Преступное венчание

Вмиг на берегу разложили костер. Тут же, на опушке, наломали березовых веток, связали их в два веника. С Первухи содрали рубаху, привязали за руки к высокой осине, и два могучих ватажника, то и дело опуская веники в костер, взялись с маху охаживать истошно вопящего корабельщика пучками тлеющих ветвей.

Лиза упала на колени, закрыла глаза – не видеть, не слышать ничего. Но крики Первухи рвались сквозь притиснутые к ушам ладони. Вдруг чьи-то крепкие руки схватили ее за плечи, приподняли, сильно тряхнули, и она оказалась лицом к лицу с Вольным.

– Не кручинься! – сверкнул он улыбкою. – Я его до седьмого пота прошибать не стану. Так, слегка попарю, и все! – И по его знаку истязание тут же прекратилось.

Первуху развязали. Он рухнул мешком, где стоял.

В это время на берегу появилась телега, и пятеро ватажников принялись сгружать в нее все, что можно было унести с судна.

Лиза поглядела на возницу – и не поверила глазам. Казалось, довольно с нее на сегодня ужасов! Но нет, не унимается судьба. Возницей разбойничьим оказался Вайда.

Их взгляды встретились. Лиза невольно вскрикнула, увидев, каким дьявольским огнем зажегся единственный глаз цыгана.

Вольной, услышав ее, резко обернулся, заметил Вайду, спрыгнувшего с телеги и спешившего к Лизе. Мгновенным, неуловимым движением вдруг оказался на его пути.

– Чего это ты схватился, Вайда? – спросил он миролюбиво. – Держи коня, а тут мы и сами управимся.

Вайда будто и не слышал ничего. Глаз его был прикован к Лизиному лицу, и цыган слепо наткнулся на Вольного, словно не замечал прежде, что кто-то стоит на пути.

– Пропусти! Там она! Княжна! – хрипел Вайда.

– Горячка у тебя, цыган, – лениво отозвался Вольной, не двигаясь с места и не пропуская Вайду. – Чего городишь? Это вон корабельщиков девка. Ну, вроде как стряпуха им. Понял?

– Нет! Нет! Я ее узнал! – твердил Вайда.

Ватажники оставили носить груз со струга и приблизились к ним, любопытствуя, что за шум вдруг учинился.

– Она! Она! – не унимался Вайда, словно и впрямь обуреваемый горячкой. Но был не в силах обойти Вольного, который вроде стоял на одном месте, покачивался то в ту, то в другую сторону; и Вайда, куда ни сунься, то и дело натыкался на него.

– Да хоть бы и она! – вдруг быстро, злобно произнес Вольной. – Ты кольцо получил? Ну и чего прилип как банный лист? Отвяжись от девки!

– А! – замер Вайда. – Я понял! Ты ее для себя приглядел? Да, Вольной? Но погоди. Погоди! Я тебе денег дам. Коня! А ее мне отдай. Я ведь не для себя ее прошу, для князя! – И усмешка, в зловещем значении которой невозможно было усомниться, исказила его лицо. – Вот! На деньги! Слышь, Вольной?

Тот вроде слегка пошевельнул рукою, но Вайда, словно подхваченный вихрем, отлетел к своей телеге и упал возле колес.

– Деньги? – Голос Вольного был так мертвенно-спокоен, что Лизу озноб пробрал. Краем глаза отметила, что и у сотоварищей Вольного сделались вдруг испуганные, настороженные лица… Словно смотрели они на лютого зверя, на волка, готового в любой миг наброситься и перервать горло. – Деньги? Да подавись ты ими! Себе оставь! И коня, и все барахло. Все! А ну, ребята! – кивнул он ватажникам. – Проводите-ка его со всем нашим почтением! И припас не забудьте положить. Коли гостёк надоел, пускай прочь ступает.