ВЕРОЛОМСТВО, ЛЮБОВЬ И ГНЕВ. Детективно-приключенческий роман

– Ну, вот и ладненько.

В таком поведении матушки Евлампии не было ничего навязчивого или противоестественного. Она не казалась ни грубой, ни жадной, ни припертой к стене или старающейся втереться в доверие к каждому встречному-поперечному, ни парадоксально подвергнутой ксенофобиям или фанатично экзальтированной, ни скрывающей что-то тайное от людей, интригуя своими действиями окружающих, ни чересчур строгой или мягкотелой либералкой, а обычной, простой гражданкой, желающей выздоровления всем и каждому, вселяя мудрость, веру, надежду и любовь как та икона, которая была похищена из церкви.

Монашка, выполнившая срочное задание паствы, ушла из больницы во второй половине дня с чувством удовлетворения, но полная чрезвычайной, безраздельной тревоги, пропитанная аурой медицинского учреждения.

«Хорошо, что мы с отцом Александром побывали в милиции. Теперь буду следить за всеми прихожанами по мере сил. А вдруг эти антихристы появятся снова у нас, чтобы избавиться от свидетелей. Тогда мы встанем на защиту наших православных интересов», – болезненная мысль сверлила матушку Евлампию.

Вернувшись, откуда отправилась, она застала отца Александра за подготовкой к вечере, сидящим за столом с открытым молитвенником перед собой, делающим пометки в своём дневнике текущих дел.

– Как твои успехи? – спросил наставник с любопытством.

– Всё сделала, как сказали, отец мой, – с оттенком гордости доложила монашка.

– Ну, что ж, хорошо. Нам разрешили принять на работу охранника, о чём я раньше уже разговаривал с руководством, и поставить камеру видеонаблюдения за входом в церковь. Мало ли что может случиться…

– Кого собираетесь принять? Есть ли кандидатуры на такую должность?

– Мне предложили взять на работу сторожем студента университета – племянника отца Василия. Он крепкий парень. Хочет немного подработать, конечно, не в ущерб занятиям.

– Я теперь буду знать с кого спрашивать, если что случится.

– А вот и он, – иеромонах открыл дверь на стук, когда в комнату вошел невысокий, черноволосый парень в светской, летней одежде – джинсах и рубашке – со смиренным выражением лица.

– Представьтесь, молодой человек, – сказал священник покровительственно, доставая из стола журнал со списком сотрудников, тот самый, который он представил в милицию для изучения следователю Перцеву.

– Евгений Попов, – доложил студент.

– Паспорт с собой?

– О чём речь?! – парень достал документ из маленького, кожаного портфеля, показал иеромонаху.

– Вот тебе, Евгений, лист бумаги и ручка. Присаживайся на стул. Пиши заявление о принятии на работу.

Парень с азартом принялся черкать на листе, переданном ему, формальные предложения о своём желании работать в ночную смену в церкви, втайне мечтая таким нехитрым способом скоротать время, скопив денег на питье, еду и новенький фольксваген, чтобы катать своих подруг, знакомых по университету, внушая уважение к своей особе, о чем он уже громогласно сообщил им.

Матушка Евлампия вышла из кабинета молча, без всякого жеманства и лишних разговоров, понимая свою занятость.

2. Кредо

Напоминая мастодонтов, трое джентльменов удачи с тремя холщовыми мешками, набитыми иконами, сели на поезд, следующий в город Тарасов. Никто из окружающих граждан не обращал на них никакого внимания. Все пассажиры торопились занять свои места в вагонах согласно купленным билетам. Закрыв за собой дверь на щеколду в первоклассном купе, они осторожно, не привлекая к себе внимания, проходящих мимо, пассажиров, разложили мешки под сиденьем, предварительно долго споря и ругаясь, кому сколько икон нести в мешке, так как дельцы боялись «засветиться» на улице с таким редким грузом, называя иконы книгами, дабы никто не мог заподозрить в грабеже, в случае, если появится проводница или ещё один пассажир купит билет на свободное место рядом с ними. Все трое расселись на сиденьях, мечтая закусить на дармовщинку или познакомиться с женщиной, чтобы сравнить себя с женатыми, респектабельными людьми с большим достатком.

– Вы мне не подкладывайте свои книги, – резко сказал Костыль, взявший на себя половину ноши, окидывая взглядом все полки, не осталось ли там чего-то чужого, забытого впопыхах прежними пассажирами, спешащими к выходу, чего никогда не случалось в поездах, но, не смотря на это, у бандитов всегда была такая фантастическая идея.

– Мне тоже не хочется попасть раньше времени в рванье в места не столь отдалённые, – заявил Цезарь, с завистью глядя на отличающегося типа, сидящего рядом с ними.

– Дадим ему одну книгу, если мужик справится с ношей, – улыбаясь скабрезной улыбкой, выдавил из себя долговязый Костыль, обращаясь к третьему участнику преступления.

– Возьмыте все, я не протыв, – изображая из себя кавказца с характерным акцентом, сказал белобрысый «лицедей», надвинув летнюю кепку себе на лоб, откинувшись к стенке.

– Ты, Пономарь, не возмущайся, мы знаем, что говорим, – снова съязвил Цезарь, наблюдая за тем, что происходит на перроне, пока поезд не тронулся.

Они воровато еще раз проверили как разложили иконы по мешкам. Подельнику по кличке Пономарь – третьему в их банде – выделили одну из икон для домашних молитв, унесённых из храма.

– Привет, ребята! – обрадованно, что успел сесть до отправления поезда, воскликнул полный, пожилой мужчина, возвращавшийся домой от дальних родственников, запыхавшись, стирая полой рубашки и платком пот со лба, вваливаясь в купе после стука вместе с проводницей.

Взбудораженные и оторопелые бандиты, что кто-то врывается в замкнутое пространство купе, сразу съёжились и нарочито переглянулись. Отвечать на реплики приветствий они не привыкли. Новоприбывший, не собираясь спорить с ними, возложил бразды правления на машиниста и начальника поезда. Новый пассажир сел на своё нижнее место, когда проводница проверила ещё раз наличие паспортов и билетов, забирая деловито последние.

– У нас можно пить чай с лимоном и сахаром в стаканах с подстаканниками. Принесу, если закажите, – предложила проводница, выполняя свои обязанности.

– Это мы знаем. Кофе мы тоже любим, – монотонно промямлил Костыль, ковыряясь ногтем в зубах.

– У меня есть печенье, лимонад, соки. Для вас продам недорого.

– Сейчас неохота, позже поговорим, когда поезд тронется, – беря на себя инициативу, вступил в разговор Цезарь.

– Ресторан в шестом вагоне к вашим услугам, – заявила проводница, хлебосольно и щедро улыбаясь, доводя до сведения пассажиров о наличии в поезде пункта горячего и быстрого питания.

– Мне принесите стаканчик чаю, – привыкший к хорошему обслуживанию, спросил безвредный пожилой пассажир, отвернувшись от бандитов, раскладывая свои пожитки под нижнее сиденье, узнавая в двух близнеца – попутчиках своих прежних постояльцев на квартире, кому он сдавал комнату в частном доме, еле избавившись от навязчивых клиентов, вынесших все его старые вещи из погреба на базар.

Один раз он даже попал под раздачу, когда они всё-таки с сильным нажимом милиции в лице младшего лейтенанта Пономарёва съезжали от него, то связали крепкого, гораздо ниже их ростом, старика верёвками, чтобы хозяин дома не мешал им забирать последние остатки его скарба. После этого случая Пономарёв сошёлся с близнецами Сошкиными, помогая им изредка прокручивать делишки за спиной начальства за определённую мзду.

Но это было тремя годами ранее, о чём Сошкины могли наверняка забыть, переехав в другой дом, в коммунальную квартиру без хозяина, рядом с улицей, где числился сам Пономарёв с отцом и двумя братьями. Вскоре их отец, работавший тоже в органах милиции, утонул случайно на городском пляже, распутывая дело о наркотиках и маке, так горячо любимом лакомстве уличной детворы.

Не имея на тот момент алиби, старик Заварзин, такой оказалась фамилия нового попутчика после изучения проводницей его паспорта, был прежде речником, бывшим капитаном довольно крупного и комфортабельного парохода на Волге, принимавшим участие в съемках фильма «Жестокий романс». Однако после налёта на него гангстеров в собственном доме, когда узнал, что Пономарёв старший утонул по своей вине, сразу сменил фамилию, боясь, что его обвинят в убийстве Пономарева старшего из-за мести, так как старик еле выпутался из пут, а в тот злополучный день находился на пляже недалеко от места гибели милиционера. Тем не менее, ничего подобного не произошло. Просто роковое стечение обстоятельств сыграло злую шутку с представителем закона, о чем сожалели все соседи, у кого им были найдены крохи мака, выращенного на клумбах рядом с домом.

– Ты, дед, будь поосторожней, – нравоучительно сказал Цезарь, когда поезд тронулся, а пожилой гражданин, не теряя времени даром, захотел постелить себе постель, чтобы отдохнуть на своём месте.

Совершенно не внося раскол в ряды пассажиров, проводница принесла упомянутый стакан чаю и поставила на столик. Бандитам ничего не оставалось делать как ретироваться, лечь по своим местам без простыней и матрасов, вытянув ноги, так как путь предстоял долгий и утомительный.

– Приятной поездки! – проводница пожелала всем своим видом и гордо вышла из купе, оставив пассажиров дремать, дожидаясь конечной станции.

Они миновали Котлас и Москву, но больше она их не беспокоила, за исключением, когда она появилась с шваброй и сырой тряпкой, чтобы протереть пол под столиком и в проходе купе. Бандиты снисходительно стали улыбаться, отпуская сальные шуточки:

– Оставайся с нами, крошка.

– Побудь хоть минутку у меня на постели. Поспим вместе. Увидим сказочные сны…

– Мы тебя рассмешим и позабавим.

– Научим читать книжки, а ты нас накормишь из ресторана бифштексами и пирожными.

– Заодно принеси нам тоже что-то покрепче: коньяка, водочки и апельсинов бесплатно.

Занятые своими оголтелыми идеями, бандиты как опытные цыгане наперебой зазывали довериться им. Старик Заварзин боялся этих отщепенцев как огня, зная ненасытный и кровожадный нрав своих бывших постояльцев, поэтому лежал с головой накрывшись простынёй, изображая спящего, снова сметая в мыслях всё на своём пути, мечтая избавиться от головорезов, за кем числилось ни одно кровавое убийство и ограбления.

– Хватыт спать. Надо сходыть в ресторан, – вдруг сказал Пономарь, продолжая изображать кавказца, когда проводница покинула помещение.

– Сейчас, – лениво потягиваясь, ответил Цезарь, зевая и обдумывая дальнейший план действия, чтобы избежать встречи с милицией, которая, по его разумению, уже кинулись на поиски грабителей икон из церкви.