Лиса. Путь без права на выбор
Елена Альбертовна Жукова
Лиса #1
Не так Лиса представляла свое будущее. Тихая жизнь приемной дочери трактирщика вдруг превратилась в клубок из погонь, смертей и неожиданно открывающихся тайн. А виной всему таинственный постоялец с пасмурно-серыми глазами, оказавшийся далеко не последним магом в Империи.
Елена Жукова
Лиса. Путь без права на выбор
Пролог
Вечер выдался холодным и ветреным, что, в принципе, не редкость для конца грудня. Солнце уже почти село за вершины холмов, что за рекой, и сумерки поглотили городские подворотни.
Тренькнул колокольчик над входом в трактир, хлопнула дверь, выпуская последнего посетителя. Был он высок, крепко сложен, а надетый на нем неопознаваемого в сумерках цвета плащ отметил уже, видно, не первое свое десятилетие. Шляпа на посетителе была того же года, что и плащ, и, может быть, поэтому они прекрасно дополняли друг друга.
Переулок, в коем и располагался трактир, находился в Нижнем районе, потому на незнакомца в старомодном наряде попросту никто не обращал внимания.
В отличие от своего соседа, Среднего района, Нижний славился близким расположением домов. Двухэтажные домики и правда жались друг к другу, оставляя лишь небольшие переулки через пару-тройку домов. Посему окон в торцах домов не было вовсе. Зато лицевые фасады состояли наполовину из окон, особенно в тех домах, что побогаче. А торцы…на то и торцы. Меньше видишь – крепче спишь.
Отчего же вход в трактир выходил в торцевой переулок? Оттого, что папаша Висмур, открывший здесь трактир, поначалу вовсе не желал, чтобы о нем узнали сующие во все нос имперские законники, ведь за это по тем временам полагалось отсечение каких-то важных конечностей. А расставаться со своими, пусть и не слишком здоровыми конечностями папаше Висмуру не хотелось. Совсем.
Потом же, когда не слишком умный закон о запрете питейных заведений в Нижнем районе убрали, трактир так здесь и остался. Перестраивать здание, в котором он так удобно расположился, не стали, решив проблему «опознавания» яркой надписью со стрелкой на фасаде, указывающей на вход в переулке, да звонким колокольчиком над дверью. Надпись гласила: «Трактир за углом». Подсвеченная магическим светом, она была заметна аж с начала улицы.
В Нижнем районе селилась своеобразная и довольно разношерстная публика. Двухэтажные дома имели вполне приличный вид, пусть и не были с претензией на изысканность, как в Среднем, зато радовали ценой за проживание, что и привлекало сюда чиновников мелкого пошиба, разорившихся богатеев, а наряду с ними и ремесленников всех мастей. Исключением были кожевенники, устроившие дамбы со стороны реки за крепостными стенами с юго-восточной стороны города. Поминавшийся выше Средний район, сосед Нижнего с одной стороны, дал приют финансистам, врачам, нотариусам и другой «чистой» братии.
С другой же стороны соседом Нижнего был Нищий район, название которого само говорило за себя. Правда, соседство это было лишь номинальным, потому как прямо по границе Нижнего района и проходила городская крепостная стена Креста на Саманке.
Откровенно говоря, название городу дал тот самый крест, который образовывали две главные улицы города, но так как такое же название носил и второй по значимости город Альдариона, то к Кресту добавили название реки, на которой сей град и стоял.
Река Саманка огибала городской холм, начиная с южной стороны, практически подмывая восточные ворота и уходя на северо-запад уже далеко за пределами городских стен. По той же причине три въезда в Крест на Саманке проходили по мостам и лишь с западной стороны в город вела сухопутная дорога.
Крест на Саманке ввиду своего расположения был торговым городом. Тут разгружались с лодок и перегружались на повозки многочисленные торговцы. В Заречье, которое подходило к реке с восточной стороны раскинулись бесконечные ряды складов, а на самой реке естественным образом образовалась стоянка лодочников. Поэтому восточная часть Среднего района и носила название Лодочной.
Селились там семьи лодочников, подсобных складских рабочих, грузчиков. Посему и трактиры щедро раскинулись именно в Лодочной части.
Не стал исключением и Трактир за углом. Папаша Висмур сам был из бывших лодочников. Потрепанный в порогах своенравной Саманки, он долго отлеживался, временами прощаясь с жизнью, но волею Светлой Богини ли, а может и благодаря своему упрямому нраву, все же выжил, пусть и приобрёл на всю жизнь хромоту на правую ногу, а заодно и обзавёлся заботливой женой да парой ребятишек. Жена его Марлена прекрасно готовила, о чем знали во всей Лодочной части и папаша Висмур, недолго думая, открыл трактир в задней части дома, в то время как в передней радушно распахивала дверь, звеня колокольчиком, «официальная» чайная лавка. Бывший лодочник не боялся, что шум трактира привлечет ненужное внимание, ведь днём любой шум с избытком перекрывал звон молотков в соседней кузне, да и с захаживающими стражами у папаши Висмура уже давно были налажены «долговременные деловые отношения». Опасаться следовало лишь время от времени приезжающей проверки, на время которой Трактир за углом закрывал свои двери. Так что жил папаша Висмур довольно спокойно.
Заведение свое вместе с чайной лавкой, как и положено, он оставил в наследство старшему сыну, а тот в свою очередь своему сыну. Так что ныне «Трактир за углом» принадлежал потомку папаши Висмура уже в пятом колене. А чайная лавка и вовсе прекратила свое существование пару поколений назад, освободив место под две комнатушки для постояльцев. Один из которых все также стоял в темном осеннем переулке и раздумывал о том, какого демона он не отправился спать в снятую им комнату, а мёрзнет вместо этого здесь на холодном ветру.
Часть 1
Глава 1
– Ой, Лиса, – вздохнула Юма и, ткнув пальцем в тесто, затрясла головой. – по-моему, оно опять не желает подходить.
Палец Юмы вновь ткнулся в тесто, оставляя быстро затягивающиеся дырочки. Лиса посмотрела на сестру и, улыбнувшись, продолжила раскладывать отглаженные кухонные полотенца по ящикам комода, качая головой.
– Ты, как всегда, преувеличиваешь. – ответила она не поворачиваясь. – Быстрее все равно не получится.
– Может подвинуть его еще ближе? – Юма взялась за чан с тестом и попыталась подвинуть его.
Лиса тихонько хмыкнула.
– Проще засунуть его сразу в печку. Юма, перестань. Оно почти готово. Просто подожди. И накрой его обратно полотенцем, а то и впрямь не подойдет.
– Легко тебе говорить, подожди. – проворчала Юма, с горестным вздохом усевшись на лавку около стола. – Тебе не достанется от отца, если булочки не будут готовы через час.
Лиса подумала, что Юма ворчит точь-в-точь как нир Морис и надавила на ящик комода, пытаясь заставить тот сдвинуться с места. Ящик, как обычно, невозмутимо остался висеть.
– Тебе тоже не достанется. – ответила она, тяжело выдыхая. – И что тебе взбрело в голову их готовить? Захотела показать, что можешь ничуть не хуже нирры Альмы? Хорошо. Но раз уж захотела, то надо было вставать пораньше. Вон у нирры Альмы, все уже готово. – она, кряхтя, вновь надавила на ящик, но тот словно вкопанный стоял на месте. – Ну не переживай. Ты все успеешь. Еще целый час. Иди, лучше помоги мне. Этот клятый ящик опять не закрывается.
Юма подошла к комоду и надавила на ящик с другой стороны одновременно с Лисой. Ящик послушно заскользил по деревянным полозьям и встал на место.
– Фух, спасибо – проговорила Лиса, собираясь уходить с кухни, – и не расстраивайся. Лучше займись чем-то другим. А я побежала, еще куча дел. Забегу к тебе после того, как приберу комнаты.
Она повернулась к выходу, но после, словно передумав, вернулась к сестре и обняла ее, утыкаясь носом в косички Юмы, выглядывающие из-под кружевного белоснежного чепчика. Косички пахли мятой и лавандой. Видно, Юма опять втихую брызгалась духами нирры Альмы. Лавандовая вода была только у нее.
Юма тут же ответила на объятия, обхватив Лису за талию, а в следующую секунду пощекотала ее за бока.
– Юма! – Лиса отскочила и засмеялась, Юма бросилась ее догонять и обе с разбегу врезались в необъятный живот нира Мориса Эйса, отца Юмы и хозяина «Трактира за углом».
– Так, так, – наигранно грозно пробасил тот, ловя подружек за руки. – Играете? Что, Юма, как твои булочки? Уже готовы? И, полагаю, все уже убрано, так Лиса?
Нир Морис хмурил свои рыжие брови, но глаза оставались добрыми, поэтому Юма тут же обняла отца и погрустнев сказала:
– У меня ничего не получается. У мамы вон какие булочки. – она кивнула на стол, где действительно лежали и исходили ароматом воздушные с запечённой корочкой шарики.
– У тебя тоже получатся не хуже. Я уверен. – нир Морис тихонько похлопал Юму по спине. – Правда, Лиса?
Лиса присела и тут же поднявшись улыбнулась.
– Конечно, нир Морис.
– Ну хорошо, хорошо. Беги, не задерживайся. И, Лиса, – остановил он ее. – У того приезжего уберись потщательнее.
Он воздел глаза к потолку, прошептал что-то вроде «и кто меня надоумил принять его на постой». А после вновь посмотрел на Лису.
– И зачем я тебе это говорю, ведь ты по-другому и не делаешь. Но он, видно, из ассов или магистров, – нир Морис неприязненно поморщился, – кто их разберет.
Хозяин таверны продолжил разглагольствовать о странных постояльцах, но уже только Юма, все еще обнимающая отца, слушала его.
Открыв комнату странного постояльца, Лиса тут же догадалась, что тот провел эту ночь, где угодно, только не здесь. Кровать, застеленная ею еще вчера, не изменилась ни на складочку. Она прошла по комнате, осматривая идеальный порядок. О наличии здесь постояльца говорил лишь старый саквояж, одиноко стоявший около кровати. Лиса пожала плечами. Что ж, она пришла сюда убираться, и она это сделает. Пыли, к примеру, все равно, ночевал постоялец или нет. Вон как спокойненько лежит на гладкой поверхности комода. А посему, протерев упомянутый комод, она принялась за подоконник, а после и за полы. Полы были чудо как хороши. Досочка к досочке, одно удовольствие мыть. И только она так подумала, как тряпка застряла, зацепившись. Лиса удивленно посмотрела. Не может быть. Она вчера мыла здесь и все было как нужно. Освободив тряпку, девушка увидела торчавшую доску. Лиса попыталась прижать ее, представляя, как расстроится нир Морис, узнав, что его обманули и всучили недосушенную древесину для пола. Доска ни в какую не вставала на место. Ну что сегодня такое! Наверное, эта доска доводилась родственницей тем доскам, из которых были сбиты комодные ящики. Не иначе. Лиса в сердцах стукнула по полу ладонью и тут доска поднялась еще выше. Девушка аккуратно приподняла ее и попыталась рассмотреть, что мешает этой ей встать так, как положено. И наткнулась на тайник.
Ну как тайник. Вообще, тайник может быть подо всем полом, ведь там всегда есть ниша. Лиса знала об этом, потому что сама видела, как перестилали полы в этих комнатах. Старые доски заменили на новые этим летом. Только вот именно здесь как раз тайник и был. Под доской лежало что-то небольшое, завернутое в тряпицу. Что-то, чему здесь было не место. Рука Лисы сама потянулась к свертку. А вдруг этот странный постоялец что-то украл и теперь прячет. Ведь если стражники подумают, что нир Морис укрывает вора, то плохо придётся не только ему, но и репутация Валена пострадает, а ведь он лейтенант городской крепостной службы. И Трактиру тоже не поздоровится. Кто захочет идти туда, где обитает не слишком честная публика? Лиса решительно взяла свёрток в руку и вытянула на свет. Темная материя когда-то была зеленого цвета, словно отрезанная от бархатного платья. Вот даже по краю вышивка. Но ткань потемнела, а нитки, те и вовсе не отличались от ткани по цвету. Лиса погладила пальцем гладкие нити вышивки.
«Интересный узор, – подумалось ей. – не местный. То есть если постоялец и украл, то может не здесь. А может это вообще что-то старинное, судя по ткани».
Мысли пролетали в голове Лисы, пока она разворачивала тряпицу. А когда развернула, то не сдержала разочарованного вздоха. Внутри свертка лежал обыкновенный серый камень. Таких камней видимо-невидимо разбросано по берегу Саманки. Обтесанные водой, они имеют гладкую поверхность и замысловатые рисунки из белых прожилок. Она усмехнулась и хотела было уже положить камень обратно, как тот внезапно потеплел у нее в руке.