Вершина ярости

Компенсировал причиненную неприятность.

Замечательная компенсация, подумала Зойка. Интересно, эти камни настоящие? Блестят-то они даже лучше настоящих. Девчонки обзавидуются. А вдруг Костя Константинов пойдет в новом учебном году в Зойкину школу? Значит, рано или поздно или увидит у нее свой медальон, или кто-нибудь проболтается о нем.

Нет, ну неужели даже похвастаться такой красотой перед людьми нельзя?!

Зойка снова и снова рассматривала находку. Все бриллианты – ну, может, и не бриллианты, но ей нравилось это слово! – горели сплошным белым огнем, а посредине отливали красным, складываясь в какой-то странный узор. Буквы – не буквы, цифры – не цифры… Вроде 8, потом буква Е, потом какой-то крючок.

Нет, не поймешь ничего! Зойка снова и снова рассматривала медальон, вертела его так и этак. И вдруг он открылся – сам собой. Внутри что-то лежало, какая-то тщательно сложенная бумажка.

Интересно, что хранил в бывшем своем медальоне Костя Константинов? Записку от своей девчонки?

Зойку прямо-таки трясло от любопытства, пока она разворачивала бумажку. Вернее, две бумажки, которые были свернуты туго-натуго, как будто из них хотели сделать пульки для рогаток. Две бумажки – каждая размером в четвертушку тетрадной страницы.

Ну и зря трясло. Это оказалась полная ерундятина!

На первой бумажке был какой-то дурацкий рисунок. Такие получаются, когда два человека рисуют одну картинку, не зная, что изобразил каждый. Например, первый нарисовал птичью голову и прикрыл картинку, второй – собачье туловище, первый – человеческие бедра, второй – львиные лапы, первый – лошадиные копыта… Иногда получается здорово смешно.

Правда, рисунок, который носил в своем медальоне Константинов, был не смешной, а довольно противный. Кошачья голова с ужасно глупым выражением (у кошки были длиннющие ресницы и лихо закрученные усы) сидела на длинной человеческой шее. Прямо из шеи росли плоские, похожие на лягушиные ласты лапы. Бедра были широченные, как у Толстой Насти, но сужались к четырем кривым лошадиным ногам. А вместо копыт из них тянулись многочисленные тоненькие щупальца, будто бахрома у медузы, только гораздо длинней. Пониже был нарисован череп со скрещенными костями.

Ага, ну просто смертельная красотища!

– Жуть, – пробормотала Зойка. – Значит, у тебя такая девчонка, Константинов? Крутяк… Скажи мне, кто твоя любовь, и я скажу тебе, кто ты!

Потом она развернула второй листок. И презрительно фыркнула…

Есть такая всем известная игра – в чепуху. Два человека пишут на одной бумажке в столбик разные слова, причем ни один из них не знает, что написано раньше, потому что бумажку сворачивают. Отвечают тупо на вопросы: кто или что, что делает, как, чем, каким образом, где. Да какие угодно могут быть вопросы! И ответы тоже. Например, ты пишешь – дом. А кто-то другой – играет в теннис. Ты – пиная сапогом. Кто-то – кровать. Ты – весело. И получается: дом играет в теннис, пиная сапогом кровать весело.

Почти всегда выходит смешно. Правда, недавно, когда на уроке французского закрепляли пройденный материал, вышло не сильно смешно! Мадам Жужу велела всем играть в чепуху по-французски. Один пишет подлежащее, другой – сказуемое, первый – обстоятельство, второй – дополнение… У Зойки и ее соседа по парте Валерки Черкизова получилось так:

Un lion
Re?oit 2 selon la langue fran?aise
Dans le nid de moineau
Avec ses amis.

Это значит:

Лев
Получает 2 по французскому языку
В гнезде воробья
Со своими друзьями.

Класс просто полег, когда Зойка и Валерка это вслух прочитали: ведь фамилия Мадам Жужу – Воробьева! Конечно, она ужасно разозлилась, заорала:

– Quelle betise! Какая глупость! – и отправилась жаловаться директрисе.

Но как-то все обошлось, никого не наказали. В конце концов, Мадам Жужу сама придумала игру. К тому же это был последний урок перед каникулами, и, наверное, директриса решила ни себе, ни людям жизнь не осложнять.

Ладно, про льва, получающего двойку в воробьином гнезде, – это глупость. Но на бумажках Кости Константинова обнаружилась совсем уж глупейшая глупость:

Волк

Ест

Руками

Шалаш

Икая

Ничто

Абракадабра

Яблоко

Радуется

Охая

Стул

Тряся

Искоса

Ну и чушь! Волк ест руками шалаш, икая! Правда что абракадабра!

Зойка даже головой покачала. Костя Константинов – это просто что-то… Даже не смог ничего путевого спрятать в свой роскошный медальон!

Зойка решила исправить эту вопиющую несправедливость судьбы. Для начала она выбросила все дурацкие константиновские бумажки в мусоропровод, а потом стала придумывать, что именно положит в медальон вместо них.

Вообще здорово было бы поместить туда фотку черноглазого Игоря Владимировича Кудымова, учителя физкультуры, в которого Зойка безумно влюблена. В него вообще все безумно влюблены: все девчонки, что из старших классов, что из средних, что малышня, и все учительницы, и даже, очень может быть, директриса школы!

Да, Игорь Владимирович по прозвищу Обожаемый Игорек – самая подходящая кандидатура. Бриллиантовый медальон сияет почти так же, как его глаза. Но ведь кто-нибудь из девчонок обязательно захочет посмотреть, что держит Зойка в такой красоте. Ох и ржака будет, когда обнаружится портрет Обожаемого Игорька!..

Скажут: «Ишь ты, у Семеновой любовь-морковь! Одуреть можно!»

А она им ответит: «Значит, вы теперь дурами стали?»

Неплохо! Только надо это сказать с тем же выражением, с каким говорил Костя Константинов: серьезно и задумчиво.

И стоило Зойке об этом вспомнить, как ей вдруг стало как-то не по себе… Как-то тоскливо стало!

Почему? Она не успела понять: позвонила мама, напомнила, чтобы не забыла сдать книжки в школьную библиотеку, а то опять будут ей на работу звонить и жаловаться на Зойку, как на зимних каникулах; еще велела сходить в магазин (список что купить и деньги на холодильнике), а потом сообщила, что Зойке обязательно придется съездить к бабушке и привезти от нее малосольных огурцов, потому что у нее самые вкусные огурцы в мире, на базаре и в магазине таких не купишь, да и не напокупаешься там, на базаре-то и в магазине!

В общем, день прошел в суете, как будто и не каникулы у Зойки, как будто каждый день не создан для того, чтобы как следует отдыхать и наслаждаться жизнью! У нее не то что отдыха – даже передышки не было, о наслаждении и речи не шло, и, наверное, из-за этого настроение с каждой минутой все больше портилось, так что к вечеру она была совсем никакая – плюхнулась перед компьютером, вышла в Интернет и начала плавать со ссылки на ссылку. Это ее всегда успокаивало, но почему-то сегодня не сработало.

Зойка сама не понимала, почему так охота поплакать. Еле сдержалась, когда мама пришла поцеловать ее на ночь. Ну еле-еле!