Маг и растяпа

– Почему он это сделал? – Спросила героиня новостей, чувствуя, как гнев и обида сковывают горло удушьем. – Как он мог, ведь ничего не было?

– Это у него нужно спросить. – Подсказала Света, увидевшая в окне холла, как счастливый и довольный Игнатов со своей бандой направляется в курилку. – Как раз! Вон он идет.

Лиза, на обмякших ногах сорвалась с места и помчалась за Игнатовым. Ее подруги рванули за ней. В глазах ее стало пощипывать, а саму ее окатило жаром, но, не смотря на стыд и плохое самочувствие, что распирало ее изнутри, девушка все же искала справедливости и желала поставить лжеца на место, ведь из-за его гнилого языка хорошая репутация девочки треснула и разбилась на мелкие осколки.

В курилке Игнатов и его друзья за сигаретой, обсуждали бой двух абсолютных чемпионов по боксу, турнир которых прошел в минувшее воскресение, и решали, кто же все-таки по их мнению заслуженно носит это звание, а кто нет.

Увидев Лизу, стремительно идущую к ним быстрым шагом, Макс затянул табачный дым в себя и натянул на лицо лисью улыбку.

– О, а вот и моя нимфоманка идет! Уже соскучилась по сексу со мной, хочет добавки, наверное. – Нагло изъяснился Макс, чувствуя себя уже победителем.

Ребята засмеялись, а вот Баранов нахмурившись, сплюнул слюну на землю и пробурчал:

– Хвастун! Только чет по Лизке не скажешь, шо она довольна чем-то.

Подошедшая к Игнатову Лиза, из-за напора чувств, своей ладонью хлестнула Макса по щеке, чем вызвала всеобщий галдеж.

– Ты че творишь, истеричка! Совсем крыша поехала? – Разорался Игнатов, прикрывая красный след от пощечины.

– Зачем ты всем рассказываешь, что мы переспали? Это же не правда! – Чуть не рыдая, дрожащим голосом спросила Лиза в окружении своих недовольных, но заинтересованных подруг.

– Да ладно, бейба, здесь все свои, нечего стесняться! – С ухмылкой сказал Макс, строя из себя крутого на публике. – Тебе же понравилось! Че скрывать?

– Ничего ведь не было! – Пыталась доказать девушка перед всеми, но Игнатов стремился убедить всех в обратном.

– Лизка, ты хотела это сохранить в тайне? Прости, я сразу не догадался. – Прикидывался он дурачком.

Очередная лживая фраза Максима привела Лизу в бешенство.

– Сейчас же скажи, что ты шутишь! – Срывалась она, сдерживая слезы.

– Пойдем, отойдем. – Сказал Макс девушке и, схватив за руку, отвел ее на достаточное расстояние, чтобы их никто не слышал.

– Ну раз так, и все уже знают, что мы с тобой спим, может нам стоит в действительно переспать… – Намекал Игнатов прямым текстом, нагло протягивая свои руки к талии девушки. – Так сказать, не будем разочаровывать своих подписчиков?

– Ни за что! – Взорвалась Лиза, сбрасывая с себя его руки. – Немедленно удали те фото с инсты! – Требовала она.

– А че ты так завелась? Там все равно не видно кто это. – Насмехался блондин, упивающийся тем, что вывел из себя девушку, отказавшую ему в эротических ласках.

– Но из-за твоего описания и нашей с тобой фото все думают, что это я… Какой же ты все-таки мерзкий. – Глядя на его наглое выражение лица с ухмылкой, Лиза теряла самообладание.

Сам Игнатов вел себя слишком борза, ведь заранее знал, что ему это сойдет с рук, в принципе, как и всегда.

– Моя страница, че хочу, то и выкладываю. – Хохотнул блондин, зачесывая челку назад.

– Тогда, сейчас же скажи всем правду, что на фото не я и что у нас с тобой ничего не было! – Приказывала она, срываясь на крик. – Ведь ты же врешь! А то…

– А то че? – Чувствуя свое превосходство в этой ситуации, Игнатов надменно задрал свою светлую голову. – Че ты сделаешь? Папе расскажешь?

Лиза уже не смогла сдерживать свои слезы, что и так собрались капельками в уголках ее глаз и, стиснув зубы, пригрозила:

– Ты об этом сильно пожалеешь?

Ермолова, прикрывая свое лицо ладонями, чтобы никто не мог увидеть ее слез, и быстрым, неровным шагом направилась в школу. Ее подруги налетели на нее, как куры на зерно и стали успокаивать ее и пытаться помочь привести ее в порядок. Амосова, сгребла всех своих подруг в кучу и, предложив пойти в женских туалет, где бы Лиза смогла умыться и успокоиться, потащила всех за собой.

Макс Игнатов с усмешкой смотрел вслед уводящих свою расстроенную подругу старшеклассниц и в уме прикидывал, какую из них следующую подцепить на свой «крючок», чтобы насолить Ермоловой.

– Расчувствовалась, бедняжка! – С гордостью высказался он, приближаясь к своей стае.

– Ну ты и придурок, Макс! – Сказал Сережа Баранов.

Он не мог со спокойным сердцем смотреть на то, как его друг обходится с его любимой одноклассницей, но все же противостоять Максиму открыто не мог и, проходя мимо Игнатова, толкнул его плечом.

Прозвенел звонок на урок и все ребята, с рюкзаками наперевес направились в школу.

Лиза не могла сосредоточиться и постоянно грустила, но ее верная подруга Жанна делала все, чтобы Ермолова не впадала в отчаяние и забалтывала ее своим трепом, отвлекая от насущных проблем. Но когда на истории, Ермоловой пришлось пересесть к новенькому, девушка вновь погрузилась в неприятные мысли, из-за которых ее глаза покраснели и напухли.

Лизин сосед Стас, как и все остальные одноклассники, до чьих ушей донесся слух, старался не замечать страданий девушки и предпочел равнодушно отвернуться в другую сторону, но были и те, кто поддержал бедняжку и не остался в стороне.

Сережа Баранов еще в начале урока повернулся к задней парте, за которой сидела подавленная Лиза, и протянул ей несколько отдельных от соцветия цветков гортензии, кусты которой росли в школьном палисаднике.

– Лизка, не грусти! – Сказал рыжий парнишка, усыпанный веснушками, и мило улыбнувшись, подморгнул ей.

Учительница нагнала Сережу и предупредила о том, что переселит его за другую парту, если увидит еще раз, что он сидит к ней спиной, но Баранов, как всегда отшутился и все равно разворачивался, пока Зинаида Федоровна была слишком занята, чтобы следить за классом.

На последнем уроке к ним в класс вошел Роман Викторович и попросил, чтобы учитель отпустил вместе с ним Лизу Ермолову минут на десять. Лояльный учитель английского Эдуард Валентинович, который очень серьезно относилась к такого рода просьбам от своих коллег, при виде новенького специалиста, любезно согласился и отпустил свою ученицу.

Лиза, не зная о намерениях психолога, молча, следовала за ним. Девушка была слегка зажата и нервничала, так как психолог пригласил ее одну из всего класса и это ее сильно настораживало.

– Зачем вы меня позвали? – Не выдержала Лиза, следуя за спиной психолога.

– Не волнуйся, мы с тобой просто поговорим без посторонних. – Ответил ей улыбчивый молодой мужчина, обернувшись в пол оборота. – Не нервничай ты так, это всего лишь беседа. Пытать тебя никто не собирается. – Он, поравнявшись с ней, слегка взял старшеклассницу за плечи, как бы успокаивая, и всю дорогу, пытался разговаривать с ней, чтобы снять напряжение между ними. – Это простая формальность, я провожу беседы со всеми детьми, которые воспитываются в неполных семьях или в неблагополучных. Это мне нужно для отчета. – Объяснил он так, словно «неполные и неблагополучные» совершенно что-то обыденное, на которое не стоит заострять внимание. – Ваша классная сказала, что твои родители, кажется, совсем недавно развелись?

Лиза кивнула головой, смутно представляя, что ее ждет на сеансе психотерапии, да и ее мысли внезапно наполнились рассуждениями к какой категории семей она принадлежит, к неполной или неблагополучной? Думая о себе, как о объекте, который следует распределению по статусу или социальному критерию, девушка оскорбилась, так как никогда не рассматривала себя в таком подтексте. Сама себя она всегда относила к «нормальной» части населения, но так было до развода родителей. Теперь же все вокруг поменялось, включая ее школьного статуса, и она об этом не задумывалась, пока школьный психолог не указал ей на это. Но хуже всего для девушки было даже не то, что она снизилась от критерия «нормальной» до «неполной», а то, что ей на это указал совершенно незнакомый человек, точнее молодой привлекательный мужчина, на которого она могла бы иметь виды, не будь они связаны школьным уставом.

Уже сидя в кабинете психолога, напротив кресла Романа Викторовича, Ермолова начала понемногу расслабляться, так как мужчина задавал ей обычные на первый взгляд вопросы: есть ли братья, сестры, питомцы? Как давно развелись родители? Как ты себя ощущаешь дома? Есть ли друзья? Что ты чувствуешь? О чем мечтаешь?

После ряда вопросов, совершенно обычных на первый взгляд, психолог предложил Лизе выбрать карточки с кляксами, в которых она могла увидеть какое-то изображение и назвать, что конкретно привиделось ей.

Когда девушка закончила с заданием, Роман Викторович убрал все со стола и, прежде чем закончить сеанс терапии, спросил, почему Лиза выглядит такой грустной и почему ее глаза опухли.

– Ты плакала, Лиза? – Спросил он, видя, что девочка не готова довериться ему, как специалисту. – Тебя обижают? – Выдержав паузу из-за того, что заметил, как губы девушки задергались, Роман Викторович стал задавать наводящие вопросы, не требующие долгих объяснений. – Это происходит в семье или в школе?

Лиза смолчала, но махнула головой, пытаясь не разреветься, когда психолог нащупал болезненные точки.

– Твой парень?

Девушка вздрогнула и, боясь посмотреть в глаза психологу, отвела взгляд в сторону.