Генерал выслушал все очень внимательно. Что у него там было на душе, не знаю, но он пожал руку Паганелю.
– Я нашел этого раздолбая милиционера. Когда вы были в милиции, он досиживал последний день перед пенсией. Когда я его нашел, он уже помидоры на даче поливал. Я его тогда чуть не пришиб. По приметам все сходилось, привозили нашу Наташу, а дальше – полная чепуха. Мент-то в ваши паспорта все же заглянул, а там дочка вписана – Наташа. Вроде как ей четыре года должно быть, и девочка, которая перед ним, тоже четыре пальчика показывала, зовут Наташей. Мент решил, что его дурят, родители воспитывают дочку таким вот изуверским способом. Выгнал горе-родителей, а заявление выкинул. Вспомнил, что дамочка совершенно чумовая была, сумку со всеми документами забыла, потом возвращалась. Вроде как приезжие из Москвы. Мы с Веркой потом при первой возможности в Москву ездили, все надеялись Наташу найти, а жизнь – она такая, все кувырком повернула. Все хорошо, что хорошо кончается. Единственное, о чем прошу тебя, Василий, – не показывай пока Верке детские фотографии Наташи. Пусть сначала привыкнет, что дочь нашлась. Она же до сих пор часто по ночам плачет, что не она в косички Наташе белые бантики заплетала.
Мы замолчали. Обстановку немножко разрядил стук в дверь, в кабинет вошел Павел.
– Смирнов, Павел? Живой!
– Батя! – Генерал и Павел обнялись. К своему удивлению, я заметил даже влагу на глазах у Павла. Паша сразу же рассказал, что обязан генералу и Вере Ивановне своей жизнью. Генерал вытащил его, раненого, с поля боя, а Вера Ивановна сшила его, как Паша выразился, из кусочков. Генерал застеснялся, приказал отставить разговоры и незамедлительно отправился инспектировать нашу систему охраны.
Николай
Раньше Недельский был для меня просто враг, а с сегодняшнего дня – личный враг, чуть меня сына не лишил. Встречу на узкой дорожке, рука не дрогнет, мочкану без зазрения совести.
В городе началась форменная паника. В штабе без конца звонит телефон, люди сообщают о неизвестных предметах. В основном – чепуха, зато в двух случаях попадание точно в точку. Один пакет обнаружили рядом с мэрией, второй – с Домом культуры. В Сосновск в срочном порядке выдвинулась подмога от губернатора. Надо сказать, что в штабе царил полнейший хаос. Отцы наших силовых структур оказались совершенно не готовы к ситуации, сложившейся в городе. Все изменилось, когда в штабе появился Генерал. Как-то само собой получилось, что командование он взял на себя.
Как только стало известно, что Недельский в городе, начальство догадалось закрыть выезд из города. На всех дорогах проводилась тщательная проверка документов у всех, выезжающих из города. К сожалению, результатов не было. Маловероятно, что Недельский остался в Сосновске, должен был понимать, какой будет шмон после взрыва. Скорее всего, Недельский смылся, пока Игорек трудился над телефонными проводами, а машинку взорвал не известный нам сообщник. Генерал поинтересовался, есть ли в городе аэродром, и приказал сделать туда запрос. Генерал попал точно в яблочко. Несколько часов назад двое неизвестных зафрахтовали частный самолет. Уже в течение двух часов летчик не выходит на связь, все встревожены. Генерал запросил координаты и позвонил в какую-то военную часть. Через полчаса мы узнали: с самолетом все в порядке, летчик убит. Параллельно Генерал приказал срочно запросить колонию, где чалился Недельский, кто был у него на зоне в дружбанах, и кто вместе с ним откинулся.
Я убедился: имя генерала Северного производит магическое действие. Довольно скоро мы распечатали три протокольные рожи. Две из них представляют интерес. Один мужик сидел за изготовление самодельных взрывных устройств, а второй не гнушался ничем, если ему платили.
К сожалению, все свидетели, видевшие мужика, раздававшего пакеты с бомбами, несовершеннолетние. Ребят можно опрашивать только с согласия родителей и в их присутствии. Хорошо, что родители особенно не артачились. Все ребята указали на фотографию мужика, способного ради денег на все. На него же указали работники аэродрома. С этим разобрались. Осталось найти помощника Недельского в городе. Ребята последовательно просвечивали весь криминальный контингент Сосновска, а я стал думу думать. Кто-то уже очень сильно у Недельского в долгу должен быть, чтобы на такое дело в родном городе пойти. Это же пожизненное. К утру я вспомнил про Семена, когда-то трудившегося у Немчиновых и участвовавшего в захвате Вальки в заложницы. Валька, дура, не стала писать заявление, что Семен покушался на ее драгоценную жизнь. Доброта-то, она известно, до чего доводит. «Не делай добра, не увидишь зла» – не просто так поговорка появилась. Я решил навестить Сему. Ребята говорят, что он вроде как твердо встал на путь исправления, но что-то не очень верится. К Семену вместе со мной поехал Виталий Петрович, зачем-то решил Семе в глаза посмотреть. Что там увидеть можно? Одно свинство.
Думаю, что Виталий Петрович даже не предполагал, что бывают такие условия, в каких живет Семен вместе с беременной женой Клавой. Семен вырос в детском доме, по достижению совершеннолетия он получил ключи от комнаты в коммуналке. Там и жил. Однако пока он отдыхал в местах не столь отдаленных, соседи умудрились его выписать. Теперь он бомж. У Клавы ситуация схожая. Несколько лет назад ее осудили, несправедливо, естественно. Когда вышла на свободу, родная сестра ее из дома выгнала, якобы она приличных людей позорит. Теперь Сема с Клавой живут в бараке без отопления и воды, удобства во дворе. В комнате у них маленькая печка, которую они топят мусором. Зарабатывает Клава, стоя на паперти, милостыню ради Христа просит. Сема работу находит редко, никто бывшего заключенного не берет. Как ребенка будут растить, не знают, может быть, придется на время в Дом малютки сдать. Про Недельского ничего не слышали. Семен побожился, что больше никогда с Недельским дело иметь не будет. Если его еще раз посадят, Клава с дитем точно загнутся. То, что Валька на него заявление не написала, помнит, просил ей кланяться. Виталий Петрович, конечно, сразу открыл кошелек. Интересно, что Семен к деньгам даже не притронулся, только поблагодарил. Деньги взяла Клава, видно, она всем у них рулит. У такой не забалуешь. Денежная помощь – хорошо, но долго сыт ей не будешь. Я позвонил отцу, он пообещал взять Семена чернорабочим. Мы сразу же поехали на завод. Виталий Петрович звякнул еще Пантелею, он где-то там мигнул, и Семену с Клавой выделили общежитие. Они как вошли в общежитие, так ахнули. Чистая светлая комната, санузел и маленькая кухня. Клава осталась обустраиваться, а Семен сразу пошел работать. Если получится, он хотел бы работать на полторы ставки.
Что же, с Семеном я вытянул некозырную карту, но хоть доброе дело сделал, пристроил бедолаг. Перед нашим уходом Клава покраснела и попросила Виталия Петровича посмотреть ее дело. Утверждает, что следствие велось очень плохо и что ее подставили. Виталий Петрович обещал. Дело из архива придется доставать мне. Ох, не погладит меня по голове начальство.
Я решил съездить к Немчиновым. Маньку надо проведать и, может, соснуть хоть пару часиков. Сегодня Новый год, две ночи без сна я не потяну. Как известно, Бог располагает… Моим мечтам сбыться не удалось. Позвонил Пантелей и срочно вызвал к себе, появились новые обстоятельства. У Пантелея я застал Ларису Ивановну. После того как она обрела сына, Лариса Ивановна бросила пить и даже приобрела некоторый лоск успешной бизнес-леди. Сейчас на ней не было лица. В мэрию она пришла тайком в парике и чужой одежде. Я поначалу даже решил, что у меня начались глюки.
– Слушай, Николай, Пантелею я уже все рассказала, но без тебя не обойтись. Митька всю ночь не спал, хочет идти сдаваться, якобы это он бомбу в музее взорвал. Разрули все, бог видит, если и взорвал, то не нарочно. Ты знаешь, Витька Недельский помог мне Митьку вырастить. Митька, дурак, к Витьке хорошо относится. Вчера Витька позвонил Митьке, якобы узнать, как жизнь. Слово за слово, Недельский попросил Митьку позвонить ему по определенному телефону, если свет в музее поздно вечером зажжется. Вроде он слышал, что Пантелей туда собирается, и якобы Витька хочет подойти к Пантелею повиниться. Митька в окно увидел, что свет в окне зажегся, и набрал номер, а тут взрыв. До Митьки все сразу дошло. Узнал, что вместе с Пантелеем Юрка, так чуть руки на себя не наложил. Слава богу, все обошлось.
– Сам понимаешь, сведения секретные, – на всякий случай предупредил меня Пантелей. Мог бы и не трудиться, я своих не сдаю. Видел вчера, как Монтекки к Юрке кинулся.
Митькин телефон Лариса Ивановна принесла. Я туда личный жучок поставил, все разговоры буду слушать, причем не только я, может, еще и Манька. Все равно ей еще несколько дней в постели лежать. Ценных указаний я дал в изобилии. Лариса Ивановна поохала и ушла. У Недельского появился еще один личный враг.
Игорь
Недельский все-таки придурочный. Денег куры не клюют. Ехал бы себе на синее море и лежал на пляже пузом кверху. Нет, неймется ему, что в городе устроил? В террористы поиграть захотел. Теперь мало не покажется. Чудак на букву М.
Нас с Жаклин оставили ночевать в усадьбе. Я так очень доволен, все-таки под охраной. Сейчас утром нас должны отвезти на сосновский вокзал, а ночью, бог даст, будем уже в Париже. Может быть, даже Новый год в Париже встретить успеем. Вадим разрешил мне немного отдохнуть, погулять по Парижу. Для меня теперь главное – от Жаклин отделаться, причем без особых потерь.
За завтраком с нами за столом сидел только Вадим. Разговоры разговаривать он был не в настроении. Просто сидел и ждал, пока Жаклин откушает. Пока мы ели, в столовую вбежали дети:
– Папа, папа, маленький Глебка плачет!
– Соня, Сережа, бегите к маме и чем-нибудь займитесь, поиграйте. Тетя Маня сейчас Глебку покормит, и он успокоится. Не мешайтесь.
–Вадим, это твои дети? – у Жаклин округлись глаза. – Такие большие? И почему их двое? Ты что, взял их из детского дома?
– Соня и Сережа – наши с Валей дети. Они двойняшки.
– Валя родила сразу двоих? Но у нее хорошая фигура, совсем не испортилась. Разве так бывает? Меня муж бросил, потому что я не хочу рожать. Я совсем не хочу быть толстой, с таким безобразным животом. Какой же живот был у Вали?
– Нормальный был у Вали живот. Ей вообще беременность к лицу. Мне нет дела до твоих проблем. Хочешь рожаешь, хочешь нет, мне все равно. Доедай быстрей и уезжай.
– Какой ты злой, Вадим. Почему ты не хочешь мне помочь? Мне и надо от тебя совсем немного. Подари мне хотя бы шубку, такую, как у Вали.
– Я тебе три шубы подарю, только чтобы ты больше никогда в моей жизни не появлялась.
– Ладно, только плюс к шубам подари сережки с бриллиантами, колье и перстень.
– Давай номер счета, я тебе на него деньги переведу, что хочешь, то купишь. Только имей в виду, появишься у меня еще раз, сдам полиции. – Вадим озвучил нехилую сумму, но эта нахалка запросила вдвое больше. По-моему, Вадим снял бы с себя последнюю рубаху, только чтобы от этой дуры отделаться.
Валя
Как только Жаклин уехала, Вадим пришел в хорошее расположение духа. Вчерашние страшилки остались в прошлом, впереди – Новый год, новое счастье и новые радости!
Детей совершенно невозможно отогнать от дверей в комнату Манечки. Как только младенец начинает плакать, дети сразу же бегут докладывать об этом всему дому. Катюша с Шурой важничают, это ведь у них брат родился. Нашим похвастаться нечем. Смотрю, Соня с Сережей отошли в сторонку и что-то долго между собой обсуждают, явно готовят речь. За обедом, только мы сели за стол, дети начали толкать друг друга, мотивировать на спич, а потом, как всегда, хором начали:
– Ма, па, как вы думаете, Дед Мороз уже купил нам подарки? – Вадим почесал затылок:
– Думаю, да. Вы же давно письма Деду Морозу написали.
– Па, а если мы другой подарок захотим и еще письмо напишем, Дед Мороз может взмахнуть волшебной палочкой, чтобы старый подарок в новый превратился?
–Взмахнуть-то он может, только письмо до Деда Мороза уже может не дойти, он же сейчас уже ребят в Сибири поздравляет. А что вы хотите?
– Ма, па, мы хотим вместо игрушек маленького братика попросить, такого, как у Катьки с Шуркой. Им Дед Мороз братика принес, они его теперь в коляске катать будут. – Вадим онемел. Мишка это заметил, явно решил приколоться, поэтому принял эстафету.
– А что, ребята, это идея. Пожалуй, я вам помогу Деду Морозу письмо писать. Я напишу, а вы картинки нарисуете. Только это уже просьба на следующий год. На этот год все братики и сестрички кончились.
– Ты Деда Мороза будешь просить детям братика принести или племянника? – это уже я решила подколоть Мишку. Виталий Петрович и Вадим даже есть перестали, когда до них дошел смысл того, что я сказала. Мишка оценил момент, его же медом не корми, дай только эпатировать окружающих.
– Одно другому не мешает. – Рожица у Мишки стала очень довольная.
Потихонечку наступил вечер. Дети заснули, а мы большой компанией собрались в столовой, надо как следует проводить старый год и встретить новый. Конечно, стали перечислять все хорошее, что случилось с нами в уходящем году. Самое значимое событие – это встреча Наташи с Верой Ивановной и Генералом. Наташа с Юркой молчат, но все мы понимаем, что свадьба не за горами. Разве это не счастье? Анна Александровна и Пантелей Иванович давно об этом мечтают. В уходящем году мы сумели отстоять завод, на этом Пантелей Иванович особо остановился, когда поздравлял с Новым годом сосновцев. Вадим сделал несколько очень интересных проектов и закончил очередную очередь коттеджей. Мишка поступил в университет. Все мы здоровы и счастливы, дети растут – разве этого мало?
Куранты пробили двенадцать. Мы чокнулись шампанским, настроение было отличное. Начались шутки. Вдруг у Пантелея Ивановича зазвонил телефон, который он использует только для экстренных разговоров с самыми близкими людьми. По ватсапу ему позвонил Недельский.
– Ну что, Пантелей, не ожидал? Я, конечно, надеялся, что ты уже на том свете, а ты живучим, гад, отказался. До Нового года дожил. Все равно я тебя и Юрку достану. Анька, что ты только в Пантелее нашла? Средней паршивости ведь мужичонка. Бросил тебя. Кишка тонка супротив тестя, а потом против меня оказалась. На кой он тебе? Вот и сейчас струсит, чистоплюй, руки об меня марать не захочет. Анька, смотри, сидит, молчит, даже ответить боится. – Пантелей Иванович сидел, сжав кулаки. Все его силы были направлены на то, чтобы не ответить на провокацию Недельского. Вдруг у Пантелея Ивановича мобильник выхватил Мишка:
–Слушай ты, Недельский. Может, кто и не захочет об тебя руки марать, а вот я захочу. Ты, сволочь, мой злейший враг.
– Ты кто будешь, щенок?
– Я – Мишель, сын Сергея и Луиз Немчиновых, которых ты, сволочь, заказал.
– Большой вырос, сучонок. Жалко, тебя тогда Варвара не замочила.
– И у меня к тебе, Недельский, счет есть. – Это уже взял трубку Колька. – Так что лучше сиди в своей норе и не суйся в Сосновск, здоровье можешь подорвать. Это я тебе обещаю.