл банку холодного пива и в блаженстве откинулся на спинку кресла. Вот оно – счастье.

Дора Мартин подобрала разбросанную по квартире одежду мужа, но, прежде чем бросить ее в стиральную машину, тщательно проверила карманы на предмет компрометирующего материала.

– Даже не знаю, – говорила чуть позже Дора кому-то в телефонную трубку, – вроде и записок никаких в карманах нет, и одежда чужими духами не пахнет, а сердце мое все равно не на месте. Ведь он у меня такой красавец, такой красавец, и я так за себя переживаю.

Дора Мартин и Алекс Мартин были самой обыкновенной стандартной семьей. И этой семье, точно так же как и остальным обычным и стандартным семьям, уже давно многие моменты в этой жизни были не так уж важны, актуальны и существенны. И как эти двое нашли друг друга на этой умопомрачительной земле, да еще умудрились пожениться, одному только лишь Богу было известно, понятно да и вообще интересно.

Алекс Мартин, наверное, был тогда еще слишком молод, безрассуден и бесстрашен. Дора Мартин преданно ждала своего суженого вечерами, как и полагается, у окошка. А тот момент, когда этот неповторимый красавец наконец-то трогательно и эффектно замаячил у ее палисадника, Дора Мартин и считала отправной точкой своей сознательной жизни.

В свою сознательную жизнь, то есть в столь неожиданно случившееся с ней замужество, Дора Мартин набрала с собой большую гору всякой ерунды. И если бы более разумный человек вдруг увидел собранное в одном месте такое количество практически ни на что не годных, неумных и ненужных вещей, его бы наверняка хватил удар от увиденного.

Здесь у Доры были и розовые чепчики для сна, и разноцветные стаканчики для утренних яиц всмятку. Клюшки для гольфа и кремы от преждевременного старения. Карты для гадания, заговоры на мужскую верность, ажурные переднички для кухни, рецепты сладких пирожков от бабушки по отцовской линии, советы по чистке мягкой мебели от двух тетушек по линии материнской и еще многое другое.

Словом, к семейной жизни Дора Мартин была подготовлена самым тщательным образом, то есть встретила ее стойко и во всеоружии. Алекс Мартин же захватил с собой несколько банок пива, пачку сигарет и программу телепередач.

И через каких-то десять лет Дора Мартин уже и сама представляла собой позавчерашний пирожок от своей бабушки. И хоть и был этот пирожок тщательно помазан кремом от преждевременного старения и наряжен в яркое платье из соседнего магазина, эффект был уже все равно не тот.

Алекс Мартин беззаботно провел свои десять лет на блестящем, вычищенном диване перед телевизором. И ничего-то его, черта, не брало, а неизменные несколько банок пива в день являл и для него истинное человеческое счастье, и больше ни о чем другом Алекс Мартин не пробовал даже мечтать.

К тому времени как Алекс Мартин вдоволь насмотрелся в свой любимый телевизор, Дора Мартин, достаточно уморившая саму себя стиркой, уборкой и бесконечными сплетнями по телефону, уже давным-давно сладко спала, затерявшись где-то посередине огромной прохладной супружеской кровати.

Но Алекс Мартин не стал выяснять для себя наличие где бы то ни было своей дорогой жены. Он устроился прямо на диване и через некоторое время тоже видел не самые плохие сны.

На следующий день Алекса Мартина повстречали Эйб Робинсон и Джефф Дармер.

Эйб Робинсон и Джефф Дармер вышли на охоту с утра пораньше. Они уже встретили много спешивших на работу ярких блондинов, но все это было не то. И настроение у Эйба Робинсона и Джеффа Дармера было уже с утра пораньше никакое.

Через два часа безрезультатных поисков Эйб Робинсон и Джефф Дармер решили поругаться.

– Ты знаешь, – сказал Джефф Дармер, – я вчера листал астрологический календарь.

– Ну и что? – сказал Эйб Робинсон.

– Сегодня в десять часов двадцать семь минут Луна будет переходить из знака Стрельца в знак Козерога.

– Ну и что? – сказал Эйб Робинсон.

– Солнце в Близнецах, управитель дня – Сатурн, – сказал Джефф Дармер.

– Ну и что?

– Ты же сам говорил, что нам нужны именно эти знаки.

– Мало ли что я говорил.

– А как же астрологический прогноз? – спросил Джефф Дармер.

Эйб Робинсон остановился посреди улицы.

– Ты еще веришь в этот бред? – громко сказал Эйб Робинсон.

– Так чего же мы тут ходим? – еще громче сказал Джефф Дармер.

– Дышим свежим воздухом! – заорал на всю улицу Эйб Робинсон.

Джефф Дармер надулся и решил до конца своих дней больше не разговаривать с Эйбом Робинсоном.

В десять часов тридцать две минуты Эйб Робинсон и Джефф Дармер переходили улицу к небольшому уютному кафе напротив набережной, чтобы подкрепиться после ссоры, когда их внимание привлекла большая грузовая машина. В кузове этой машины сидел какой-то человек и что-то тихо-мирно ел.

Эйб Робинсон и Джефф Дармер, едва глянув на этого человека, уже было продолжили свой путь дальше. Но что-то замедлило их шаги. Эйб Робинсон и Джефф Дармер остановились и в задумчивости поглядели каждый внутрь себя. Со стороны могло показаться, что их обоих вдруг внезапно остановила одна и та же мысль.

Но спустя буквально мгновение Эйб Робинсон и Джефф Дармер отогнали от себя эту мысль. И попытались продолжить свой путь. Но почему-то они уже не смогли этого сделать. По крайней мере с тем спокойствием и с той легкостью, которые были у них до этого момента.

Эйб Робинсон и Джефф Дармер посмотрели прямо перед собой и хором сказали сами себе:

– О нет!

Потом они еще пару мгновений о чем-то обоюдно подумали и опять сказали куда-то в пространство:

– О нет!

А потом они медленно повернули головы и стали в ужасе смотреть на человека, который что-то с аппетитом ел.

– О нет, – громко сказали Эйб Робинсон и Джефф Дармер, – только не это!

Человек в поношенных джинсах и мятой футболке сидел в машине на большой тумбе, с наслаждением откусывал крупные куски от бутерброда и пил воду прямо из бутылки. Утонченные Эйб Робинсон и Джефф Дармер стояли неподалеку в идеальных темно-серых костюмах и тщательно наглаженных белоснежных рубашках и с отвращением взирали на эту ужасную картину.

Эйб Робинсон и Джефф Дармер не могли сдвинуться с места. Они не могли о чем-то думать. И им каким-то непостижимым образом было уже совершенно некуда спешить. Потому что все самое основное на тот день в их жизни и так уже свершилось.

У Эйба Робинсона почему-то пересохло в горле, и в тот момент он ничего не мог сказать Джеффу Дармеру. Зато Джефф Дармер, оказывается, еще мог что-то сказать Эйбу Робинсону.

– Белокурый, – с надеждой сказал Джефф Дармер, – перекрашивать не придется.

– А мне и нужен был натуральный блондин! – в сердцах заорал Эйб Робинсон.

Он просто ненавидел самого себя за то, что оказался именно в этом месте и именно в этот час. Ну пусть бы кто-то иной, а не он сам, привел бы этого неинтересного белокурого человека на киностудию. Эйб Робинсон тотчас же убил бы того, кто привел бы ему этого человека. Потому что этот человек был слишком уж неинтересен и слишком белокур, и все было в нем не то и не так, как надо.