Немчиновы. Часть 3. Беспокойная зима

Я прекрасно отдаю себе отчет, что в случае гибели Валечки и детей наши жизни с Вадимом закончились бы в тот же день. У меня эта мысль вызвала испуг, конечно, не потому, что я боюсь смерти, а потому что я не позаботился привести в порядок дела. Я обсудил этот вопрос с Вадимом, и мы вместе с ним составили завещания. Вадим в своем завещании особо оговорил, что Мишель после него должен получить долю, равную долям его родных детей. Я тоже поделил имущество между всеми внуками поровну. На Вадима я переписал парижскую квартиру.

Волнуюсь я и за Пантелея. После всего случившегося у него был тяжелейший сердечный приступ. Если бы не Верочка, моя сестра могла бы стать вдовой. Верочка – совершенно необыкновенная женщина, женщина необыкновенного мужества. Я вспоминаю, как на ее глазах Слава помогал эвакуировать людей из заминированного дома, из дома, который мог взорваться каждую секунду. Самое удивительное, что Верочка не жалуется и не рассказывает о своих переживаниях. Она просто принимает свою судьбу. Я очень надеюсь, что Слава и Николай получат государственные награды за мужество, проявленное при освобождении Сосновска от террористов.

Во время болезни Пантелея Юрочка каждую свободную минуту проводил с отцом. Они очень сблизились за это время. Думаю, что у Юрочки прекрасное будущее. За него взялась Люба. Она прекрасный преподаватель. Под ее руководством Юрочка и наши малыши бегло заговорили по-французски. Мы с Вадимом очень этому рады. Все-таки Франция – тоже наша Родина. Я познакомил Любу с Надин, и они приодели Юру. Выглядит он теперь очень стильно и красиво. Люба очень внимательно изучила все работы Юры по истории нашего рода и истории Сосновска. Неделю назад у нас появился друг Паганеля, профессор истории, такой же увлеченный человек, как Юра. По его оценке, у Юры хватит материала на несколько кандидатских. Дай-то бог!

Завтра наконец-то кончается зима. Наташа получила развод, и они с Юрой собираются пожениться. Одновременно с ними женятся Мишель с Таней. Мишель… Я очень волнуюсь за него. Когда я увидел Мишеля и Таню рядом с трупом Недельского, я вдруг отчетливо понял, что внук вырос. Он стал очень похож на своего отца. Когда Мишель привез Таню к нам и повел к себе, я не стал возражать. Я не вправе вмешиваться в его жизнь, но сердце болит – внуку ведь только восемнадцать.

Мне очень хотелось получить от судьбы знак, правильно ли я поступаю, что разрешаю детям вступить в брак. Соня и Сережа упросили родителей взять котенка из приюта Володи. Весь дом теперь у нас полон бумажных шариков с ниточками – кошачьих игрушек. Сегодня один шарик я нашел у себя в кабинете под письменным столом. Дети свернули шарик из газеты. Я понес шарик в мусорное ведро, по дороге бумага расправилась, и я прочитал: «Делай, что должен, и будь, что будет». Я все понял. Я с легким сердцем пойду на свадьбу Мишеля и Танечки, а потом… а потом я буду молиться, чтобы у детей все было хорошо.