Триадология

Буддизм, становясь, все более заметным явлением в духовной жизни китайского общества, проникает в даосизм, а в период IV–VI веков сложились школы в рамках даосизма и буддизма, которые повлияли на дальнейшее развитие синкретических традиций. В рамках даосизма в период с VII–XII века активно развивается практика «внутренней алхимии» (нэй дань), являющаяся результатом развития приемов управления дыханием и визуализации, разрабатывавшихся в рамках всех направлений даосизма того периода. Период Тан (618–907) характеризуется процессом постепенного взаимного признания друг друга последователями даосизма и буддизма.

Ко времени воцарения династии Мин концепция единства «трех учений» получает распространение в широких слоях китайского общества, результатом чего является появление объединений, получивших в традиционной официальной идеологии название «вредных учений» (се цзяо) или «тайных учений (мими цзунцзяо), а в синологии обозначаемых термином «синкретические религии». Обычно их возникновение связывают с деятельностью Ло Цина (1443–1527), образованного буддиста-мирянина, популяризатора буддизма, известного крайне критическим отношением к ритуальной стороне религиозной жизни и стремлением объединить учение Чань и школы Чистой Земли. Основные его идеи изложены в «Пяти канонов Ло Цина» (Ло Цин у бу цзин). Центральным понятием учения Ло Цина было понятие «беспредельного» (у цзи), отождествляемое с природой Будды (фо син). Основой практики он полагал «недеяние» (ю вэй), под которым подразумевал «всматривание в собственную природу», то есть практику чань буддизма, а всякое внешнее благочестие как «деяние» (ю вэй) отвергал. Другим известным деятелем того времени, опиравшимся на принцип единства «трех учений» и создавшим свое особое учение, был Линь Чжаоэнь (1517–1598), создавший школу «Учение о соединении трех» (Саньи цзяо), подразумевая объединение основных принципов всех «трех учений», которые он рассматривал по аналогии с триадой Неба, Земли и Человека. Он утверждал, что «три учения» играют разную функциональную роль в становлении человека: конфуцианство – это основа, даосизм – «схождение во врата» (жу мэнь), буддизм – достижение высшего образца (цзи цзэ).[70 - См.: Зельницкий А. Д. Синкретический язык текстов позднесредневекового даосизма// Вестник РХГИ. СПб., 2004. – № 5. С.290–306.]

Заимствования даосского терминологического аппарата ранним буддизмом в Китае и буддийского терминологического аппарата, его элементов практики даосизмом не приводили к размыванию основных практических целей, что ставились перед последователями буддийских и даосских школ. Данный процесс приводил к выработке таких форм самоописания, которые могли бы сделать более привлекательными основные положения и цели соответствующих доктрин.

Для даосских авторов конца XVIII – начала XIX веков широкое использование буддийской терминологии и фразеологии для описания даосской практики стало обычным. Необходимость использования терминологии иной традиции объясняется слабой разработанностью понятий языка, объясняющего приемы трансформации сознания. Постепенно складывалось одно учение из трех, и только к концу XVIII века широкое применение буддийской терминологии для описания даосской практики стало обычным. А в дальнейшем именно феномен триадичного «религиозного синкретизма» наиболее адекватно стал отражать ментальные особенности китайцев и своеобразие их мировосприятия. Совокупность явлений, описываемых в современной науке через сань цзяо, продолжает существовать и сегодня, а изучение феномена «религиозного синкретизма» является насущно необходимым условием для понимания как истории развития и особенностей традиционной культуры Китая, так и духовной жизни современного китайского общества.

Религиозный триединый синкретизм до сих пор справедливо признается одним из наиболее самобытных и загадочных явлений духовной жизни Китая. Речь идет о возможности сосуществования в одном и том же этно– и социокультурном пространстве различных религиозно-идеологических форм во главе с конфуцианством, даосизмом и буддизмом, которые признаются в традиции и в науке ведущими для Китая идеологическими системами с их обозначением как «три учения» (сань цзяо).

1.5 Трехчленность и троичная природа библейской картины мира в древнееврейской культуре

У еврейского народа была своеобразная система взглядов на мироздание, роль души и духа, и эта система не исключала триадического мировосприятия.

В первый период своего расселения на территории Палестины израильтяне многое восприняли из ханаанейской культуры, но общего мировоззрения в целом у израильтян и ханаанеев не возникло. У них были разные религии, но некоторые культы являлись общими, а некоторые принадлежали только израильтянам, так культ бога Яхве объединял израильский племенной союз, и его роль увеличилась вместе с образованием израильского царства.

Древние евреи, в отличие от некоторых других народов, воспринимали факт смерти реалистично, но были не способны примириться с мыслью о прекращении индивидуальной жизни. Иудеи полагали, что личность человека раздвоена, поскольку имеет некую тень, представляющую собой бледную и внетелесную копию человека – душу. После смерти эта тень спускается под землю, где в мрачных покоях обретает грустное и «серое» существование, но позже свою непримиримость со смертью они выразили в идее «воскресения».

Переход от язычества к единобожию в иудаизме, утверждение культа бога Яхве и создание божественного закона Торы был трудным и длительным. Условия исторического развития Израиля и Иудеи способствовали высокому росту значимости этого бога, а вместе с укреплением монархии создавалась необходимость выделения и почитания его одного.

Иудеи, которые были переселены вавилонским царем Навуходоносором II, стали не только рабами, некоторые из них осели в городах Вавилонии, где занимались ремесленной и другой деятельностью. Они образовали религиозно-политическое движение, связывающее себя с традицией «пророков». Таким образом, древние евреи пытались сохранить свою культуру в изгнании.

В середине VI в. до н. э. видный еврейский деятель Иезекииль (Иехезкиэль) в своем учении стал выделять основные черты будущего иудейского государства. Это государство представлялось ему как крепкое единое царство, которым должны управлять иудейские жрецы во главе с «мессией» – потомком династии Давида. Полноправными в этом государстве должны быть только поклонники культа Яхве в той его форме, которая давно была выработана «пророческим» учением. Центром в этом государстве должен быть обязательно Иерусалим с главным храмом Яхве, существование всех иных культов исключалось полностью. В такой форме идеи Иезекииля были неосуществимы, но они получили дальнейшее развитие.

Ко времени царя Эзры был установлен текст приписываемого божественному внушению закона (Торы), который считался написанным Моисеем, куда вошли мифы и легенды, признанные жречеством Яхве «правоверными», а также правовые и обрядовые предписания и указы, объявленные обязательными для общины. С этих пор отступление от духа и буквы Торы и поклонение другим богам, кроме Яхве, были объявлены несовместимыми с пребыванием в общине, а отступничество каралось изгнанием из нее, и считалось навлечением на общину гнева бога. И в настоящее время «иудаизм считает, что Тора учит человека морали, а также помогает каждому изучающему ее стать ближе к еврейскому народу».[71 - Темушкин И. Еврейская мудрость. Ростов н/Д„2001. С. 16.]

Составленные канонические книги Библии впоследствии под названием «Ветхий Завет» целиком вошли в состав христианского Священного Писания. Библия является собранием некоторых произведений древнееврейской литературы, правовых, обрядовых, обрядово-религиозных и исторических сочинений, имеющих бесчисленные наслоения текстов, которые прояснились вместе с исследованием Библии с исторической точки зрения. Особенно это стало возможным в эпоху великих археологических открытий в середине XIX в., когда из-под песков пустыни извлекли на поверхность замечательные памятники забытых культур, подтвердившие догадки историков. В целом Библия представляет собой собрание сказаний, полных символики, эзотеризм которых нелегко постичь. Они возникли в отдаленном прошлом, переписывались, изменялись, но смогли просуществовать до наших дней. Содержание Священного Писания богато, Библия содержит тщательно отобранные стихотворные сборники речей, произнесенных пророками (VIII–III вв. до н. э.), новеллистические сочинения, афоризмы, сборник разновременных культурных песнопений (Псалмы), религиозно-философские и другие произведения разного времени (наиболее поздние – III в. до н. э.). И все же можно сказать, что иудейское соединение библейских книг представляет нераздельную трехчленную систему и такая триада называется на иврите «Танах» (Библия). «Именно по иудейскому порядку составляется обычное название Библии – «Танах», которое представляет собой аббревиатуру начальных букв слов «Тора» (учение), «Невним» (Поздние пророки) и «Ктувим» (Писания). Термин «Ветхий Завет» не употребляется иудеями. Слово «завет» означает «договор», ключевой термин в иудейской вере, обозначающей особые взаимоотношения Бога с народом Израилевым».[72 - Пилкингтон С. М. Иудаизм. М., 1998. С. 32.]

Ключевыми понятиями Библии являются «люди – Бог – Тора», представляющие неразрывную триаду. Примечательно, что они выражены не в форме наставлений, а как история, начинающаяся с Авраама, первого человека, с которым Бог заключает договор и которому обещает землю (Бытие, 15:18; 17:2, 19). Для еврейского народа этот договор навсегда должен остаться всем, а название «Ветхий завет» – не имеет оснований для евреев, поскольку эта часть Библии для них не устаревает. Понятие Библия – единственное, которое употребимо для названия вероучения. Религия Библии не отождествляется с иудаизмом, который возник на основе этой книги, но значительно позже.

Библейские представления о структуре вселенной перекликаются с космологическими воззрениями других древних народов Ближнего Востока, например с ханаанейской мифологией, созданной исконными обитателями Палестины, населявшими ее до прихода туда древних евреев. Но еще больше схожести у библейской картины мира с вавилонской космологией, так как богатая духовная культура Вавилона оказала мощное воздействие на все народы этой части земного шара.

Истоки библейской космологической концепции уходят корнями в глубокую древность, в религиозно-мифологическое сознание. Библейскую картину мира можно лишь реконструировать, собрав и сравнив разбросанные в разных местах упоминания и косвенные свидетельства. Поскольку Библия составлялась долгое время и разными людьми, она вобрала в себя различные, часто противоречивые, воззрения. Авторы Библии представляли себе мироздание трехчастным, состоящим из неба, земли и преисподней. Указания на это неоднократно встречаются в библейских текстах. В книге Исход (20:4) говорится о «небе вверху, земле внизу и воде ниже земли». Первобытные воды здесь отождествляются с нижним миром, об этом же сообщается в Псалтири (135:6): «Утвердил бог землю на водах». Представление о трехчастной вселенной характерно и для Библии. Три сферы мироздания исчерпывают собой весь космос, являются его главными составляющими. Средний мир-земля в Библии мыслится круглым диском, покоящимся в мировом океане: бог, согласно пророку Исайе (40:22), «восседает над кругом земли».

«В мифологии многих народов изначальные хаотические воды, из которых творится мир, часто олицетворяются в облике космического дракона, которого в процессе миротворения побеждает бог. Отзвуки этого обнаруживаются в Апокалипсисе (20:1–3): «И увидел я ангела, сходящего с небес, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змея древнего, который есть дьявол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать».[73 - Евсюков В. В. Мифы о вселенной. Новосибирск, 1988. С. 111.] Ад часто рисуется как разверзнутая пасть фантастического дракона, пожирающего души грешников. Эти представления встречаются в мифах различных народов, согласно которым земля покоится на спине змея или иного подобного ему чудовища.

В некоторых ветхозаветных текстах преисподняя изображается наподобие города (или дома), имеющего ворота именуемые «вратами смерти» (Пс. 9: 14). Сообщается и о «столпах», поддерживающих землю и помещающихся надо думать в преисподней (Пс. 74: 4). В библейской картине мира для обозначения преисподней в Библии используются различные термины, имеющие несколько разное содержание. «Чаще всего употребляются древнееврейские слова «шеол» и «геенна», а также греческое «гадес» или «аидес». «Шеол» – отождествляемое с глубиной и мраком, – подземное обиталище теней умерших («рефаим»), описание которого дает Иов (10:21–22): «…уйду без возврата в страну тьмы и смертной тени, в страну, в которой темень, как тьма смертной тени, и нет света, и свет, как тьма». Древние евреи считали, что в шеол после смерти попадают все без исключения люди».[74 - Там же. С. 112.]

Сначала в пророческих книгах и псалмах не было указания на воздаяние после смерти. «Награда от бога праведному и возмездие злодею во всех случаях ожидаются только на земле, прижизненно. Представления древних евреев о посмертной участи человека, в общем, напоминали гомеровские: умершие, вернее их тени, попадают в вечно темное подземное царство мертвых, Шеол, где ведут призрачное существование, они не знают ни адских мук, ни райского блаженства, все находятся на одинаково незавидном положении. Еще автор Книги Екклесиаста (III в. до н. э.) пессимистически утверждал, что «участь сынов человеческих и участь животных – участь одна, как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимуществ пред скотом» (Еккл. 3:19). И далее: «Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния». Вера в загробное воздаяние и воскрешение мертвых, по-видимому, получила у евреев распространение не раньше II в. до н. э. Автор Книги Даниила (ок. 165 г. до н. э.) уже твердо верит, во всяком случае стремится внушить своим читателям веру в то, что праведники после смерти обязательно воскреснут и получат награду за свою преданность религии Яхве».[75 - Рижский М. И. Книга Иова. Из истории библейского текста. Новосибирск, 1991. С. 165.]

Воскресение как продолжение жизни души в раю в разных вариантах существует во всех культурах народов мира, поскольку выступает как необходимый момент развития мира в целом, представляя ту идею, которая наполняет земную жизнь нравственным смыслом.

Рай помещается на третьем небе. О двух нижних небесах Библия ничего не говорит, видимо, преследуя важность указания на трехчастность неба вообще. Исходя из общей картины, можно предположить, что первое небо – это металлический небосвод, а второе – небесный океан.

Древние по своему происхождению библейские воззрения на вселенную с течением времени эволюционировали, приобретая все более сложный вид. Усложнились представления о нижнем, подземном мире, то же можно сказать и о небе: согласно талмудической традиции, сложившейся в первых веках нашей эры, небес уже семь, и располагаются они параллельно друг другу, одно выше другого. На самом дальнем, седьмом небе возвышаются фантастически громадные животные, над ними помещается «престол славы», у подножия которого обретают покой души праведных. Концепция множественности небес содержится и в иудео-христианском апокрифе «Заветы двенадцати патриархов», где повествуется о видении ветхозаветного патриарха Левия. Явившийся ему ангел поведал об устройстве небесного мира: первое, низшее небо, печально, ибо оно ближе всего к грешной земле; второе содержит огонь, снег и град, которые поразят нечестивых в день страшного суда; на третьем находятся силы небесные, чья задача – бороться со злыми духами и Велиаром; на четвертом небе-святые; на пятом – ангелы более высокого разряда; на седьмом же – сам бог в окружении высших ангельских чинов – «престолов» и «властей». Еще подробнее небесная топография описывается в другом апокрифе «Вознесение Исайи», где рассказывается о путешествии по небесным этажам пророка Исайи.

Эсхатология, как предсказание о конечной судьбе мира, в котором есть зло, связана с идеей о Мессии, который призван осуществить Царство Божье на земле. «В самом позднем по времени создания произведении еврейской Библии, книге пророка Даниила (165–164 гг. до н. э.), мы встречаемся с образом трансцендентного Мессии, подобного «сыну человеческому», которого пошлет Всевышний «в Конце дней» для утверждения Царствия Божьего на земле (7; 9:24–27; 12:13)».[76 - Таптлевский И. Р. История и идеология Куманской общины. СПб., 1994. С. 191.]

В древнееврейских текстах Библии уже сформулирована доктрина о всеобщем воскресении из мертвых в конце дней мира, и эта эсхатология связана с судом, где будут взвешиваться, сравниваться и сопоставляться человеческие поступки, «пути жизни», «два духа», «образы жизни». Следует отметить, что смыслообразующим принципом, включенным в священные писания, является триалектика, согласно которой дуальность всегда соединена третьим, в этом смысл божественного суда. Мир представляет противоположные стороны, которые всегда находятся вместе и соединены: когда они различны, борются между собой, сами находят и примиряются сами, или требуют третейского судью. Такое положение вещей определяется тем, что Бог таким сотворил мир. Универсальный дуализм, требующий разрешения в «третьем», представлен в двух путях человека в мире – «добром» и «правильном» пути («пути Торы») и «злом», которого человек должен избегать. Современный исследователь Кумранских рукописей (Кумранская община жила недалеко от северо-западного побережья Мертвого моря во II в. до н. э. – 1 в. н. э.) И. Р. Тантлевский отмечает это обстоятельство таким образом: «Обсуждаются «два пути» (пути добра и зла), которые «дал Бог сынам человеческим», «две склонности», добрая и злая, «два рода действий», «два образа (жизни)» и «два результата». (Ср. также Зав. Асира 1:4–5, 5:1 «Все вещи попарны: одна – противоположность другой. Есть два пути-добра и зла, и в соответствии с ними есть две склонности (или: «наклонности», «тенденции». – И. Т.) в нашей груди… Есть два (аспекта) во всех вещах, и один скрыт под другим: в богатстве (скрыта) скупость, в веселости – пьянство, в смехе – печаль, в супружестве – распутство. Смерть следует за жизнью, позор – за славой, ночь – за днем и тьма – за светом…»). В Завещании Иуды 20:1 мы вновь встречаемся с уже известным нам положением о «двух духах»: «Правды» и «Лжи» («Обмана»)… Бог говорит, что Он показал Адаму «два пути – Свет и Тьму».[77 - Там же. С. 305.]

Изучая древние библейские тексты Тантлевский приходит к выводу о содержании в них глубокой триадической философии, согласно которой Бог выполняет роль «третьего» – соединяющего начала в мире, а в судьбе человека – роль третейского судьи. Он заключает: «Итак, по кумранско-ессейскому учению, дуальность совечна Творению и, по-видимому, предшествует созданию человека (ибо ангелы Добра и Зла и вспомогательные духи, очевидно, были сотворены еще в доисторическую эпоху). Дуальность проявляется уже на этапе возникновения мира (вечносущий трансцендентный Создатель-творение) и в дальнейшем пронизывает все мироздание: Свет (Добро) – Тьма (Зло), Архангел Света – Архангел Тьмы, ангелы Добра и духи из лагеря – ангелы Зла со своими вспомогательными духами, небеса (трансцендентный духовный мир) – земля (плотский, материальный мир), дух человека – его плоть, праведники – нечестивцы и т. д. Человек оказывается основной ареной борьбы Света и Тьмы, Добра и Зла, «духов Правды и Кривды» (причем плоть «выступает» на стороне злого начала)».[78 - Там же.]

Природа человеческого духа также двойственна, как и природа мира, и только бог соединяет их воедино. В человеке отражается божественная природа в том, что он тоже соединяет противоположности в единство, когда делает выбор между добром и злом, при этом каждый раз выбор ставит человека перед необходимостью выполнения роли собственного третейского судьи, при этом будучи сопричастным божественной способности судить, но в данном случае выбора самого себя. При этом «сам человеческий дух оказывается как бы раздвоенным: несколько его «долей» выступают на стороне Света, а несколько – на стороне Тьмы (яркий пример единства и борьбы противоположностей), – отмечает И. Р. Тантлевский в своем фундаментальном исследовании, – дуальность имеет не только «начало», но и «конец». 1:5–8, где по поводу наступления Конца дней говорится следующее: «…Когда (чрево), порождающее Кривду, будет заперто, нечестие отдалится от лица Праведности, как [ть]ма отступает] перед светом. И как рассеивается дым и н[ет его] больше, так исчезнет Нечестие навсегда, а Праведность откроется как солн[це] – установленный порядок мира. И всех придерживающихся тайн Нечестия не станет больше, и Знание заполнит мир, и никогда не будет в нем больше глупости. Уготовано слову сбыться, и истинно пророчество, и отсюда да будет вам известно, что оно – неотвратимо». Таким образом, люди лишатся свободы выбора (между добром и злом); однако, целиком подчинив свою волю Воле Господа, они обретут «вечную Радость» в Царствии Божием».[79 - Там же. С. 306.]

Талмудическая эсхатология оказала влияние на христианские представления о мире и человеке и заняла важное место в письменных памятниках христианства.

В каббалистической традиции евреи развили учение о переселении душ, своеобразное объяснение создания Богом мира. Каббала (евр. – предание) – это эзотерическое учение еврейской культуры. Существует несколько определений Каббалы: так

B. C. Соловьев называет Каббалу «Мистической философией евреев», Папюс, один из авторов ее интерпретации, расценивал как науку о Боге, Вселенной и Душе. По его мнению, она представляет собой «религиозно-философскую систему, рассматривающую сущность Бога, поскольку она доступна человеческому пониманию, – происхождение и строение Вселенной и состав человеческого существа, а равно и эволюцию души как цель жизни человека».[80 - Папюс. Каббала, или Наука о Боге, Вселенной и Человеке. СПб., 1992. С.5.]

Каббала оперирует буквами еврейского алфавита, которые она рассматривает как активные силы, присваивая каждой, под видом иероглифа, особый атрибут божества и соответствующее этому числовое значение, это позволяет искусному каббалисту проникать в тайны Божества и дает способ общения с Богом, дает ключ к эзотерическому толкованию Пятикнижия Моисея, десять глав которого были дешифрованы французским ученым Фабром д’Оливе. Основу Каббалы составляют два сочинения: «Сефер Иецира», или Книга Творения, и «Зогар», или Книга Колесницы, дополнением к которым являются «Ключи Соломона», излагающие ритуальную часть магии, включая церемонию изготовления и освящения предметов, служащих для магических операций, и талисманов различного назначения. Самой известной каббалистической книгой все же считается Зогар (Сияние), опубликованная в конце XIII века Моисеем Леоном.

Каббале характерно изложение триединой сущности мира. В ней рассматривается его троичность: существуют материальный, астральный (мир сил) и божественный (мир идей) во взаимосвязи, взаимодействии и взаимопроникновении, но главное значение Каббалы заключается в том, что слова, будучи отражением идеи, есть основа всего сотворенного как источник всех сил, а так как слова расчленяются на буквы, то и всякой букве, то есть звуку, присуща известная сила (могущество), и алфавит магов – а от него и еврейский – созданы в точности по законам мироздания. Каждая буква еврейского алфавита представляет как идею – Божественное имя, как иероглиф – известную силу, выраженную как число. Отсюда вытекает возможность, комбинируя буквы и составляя слова, влиять на мир астральный их действующей силой, производя желаемые феномены, и, с другой стороны, оперируя буквами, благодаря присущим им числовым значениям, открывать законы эволюции, производить вычисления грядущих событий и делать другие подобного рода изыскания.

В теоретической области Каббала описывает строение и функции человеческого тела, представляющего три основных начала, объясняя взаимоотношения их между собою и с соответствующими им тремя началами природы. Она объясняет коренную причину смерти, сущность ее и детали перехода души в другой мир.

Каббала составляла то, что называли мудростью, представляла синтез наук, религии и искусств, приведенных к своему общему принципу, которым было Слово, или Глагол. Свидетель древности Иов утверждает, что эта мудрость утрачена и искажена примерно за 3000 лет до Спасителя. Каббала раввинов, относительно недавно составленная, считается, была досконально известна еврейским адептам до нашей эры.

Зогар в Каббале представляет собой толкование Пятикнижия, которое раскрывает его на четырех уровнях: буквальном, агадическом, философском и мистическом. В книге Зогар было сформулировано учение о десяти сефирах,[81 - Сефира, возможно происходит от еврейского слова миспар – число, или сефер – книга.] которые предназначены для приближения к постижению тайного смысла Библии.

Историки считают, что к иудеям Каббала перешла от халдеев, через Даниила и Ездру, а к древним израильтянам она перешла от египтян через Моисея. В XVI веке Каббала впервые была напечатана (ранее была в списках) и интенсивно распространялась среди евреев. Исаак Лурия – еврейский мистик XVI века стал одним из тех, кто основательно занимался ее изучением, особое внимание уделяя практической стороне. По мнению Лурии и его последователей, слово и действие человека способны совершать перевороты в истории, можно даже ускорить приход Мессии, во всяком случае, нужно страстно желать его пришествия.

«Зод ха цимцум» – выражение Лурия, которое описывает одну из тайн сотворения мира из ничего, буквально означает «концентрация» или «сжатие». Речь идет о том, что ничто можно сравнить с тем состоянием, когда еще нет ничего конкретного, нет мира множественности и конечного, есть единое, целостное, но еще не превращенное в многообразие единичностей. Поэтому создание есть сжатие целостности, концентрация того, что, сжимаясь, сосредоточиваясь в центре, создает мир периферии. По представлению Лурии, это, видимо, – «отход», «отступление» Бога.

Современный немецкий исследователь М. Френч в своей книге «Премудрость в личности» считает: «По-видимому, сам Лурия опирался на небольшой, полностью забытый трактат середины XIII в., который он применил для объяснения одного талмудического представления, придав тем самым этому представлению совершенно новое значение. В одном месте Мидраша сказано, что Бог сосредоточил Шехину, Свое святое присутствие (некий аспект Софии), в святая святых, в месте херувимов, и таким образом как бы стянул всю Свою мощь в одну точку. «Отсюда происходит слово цимцум, в то время как ситуация прямо цротивоположна этой идее. Ибо каббалистический цимцум отныне вынуждает Бога не концентрироваться в одном месте, но отстраняет Его оттуда. Что это означает? Это означает, говоря кратко, что существование вселенной стало возможным благодаря процессу сокращения внутри Бога». С помощью допущения некоего таинственного деяния Бога Лурия надеется решить проблему creatio ex nihilo».[82 - Френч М. Премудрость в личности // Вопросы философии. 2000. № 4. С. 86]

Звезда Давида

Еще одна оригинальная идея каббалистического учения заключается в том, что Божественное «откровение», тайна сотворения мира Богом раскрывается посредством представления о жертве. «Скудные и разрозненные памятники Каббалы с трудом перелагаются на язык современных, и в частности философских, понятий. Но если решиться на такой «перевод», то выходит, что Каббала – ничто иное как своеобразная «философия откровения» – учение о том, как сокровенное, несказанное высшее Божество Эн-Соф (ничто или бесконечное) все же проявляется, открывается ради того, чтобы дать бытие своему «другому» – конечному существованию. Ключевым моментом каббалистических представлений о Боге является так называемый цимцум – самоограничение Божества, его стягивание, уход в себя, предпринимаемый в самом начале творения, чтобы благодаря этому возникло «место», пустое «пространство» для тварного мира. Цимцум является некоей жертвой, приносимой Богом, – Его отказом от части своего бытия, и эта жертва с необходимостью предшествует всей цепи последующих эманаций Божества, всех актов собственно творения».[83 - Бонецкая Н. К. Тайна Триединства // Вопросы философии. 2003. № 11. С. 114..] Понятие жертвы восприняло и развило в своем учении христианство, на нем основан его Новый Завет.

В древнееврейской традиции человек трактуется не только как природное, но, прежде всего, как духовное существо, которое находится в трепетном общении с Богом, в постоянном соединении с ним. Вслед за иудаизмом христианство сделало смерть условной и пыталось освободить человека от угрозы уничтожения, воскрешая его во вневременной вечности.

Равносторонний треугольник – символ Троицы, обозначающий три равные части, объединенные вместе Равносторонний треугольник, обращенный острием вниз символизирует женское начало

Символ мироздания древние иудеи усматривали в числе 12 (3 ? 4), а двенадцать «простых букв» алфавита ассоциировались ими с делением некоего воображаемого вселенского глобуса. В Каббале: «Эти двенадцать простых букв соответствуют двенадцати направлениям: восточная высота, северо-восток, восточная глубина; южная высота, юго-восток, южная глубина. «Екклесиаст» тоже состоит из двенадцати глав. А как же иначе, если мудрейший Соломон, писавший его, вел человека сквозь три сферы бытия: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, который дал его».[84 - Морозов И. В. Указ. соч. С. 119.] Концепция движения по вселенским перекресткам выражена графически древними иудеями шестиконечной «звездой Давида» – два наложенных друг на друга треугольника. «Треугольник» времени накладывается на трехмерное пространство, что означает, что шкала мироздания доступна нам, имеет шесть измерений, не более. Седьмое внесло бы сумятицу в шкалу, ибо седьмой путь – путь в никуда, в несуществующем направлении. Есть в ветхозаветном мифе любопытная на этот счет аллегория явления Бога со священной горы: «Покрывало ее облако шесть дней (3 ? 2), а в седьмой день Господь воззвал к Моисею…».[85 - Там же. С. 121.]

Равносторонний треугольник, обращенный острием вверх, символизирует мужское начало

Звезда Давида в древнееврейской культуре (шестиконечная звезда) имеет емкое значение. Как и китайская гексограмма, представляющая собой единство двух триграмм, она, соединяя в себе два треугольника, обозначает Святое Святых, священное соединение двух разных начал – женского и мужского, Земли и Неба. Сплетенные в ней равносторонние треугольники означают разное: обращенный острием вниз – женское, обращенный острием вверх – мужское. Представляющая собой емкое понятие, скрепляющая в себе многообразные определения. Звезда Давида называется еще Печатью Соломона и является духовным символом еврейского народа.

Гексаграмма. Звезда из двух взаимопереплетенных треугольников

Заключая, следует сказать, что древнееврейская культура внесла значительный вклад в мировую. Она явилась предтечей для христианства, «землей обетованной» для многих народов, средоточием различных религиозных конфессий, символом необходимости единства человеческой цивилизации. Она сохраняет мистическое воздействие на духовность мира манит и привлекает своими религиозными тайнами, вечными проблемами смерти и бессмертия, возможностью воскрешения, неразгаданными загадками, непознанными еще человечеством символами, обращенностью к вечному человеку.

1.6 Триединство в религии Древней Греции

Крито-микенская, а затем культура древних греков начинают историю западных народов. Идея тройственности мироздания, символика троичности в самых разнообразных проявлениях пришла с Востока и стала приписываться древнегреческим богам, героям, их поступкам и действиям. Она отчетливо связывается с моделью мира, сформировавшейся в религии древних греков.

Первые признаки осмысления мира в триадической форме можно найти уже в произведениях Гомера, мифологических по своей форме. Гомер говорит о трех первопричинах, которые можно в определенном смысле полагать первоосновами мира, и называет их Никс, Океанос и Тетис. Никс, означая праисходное состояние, предшествует чему-либо иному, является универсальной потенцией всех состояний мира. Океанос представляет праморе, а Тетис – определенную жизнесообщающую силу, которая соединена с морем-водой. При этом все эти первопричины, то есть сущностные силы, связаны с землей.