Загадка фарфоровой балерины

«– Что же из этого следует? – Следует жить»… Вроде давно знакомая, уже заезженная песня. Но сейчас Настя слышала и понимала ее как-то по-новому. Теперь она всегда будет ассоциироваться с этой странной ночью и Мартовицким! Обида на него растворилась без следа. Недоверие и настороженность притупились. Появилась даже какая-то иллюзия легкой влюбленности…

«…Так разрешите же в честь новогоднего бала руку на танец, сударыня, вам предложить!»

Душа парила где-то высоко, захлебываясь от счастья и восторга. Все было великолепно, все люди вокруг – добрыми, счастливыми и такими родными. Анастасия улыбнулась своим мыслям. А ведь ни глотка пива не сделала, но ощущение было поистине пьянящим. И хотя Настя понимала, что все это лопнет, как мыльный пузырь, с наступлением утра, но сейчас она упивалась каждой секундой происходящего.

«Месяц – серебряный, шар со свечою внутри

и карнавальные маски – по кругу, по кругу.

Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку,

и – раз-два-три, раз-два-три,

раз-два-три, раз-два-три!..»

Утром назад ехали в молчании. Девушка не могла понять, доволен Артем ее танцем или нет. Переживала, что сделала что-то не так. Потому что он ни разу не улыбнулся и не перекинулся с ней ни одной фразой. Только когда пришло время уезжать, подошел и коротко сказал:

– Пошли.

Поскольку их путь лежал почти через весь город, полная тишина вскоре начала Анастасию тяготить.

– Все нормально? – спросила она. – Ты не надорвался?

Явный подкол, ну и пусть. Все же он это заслужил.

– Нет, – хмуро буркнул Мартовицкий.

Помолчав еще какое-то время, он, наконец, выдал:

– Что это было вообще?

– Ты о чем?

– О твоем исполнении. Это откуда?

– Импровизация.

– Знаешь, это была ужасная импровизация, – бросил он.

– Танцевал бы один.

– В балете мужчина второстепенен, он просто аккомпанирует женщине.

Она ничего не ответила. Мнение Артема на счет ее танца меньше всего волновало сейчас Анастасию. Ей аплодировали, ею восхищались. Значит, она смогла!

Отвернулась к окну и стала раздумывать над тем, сколько неожиданностей принес этот длинный день. А завершился он совершенно непредсказуемо. Теперь Настя не знала, что и думать об Артеме. Так и подмывало с кем-то обсудить это, поделиться. Но не с Томой же, которая наверняка потом всем расскажет. И не с Катькой. Эта точно посмеется. С Таней? Но она вряд ли будет с ней общаться. Тяжело в неполных восемнадцать осознать, что ты совсем одинока и находишься в прошлом. Что, по сути, ты здесь чужая, лишняя. Что занимаешь чье-то место и самой тебя здесь быть не должно.

– Остановлю не возле подъезда, а чуть дальше. Ты же не хочешь прослыть легкомысленной девицей, проводящей ночи с кем попало? – неожиданно развязно произнес Артем.

– Если честно, мне абсолютно все равно.

В блеклом утреннем свете «Волга» остановилась за углом, метрах в двухстах от парадного входа. Но они оказались не единственными, кто в столь ранний час таился у общежития. Вместо того, чтобы попрощаться с Настей, парень крайне заинтересованно уставился на черный, блестящий, будто лакированный, ГАЗ-13 «Чайка», стоявший по другую сторону дороги. Статусная по советским меркам машина и один из самых красивых экземпляров советского автопрома.

– Гляди-ка. Платон Альбертович собственной персоной, что ли? – Мартовицкий даже шею вытянул от любопытства, силясь разглядеть сидевшего за рулем «Чайки» человека.

– Кто это?

– Отчим Тайгряна.

– Почему ты думаешь, что это он? Разве мало таких машин…

Артем поглядел на нее удивленно.

– В нашем городе мало – две-три, наверное. Это же тебе не Москва. Да и вообще я номера знаю. Только что он здесь делает…

– Может к Павлу приехал, – предположила равнодушно Настя.

Артем чему-то усмехнулся.

– Это вряд ли.

– Говорят, он – какая-то шишка в поли… в милиции, – девушка едва не назвала правоохранителей более привычным ей словом.

Но Артем не обратил на это внимания.

– Полковник милиции, начальник отдела… – юноша не договорил, потому что вдруг из автомобиля выскользнула стройная фигурка в черной курточке с накинутым на голову капюшоном, быстро пересекла проезжую часть, и скрылась за углом здания общежития.