Тайны Оленьего парка

– Нет, я забыла поменять постельное у одной воспитанницы, – сказала как есть Катя, снимая чепец и распуская волосы.

– Долго же ты его меняла, – съязвила Полин, снова падая на подушку и отворачиваясь.

Утром, собираясь на работу, Катя буквально атаковала Сюзан, задавая ей массу вопросов. Другие девушки уже ушли. Катерине это было только на руку. Сюзан среди всех них была наименее болтливой. Не хотелось бы, чтобы о её расспросах через полчаса знали все.

– Скажи, а ты знаешь местного доктора?

– Месье Флоретта? Конечно.

– Он давно здесь работает?

– Вроде бы с открытия пансиона.

Выходит, единственным мужчиной в этом месте был доктор. Скорее всего, в его обязанности входило следить за здоровьем девушек и вовремя указывать мадам де Помпадур на беременных или заболевших. Не зря же о начале менструации следовало сообщать ему или мадемуазель Дюминиль. Вывод напрашивался сам собой. Только раньше Катя представляла его стариком, а не мужчиной в расцвете лет. Как такого красавца могли принять сюда на работу? Ведь это прямая угроза для душевного спокойствия воспитанниц! А может и для телесного. На евнуха-то он точно не похож.

– Это правда, что иногда сюда наведывается сам король? – набравшись смелости, решила спросить Катя.

То, как забегали глаза Сюзан, не заметить было невозможно. На несколько секунд повисла пауза. После чего горничная, наконец, ответила:

– Конечно. Это ведь его пансион. Он всегда присутствует на экзаменах и может бывать на занятиях.

Кто же была девушка, которую этой ночью навестил его величество? Катя плохо знала имена воспитанниц. И кто из них живёт по двое, а кто обитает в своей спальне один. Вроде как на днях несколько девушек отправились домой. По какому принципу здесь давались знания, и когда принималось решение об окончании той или иной курсисткой пансиона, оставалось загадкой.

Днём Катерина всё же решилась ещё раз увидеться с месье Флореттом. Она прекрасно знала, где расположены его покои, ведь провела в них первый день своего пребывания здесь. Улучив момент, когда поблизости никого не было, девушка несмело постучала в двери его кабинета.

– Войдите, – раздалось из глубины комнаты.

Робко вошла и застыла у самого порога.

– А, это вы.

Он бросил на неё короткий взгляд и снова склонился над бумагой. Доктор что-то писал. Его густые чёрные волосы сейчас были стянуты на затылке чёрной атласной лентой. На спинке стула висел жюстокор. Рубашка месье Флоретта, украшенная кружевными манжетами, казалась ослепительно белой. Как местным прачкам удаётся добиться такой идеальной белизны?

– Я надеялась однажды найти вас и сказать спасибо, – начала Катя. – Я в долгу перед вами.

Он, по всей видимости, смутился. Отложил перо, повернулся к девушке.

– Мне, право, неловко. Это я должен просить прощения за то, что сразу ничего не предпринял.

– Главное, что вы вернулись. Я… я так вам благодарна! – воскликнула Катя и осеклась, решив, что излишне горячится. – Я готова служить вам и делать всё, что вы скажете!

– Ну что вы! Прекратите.

Он, кажется, не знал, как от неё отделаться. Или она ошибалась? Катя несмело посмотрела ему в глаза. Доктор неожиданно мягко улыбнулся.

– Давайте договоримся, – произнёс он. – Всё это в прошлом. Всё закончилось благополучно, и это главное. Больше не стоит об этом вспоминать.

– Но как же… – Катерина расстроилась.

Ей так хотелось побыть здесь, рядом с ним, подольше. Пусть бы попросил её о какой-нибудь услуге. Да хотя бы воды принести! С этой мыслью она неловко переступила с ноги на ногу, задела кувшин, стоявший на маленьком столике, и опрокинула его со страшным грохотом. Позор-то какой! Кате захотелось тут же умереть. Вода растеклась по полу, угол её юбки насквозь промок, а под ногами валялись черепки разбитого кувшина. Она стояла и слышала, как бьётся её сердце. И в носу закололо, как бывает, когда хочешь плакать.

– Извините, я всё уберу, – вымолвила девушка, стараясь подавить дрожь в голосе.

Доктор даже не пошевелился, наблюдая за произошедшим. Словно ожидал, что обязательно случится нечто подобное. Похоже, он не питал особых иллюзий насчёт её ума и сообразительности.

– Хорошо, уберите, – спокойно сказал Флоретт, после чего снова повернулся к столу и продолжил своё занятие. – Только, пожалуйста, больше не шумите так. Мне нужно сосредоточиться.

А Катя, вытирая пол и собирая осколки кувшина, не могла надышаться воздухом, пропитанным ароматом лечебных трав. То и дело она бросала взгляды в сторону сидевшего за столом мужчины. Какой красивый профиль! И цвет волос! Она таких красивых людей раньше видела только в интернете или по телевизору. И всегда была уверена, что подобная красота – дело рук гримёров, пластических хирургов и всяких там фотошоперов. А оказалось, что на самом деле бывают просто невероятные мужчины. Или это только ей он казался красивым? Катя даже вздрогнула от мысли, что, видимо, влюбилась с первого взгляда. Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения. Подобного безрассудства девушка не могла себе позволить. Во-первых, ей во что бы то ни стало нужно было вернуться домой. Во-вторых, её фантазии были явно не взаимны. Предмет воздыханий увлечённо писал, склонившись над столом, и за всё это время больше ни разу не поглядел в её сторону.

Катя уже почти закончила, когда доктор неожиданно поднялся и стал надевать жюстокор. Взяв что-то со стола, он стремительно прошёл мимо неё и скрылся за дверью.

Девушка, ведомая порывом, совсем не изящно подскочила к столу и успела увидеть под текстом, который он писал – «Ваш покорный слуга Эркюль Флоретт». В ту же секунду снаружи послышались голоса.

– Да-да, всё готово, – говорил, возвращаясь, доктор.

Следом за ним шла мадемуазель Дюминиль.

– А я как раз спешила к вам. Что-то нашей подопечной совсем нехорошо, – говорила она.

Катю бросило в пот. Она ринулась прочь от стола и чуть не сбила с ног входящего месье Флоретта. Он выронил флакон, который нёс. Часть жидкости выплеснулась на пол.

– Чёрт! Я готовил это лекарство столько времени!

Он присел, аккуратно поднял бутылочку.

– Где ваши глаза?!

Они были на мокром месте. А сердце в пятках. Катя подумала, что сейчас потеряет сознание. Так опозориться второй раз за столь короткое время – это не просто случайность, это талант!

– Что произошло? – засуетилась Элисон.

– Да вот, пролилось, – доктор встал, вытирая платком остатки лекарства с флакона. – На сегодня хватит. Давайте по три капли каждые четыре часа. Завтра я принесу новое.

Невероятная выдержка! Любой другой как минимум накричал бы на неё или даже ударил. Такое обращение со слугами в те времена являлось обычным делом. А он мигом взял себя в руки, стал сдержан и вежлив.

Катя, оказавшись в своей комнате, расплакалась. А к ночи у неё начался жар. Девушка то дрожала от холода, то её бросало в пот, то она проваливалась в дремоту.

– Я же говорила, она какую-нибудь заразу притащит! – возмущённо объявила Полин. – Нужно позвать врача и пусть её изолируют.

Доктор пришёл незамедлительно. Послушал лёгкие с помощью специальной трубочки, заглянул в горло.

– Никаких хрипов. Горло обычное. Сыпи тоже нет, – сообщил он стоявшей рядом Элисон. – Нужно наблюдать. Вообще, похоже, она просто переутомилась. Или очень расстроена. Такая реакция вполне может быть вызвана сильным потрясением.

– Если так, дам ей несколько дней отдыха, – вздохнула мадемуазель Дюминиль. – Катрин, очевидно, не поправилась после своего падения со ступенек. У неё даже потеря памяти случилась. Потом ещё эта жуткая история на рынке в Париже… Вы тогда были в отъезде. В общем, натерпелась, бедняжка.

Глава VII Вальси

Лошадь маркизы шарахнулась в сторону и вдруг встала на дыбы. Жанна-Антуанетта вскрикнула, чудом удержавшись в седле. Она решила выехать на прогулку верхом, хотя делала это в последнее время довольно редко. Её любимая кобыла Вальси была существом не менее капризным и характерным, чем хозяйка. Благодаря этому в отношениях всадницы и лошади царило полное взаимопонимание. Но сегодня Вальси нервничала. Конюх предупреждал, что лошадка не в духе. Однако утро выдалось настолько приятным, что маркиза не смогла отказать себе в удовольствии прокатиться по парку.