В тринадцатую дверь

– Ты сегодня не ужинал, ведь так? Я уже не спрашиваю, ужинал ли ты. Я знаю, что нет.

Голос моей жены Марты вывел меня с улиц, где какому-то человеку предсказатель открыл будущее. Я пытался написать книгу. Настоящую, а не детские сказки на заказ. Это была моя новая идея, новый замысел. И, как мне казалось, воплощался он гораздо успешнее, чем тот, который созревал в голове преуспевающих издателей, на которых я работал.

Открыв шкаф, Марта положила туда стопу чистого белья и сказала:

– Вот чистое белье. Там я погладила твои рубашки. Сейчас принесу. Или нет. Сам за ними сходишь. И не забудь про еду.

– Я не хочу есть, – сказал я.

– Я принесу тебе сюда. Хотя нет. Здесь все может остыть и протухнуть. Да к тому же тебе надо пройтись хотя бы до кухни, а то срастешься со стулом, потом не оторвешь.

– Не мешай мне! Ты отвлекла меня, и теперь я не знаю, что писать дальше.

– Брось это! Зачем тебе нужна эта чушь, когда она никому не нужна?

– Ты считаешь, что если то, что я пишу, никому не нужно, значит и мне не нужно?

– Да! Ведь ты должен писать для людей, а не для себя!

Об этом я не думал. Действительно, для кого я пишу свою книгу? И зачем? Может быть, только для себя? Отложив все дела, я начал этот роман неделю назад. Просто захотелось написать что-то не для издателей, а само по себе. Не по нужде, а по вдохновению. И меня тогда не волновало, что я пишу это для себя: не постоянно же писать для людей то, в чем, как думают издатели, они нуждаются. Не волновало и сейчас.

Глава 2. Семейные путы

– Нуждаются многие, – ответил я на вопрос жены о том, когда я собираюсь зарабатывать деньги и долго ли мы будем жить в нищете и нуждаться в деньгах.

– Тебе все равно? А мне нет! Я еще не погрязла в семейной рутине. Мне надо одеваться. Мне надо быть человеком. Посмотри, на кого я похожа! Мы с тобой последний раз были в ресторане сразу после того, как поженились. Мы уже год не ходили ни в театр, ни в кино. Когда я последний раз ходила по магазинам просто так и покупала то, что понравится?

Она сделала паузу, видимо, для того, чтобы я смог ответить ей. Но я не ответил.

– Ты меня не замечаешь, ты мне не хочешь отвечать. Ты сросся с этим стулом и даже спишь на нем! Вместе со своим компьютером! Даже если я изменю тебе, ты не заметишь этого, а если и заметишь, то тебе будет все равно!

Я поднял голову.

– А! Ты смотришь на меня! За столько месяцев я наконец-то увидела твое лицо.

– Как это «за столько месяцев»?

– С тех пор как ты стал писать эту чушь, ты смотришь только туда, в свой компьютер, а не на меня, – спокойно сказала она. – Тебе не надоело? Мы с тобой уже год не разговаривали, как следует… Мне надоело считать каждую копейку.

– Я начал писать книгу неделю назад. А месяц назад пришли деньги из издательства. Разве тебе их не хватило?

– Не смеши меня! Разве это деньги?

Я увидел стеклянную стену, разделявшую меня с Мартой. Стекло было такое тонкое, такое прозрачное, такое гладкое, что его никто и не заметил бы. А я увидел. И поднялся из-за стола, чтоб разбить его. Я подошел к стеклянной стене, ударил по ней, желая, чтоб ничто не разделяло нас, но моя рука прошла сквозь стекло, не разбив его. Я шагнул к жене, но стена не давала мне подойти к ней ближе. Я очень хотел это сделать, но стекло, которое легко пропустило через себя мою руку, не пускало меня самого. А мне было необходимо сейчас быть рядом, удержать ее возле себя. Я протянул Марте свою руку, надеясь, что она протянет свою и вытащит меня за стену. Но она только сказала:

– Мне жаль, что так получилось. – И вышла из комнаты.

– Не уходи! – закричал я и, не замечая стены, бросился за ней. Вмиг множество мельчайших стеклянных осколков вонзилось в меня, словно я разбил наконец эту стену.

Но было поздно. Она ушла.

«Она вернется», – подумал я, когда услышал, как хлопнула входная дверь и застучали по лестнице ее каблуки. В коридоре остался запах дорогих духов. Я еще помнил, как пахнут ее любимые духи. Я подарил их впервые на ее день рождения незадолго до свадьбы.

Немного подумав, я пришел к выводу, что она изменилась. Еще вчера, когда Марта старалась меня накормить, она о чем-то просила, ждала от меня чего-то, думая, что я вернусь и к нормальной жизни, то есть к работе, и к ней. Сегодня я услышал только жалобы, и никаких просьб.

Я посмотрел в окно. Солнце уже зашло, небо быстро темнело. Горящий фонарь за моим окном внезапно погас. И погасла надежда, что она вернется. Если бы она ушла тихо, то я бы и не заметил, что ее нет ночью дома. А сейчас я заволновался. Куда она могла пойти вечером? Может, к подруге? Зачем так надушилась? Да еще и дорогими духами. Откуда они взялись? Те, что я ей дарил, кончились давным-давно. А купить их у нее не было денег, как она сама сказала. Может, поэтому и не было? А может, их кто-то подарил?

На столе лежала довольно большая стопка распечатанных на принтере листов. Я хотел отнести это своему коллеге, чтобы он сказал мне свое мнение о моей рукописи. Но все забывал захватить с собой в издательство. Он просил только начало – не обязательно все сразу. Но с каждым днем я печатал новые страницы.

Я вернулся за стол, вынул наугад лист и прочел: «Я там тоже был, и мне предсказали, что я… что со мной будет изменять своему мужу женщина. Но это же невозможно».

– Это невозможно! Неужели она мне изменяет? Может, она притворяется, хочет, чтобы я в это поверил? Не дождется. Я, правда, болван, что ее обидел, – сказал я сам себе и, положив лист бумаги на место, увидел на экране своего компьютера недописанную главу…

– Хорошо, я ему позвоню.

– Немедленно! Немедленно! Сейчас же!

– Что с тобой? Тебя всего трясет.

– Не знаю, Феликс, не знаю. Сегодня я должен быть в офисе. Позвоню жене и скажу, что не приду домой ужинать.

– Что случилось?

– Позже объясню. Или нет, не буду. Ты сам все поймешь. В голове у меня все путается… Якову вони!!!

Феликс не стал дальше расспрашивать, понимая, что теперь для этого не время. Он никогда раньше не видел Кирилла таким взволнованным. Казалось, он был как на иголках. Какие-то ужасные предчувствия мучили его. Проехав на красный свет, он мчался в офис. Феликс не понимал зачем.

Набрав номер Якова, он услышал длинные гудки. Тогда он послал смс: «Немедленно возвращайся. Плюй на все». А Кирилл гнал, рискуя получить завтра миллион штрафов.

Влетев в офис, он чуть не сбил с ног своего секретаря, не заметив ее, и хлопнул дверью. Та удивленно посмотрела ему вслед и перевела взгляд на Феликса. Улыбнувшись, она спросила:

– Что это шеф сегодня как с цепи сорвался?

– Кто его знает, – пожал плечами Феликс. – Ты же знаешь, Оля, он со странностями.

Он прошел к нему в кабинет и остановился как вкопанный. За несколько секунд до этого так же, остолбенев от удивления, остановился Кирилл, когда вбежал в кабинет, думая, что никого там нет. Следом за Кириллом вошла секретарь и невозмутимо сказала:

– Извините, шеф. Вы так стремительно ворвались в офис, что я не успела вас предупредить.

– Нечего, Оля. Все нормально, – раздался голос той, которая удивила своим появлением в офисе Кирилла и Феликса.

– Я тебя не ждал, дорогая, – сказал удивленный Кирилл своей жене, которая сидела за его рабочим столом. – Зачем ты меня искала? Ты же знала, что я на встрече.

– Просто хотела тебя видеть. Я звонила, но не могла тебя застать. А на мобильник я звонить не стала, чтобы не отвлекать от дел. – Она встала и подошла к мужу, но, заметив Феликса, обратилась к нему: – Привет, Феликс.

Кирилл сел за свой стол и, достав из ящика какие-то бумаги, начал их просматривать.

– Добрый день. Вот сюрприз! – воскликнул Феликс, улыбаясь.