Седьмой Перехватчик

Через меня снова прошла большая линза, растянув небо в стороны и обнажив звезды. Все медленно расширилось и непропорционально вытянулось, а затем завернулось краями вверх и принялось сворачиваться в трубу, словно весь космос выворачивался наизнанку и сжимался в точку. Зрелище было завораживающее.

Внезапно стало темно.

Очень трудно описать, что происходило дальше, так как в человеческом языке нет слов для таких ощущений. Но, если с чем-то сравнивать, то я стал ниткой, внезапно протянувшейся на миллионы световых лет, и чувствовавшей каждый свой миллиметр. Тело продолжало двигаться и в тоже время стояло на месте. Еще одна часть меня, одновременно догорала на входе. Все остальное утончалось и истощалось, а потом распалось на атомы. Эти атомы какое-то время вращало в центрифуге и, наконец, сплющило в точку, выбросив во все стороны светящиеся красные волны. И все остановилось.

"Приехали!" – подумалось мне. Чувствовал при этом я себя очень странно: вроде бы продолжал существовать и не существовал одновременно. Вокруг было все и ничего. Рядом повисла мысль, что вот она какая – эта сингулярность. И ничего у меня теперь нет, но очень хочется, чтобы все было.

Вдруг, возле моей черной точки появилась золотая. Из нее медленно выползли огненные ноги-молнии и обвили меня и всю вселенную. Зазвучала музыка, которая одновременно была гудящим фоном и переливалась. Вокруг завихрился целый рой золотых точек. Светлый хор запел что-то невыразимо прекрасное, дающее надежду и успокаивающее. К рою присоединялись новые точки, они уплотнялись и утрамбовывались. В какой-то момент у меня появилось новое светящееся тело.

Я почувствовал, как миллиарды молекул свивались в спирали, их прикрывали другие молекулы, а вокруг них возводились стены, еще стены, много стен. Они заполнялись внутри. Что-то вырастало и складывалось штабелями, что-то, наоборот, вытягивалось в длину и сворачивалось в трубочки. Снизу вверх поползло светлое покрывало. Оно добралось до макушки и заежилось волосами.

С первым ударом сердца я открыл глаза. По мне, змеясь множеством волокон, лез вверх комбинезон. Он нарастал слоями: один за другим, и, вскоре, блеснул гладкой поверхностью.

Я висел в пустоте, прижимая к груди золотого паука с ногами-молниями, поющего гимн вселенной.

– Спасибо! – произнес я, – Давай теперь найдем Лану.

И вытянул руки с Литиром вперед.

Очень скоро вокруг Создателя завертелся еще один рой золотых точек, такой же как и мой. Он густел и уплотнялся. Литир продолжал петь и сучить ногами. Вскоре я различил смутные очертания человеческого тела. Внутри него все вихрилось и завивалось, складывалось и вытягивалось вдоль и поперек. Постепенно тело стало материальным, обросло розовым покровом и засветилось. Вокруг головы заструились длинные волосы. Из век выросли ресницы. Наверх пополз черный комбинезон.

Лана вздрогнула и открыла глаза:

– Где я? – спросила она.

– Внутри черной дыры Лорка.

– Я умерла?

– Тебя съел Лорк. А я прилетел сюда за вами. А он, – я кивнул на руки с Литиром, – всех нас спас.

Лана с любовью посмотрела на паука, а потом на меня:

– Это ты нас всех спас! Ты очень этого захотел, всей душой… Литир просто тебе помог.

– Спасибо! – прошептала она, обняла мои ладони своими, приблизилась и поцеловала меня.

Какое-то время мы молча висели в золотом сиянии, пока девушка не спросила:

– И как же мы выберемся отсюда?

– Полагаю, вывернем космического слизняка наизнанку.

Лана засмеялась:

– Тогда подумай об этом!

Пространство вокруг заколебалось и нас куда-то повлекло. Потом понесло обратно. И закачало то в одну, то в другую сторону.

– Я хочу, – внезапно пришло мне в голову, – чтобы он стал самой красивой галактикой во вселенной!

И все вокруг вспыхнуло и закрутилось. Сияние ослепило нас. Я зажмурился, а когда снова открыл глаза, увидел невероятное.

Мы стояли в центре светящегося шара, а вокруг завивались в туманных рукавах мириады маленьких звезд. Рукава тянулись необычно: по дуге вверх и их было много, отчего галактика казалась лохматой.

– Ух, ты! – восхитилась Лана. – Теперь ты – Непревзойденный Творец.

– Ага, – согласился я и поймал рукой одну звездочку, – как мы эту красоту назовем? Должно же быть у нее имя?

– Георгина, – ответила Лана и подула на звезды, отчего те закрутились еще быстрей. Она легко и радостно засмеялась, и я рассмеялся вслед за ней.

Мне совершенно не хотелось покидать такое прекрасное место. Я бы остался тут жить, если бы Лана составила компанию. Но она вдруг с грустью сказала:

– Пора…– и обняла меня.

Галактику как ветром сдуло. А темнота начала редеть и рассеиваться.

* * *

Мы незаметно очутились на летном поле. Косые лучи заходящего солнца отбрасывали от строений и кораблей длинные сиреневые тени. Перед нами, у входа в капонир, сидел Эк с телом брата на коленях и плакал навзрыд. Сверху, с крыши капонира, сложив руки на груди, глядел на них наш Адмирал и качал головой. Позади него толпился экипаж крейсера, стоявшего рядом.

Невдалеке приземлялись еще корабли. К нам со всех сторон подтягивались другие курсанты.

– Что сопли распустил? – внезапно спросил Адмирал «синих», медленно поднимаясь и освобождаясь из объятий брата, – Подумаешь, упал я неудачно, но ведь жив и не сломал ничего. Чего убиваться-то?

Он сел, смахнул с комбинезона пыль, посмотрел внимательно на брата, потом вздохнул и с неожиданной нежностью сказал:

– Эх, ты, мелкий!

Ким обнял Эка за шею одной рукой, а другой потер его кулаком по темени. Тон дернул плечом, отталкивая Адмирала и устало закрыл руками распухшее лицо.

– Да ладно тебе! – снова загреб Эка в охапку Ким, и легко похлопал его по спине, стараясь успокоить. Гордый Тон, было оттолкнул его, потом смирился и, наконец, крепко обнял брата в ответ.

Вскоре, Эк резко отстранился и, стараясь ни на кого не глядеть, пошел к нашему Перехватчику.

Чуть погодя, к нам с Ланой подбежал Юом.

– Ну что? – поинтересовался он. – Новое знамя Адмирала видели?

Я хмыкнул:

– Чего мы тут только не видели!

– Ловко я, правда? – Юом, явно, напрашивался на похвалу.

– Да, ты сделал самого Кима! – восхитился я. – Только ты больше нас одних не бросай!

– Я теперь с вами до конца, – пообещал Юом, – А где Эк?