В тринадцатую дверь

– Да, пожалуй, – Кирилл осмотрел комнату. Что-то было в ней не так.

– А! Ты заметил! – воскликнул Феликс. – Небольшая перестановка. Еще кое-что новое из мебели купил. Нравится? – И он скрылся за дверью.

– Знаешь, я и не заметил этого. А что именно ты купил?

– Ковер новый на полу, – донесся из кухни голос Феликса. – Диван, на котором ты сидишь.

– Я хотел с тобой поговорить кое о чем.

– О чем? – Феликс вышел из кухни с двумя чашками кофе. – Как раз кофе закипел.

– Ты веришь в предсказания? – спросил Кирилл и заметил, как лицо Феликса помрачнело.

– Чепуха все это. Ты опять вспомнил об этом предсказателе? Он же обманщик.

– Да, наверное, – он медленно мешал кофе в своей чашке и так же медленно говорил. – Этот предсказатель предсказал смерть Якова. Я видел, как мне сообщат об этом, как привезут его тело, как я буду стоять на его похоронах и произносить речь. Я увидел в том подвале, как я застану жену с каким-то мужчиной…

– В постели? – улыбнулся Феликс.

– Нет, – Кирилл поднялся с дивана и подошел к занавеске, за которой была другая комната. – Как будто я вот так встану с дивана, подойду сюда и… – он отдернул занавеску, – …отдерну занавеску. И там стояла моя жена.

Феликс, с напряжением следящий за действиями Кирилла, теперь облегченно вздохнул:

– Но там ее нет. Ты же видишь…

– Да, здесь нет. А в предсказании была. Впрочем, это происходило наверняка не у тебя дома, – он снова задернул занавеску.

– Да, наверное. Пей кофе.

– Спасибо, – Кирилл как будто успокоился. Он сел и выпил кофе. – Можно тебя попросить налить еще?

– Да, конечно, – Феликс исчез на кухне.

Кирилл посмотрел на занавеску и нахмурился. Он встал.

– Странно все это, – прошептал он.

Проходя мимо занавески, он внимательно на нее посмотрел. Она казалась ему знакомой.

– Чепуха все это! Лучше осмотрю твои картины, – крикнул он Феликсу.

– Да, я недавно еще одну приобрел у соседа, – отозвался Феликс.

Медленно, очень медленно, Кирилл направился к стене, где висело две картины, но, проходя мимо той же занавески, что-то заставило его отдернуть ее.

Послышалось два испуганных крика – один мужской, другой женский. Один принадлежал Кириллу, другой – его жене. Из кухни прибежал Феликс. Увидев, что произошло, он готов был провалиться сквозь землю.

– Это совсем не то… – пыталась объяснить Галя.

– Молчи. Пусть мне будет казаться, что это сон, – сказал Кирилл.

– Кирилл, я все объясню, – начал Феликс. – Только дай мне пять минут, чтобы я получше тебе объяснил… Да ты успокойся… Кирилл… не подумай плохого, между нами ничего не было… Правда, не было.

Кирилл взял пальто и вышел, не сказав больше ни слова. Если бы он был внимательнее тогда, когда предсказатель показывал ему будущее, он не забыл бы многих очень важных деталей. А теперь он вынужден вспоминать и делать ошибки. Если бы он знал, что его жена у Феликса, он не пошел бы туда. Она бы поняла, что оступилась, и никто бы ничего не узнал. То есть они бы все так думали. Кроме Кирилла. А теперь Феликс всем расскажет, Галя тоже. Еще подумают, что так и надо, что это в порядке вещей. Может, надо было устроить скандал? Нет. Или надо было? Кирилл нажал на тормоза. Перед ним был столб. Отъехав назад, он поехал дальше, но уже гораздо медленнее. «Спокойнее, – сказал он сам себе. – Не хватало еще разбиться. Самоубийства как будто в предсказании не было. Но надо быть осторожнее».

…Долина, покрытая густым туманом, все больше освещалась голубоватым светом, который появлялся из-за холмов. Все озеро было окутано мутной пеленой, но видно было, что из воды появляется что-то, не понятное человеческому разуму, что-то необычное, чего не должно быть. Туман рассеивался, и становилось видно, что из воды встает что-то большое, но очень темное, поэтому нельзя было разглядеть эту расплывчатую массу, и непонятно было, что это такое. Ясно лишь одно: вода в озере исчезает, как будто эта масса впитывает ее в себя. Это существо или нечто неживое выползло из ямы, которая была когда-то озером, и скрылось среди холмов, оставляя за собой мокрый след. Взошло солнце, и стало видно, что там, где проползла эта масса, завяла трава и остались лужи странной желтоватой жидкости…

…Я проснулся там же, где заснул – на своих бумагах. Меня разбудил звук хлопнувшей двери. Это пришла моя жена. Наконец-то! Я вышел из комнаты, чтобы обнять ее, но она остановила меня:

– Не надо, это лишнее. Я устала.

– Устала? – удивился я.

– Да, я была сначала в кино, потом в ресторане, а потом в гостях.

– У подруги? Я догадался.

– Нет. Не у подруги. Я давно тебе хотела сказать кое-что. Думала, ты сам поймешь, но ты так увлекся этой книгой, что не обратил внимания.

– На что?

– На перемены во мне… и в моей жизни.

– Да, пожалуй, – сказал я, осматривая ее с ног до головы. – Ты лучше стала выглядеть. В парикмахерской была? Новое платье купила?

– Только заметил? Пойдем, сядем, что ли? Я тебе все расскажу.

Мы сели на кухне.

– Ты сам видишь, что наша жизнь превратилась неизвестно во что. Наша любовь исчезла. Да и была ли она вообще?

– У тебя появился другой? – прямо спросил я.

– Да. Понимаешь, мне это было необходимо, как воздух. Я не хочу с тобой ругаться, ведь ты понимаешь, что мне очень нужно было сменить обстановку, развлечься, пообщаться с интересными людьми. Все в жизни меняется. И мои чувства поменялись. Мне надо развестись с тобой, потому что кое-кто предложил мне выйти за него.

Я почувствовал, как что-то где-то внутри меня закипело. Она сказала такие страшные слова так спокойно, что я готов был взорваться. Как она могла меня так долго обманывать, почему говорит только сейчас, когда уже все решила? Я хотел все это сказать ей, но промолчал, вспомнив, что когда-то она вскользь что-то говорила об изменах. Или это говорила жена героя моей книги? Посмотрев прямо в глаза Марте, я не увидел в них счастья, там была лишь усталость. Наверное, она устала все скрывать от меня и решила разом все высказать, а заодно и изменить свою жизнь. Я не нашел, что сказать, какими словами выразить все то, что я чувствовал сейчас. Я смотрел в ее глаза долго, пока не успокоился. Тогда я смог сказать лишь:

– Но я люблю тебя. Я думаю, что у нас не все пропало. Давай начнем все с начала.

– Боюсь, не получится. Ты пишешь эту чертову книгу. На меня не обращаешь внимания. У меня кончилось и терпение, и много чего еще. И любовь моя к тебе тоже кончилась.

– Хочешь, я сожгу эти бумаги, удалю файлы и никогда не буду больше ничего сочинять?

Она покачала головой.

– Я уничтожу ее! Если она принесла в нашу семью несчастья, то она не должна увидеть свет.

Я быстро принес из комнаты листы, бросил их в железное ведро и поджег.