Колокольчики судьбы

– Здесь ничего нельзя открывать, – пояснил Семен Степанович уже спокойнее. – Везде вмонтирована аппаратура службы безопасности. С закрытыми окнами и дверьми нас гарантировано не могут подслушивать. Лучше переключить систему кондиционирования на более низкую температуру.

– Нет-нет, не стоит, – торопливо пробормотала Катя, заметив, что при слове "кондиционирование" на лбу Изольды появилась недовольная складка. – Все нормально!

Она быстро выхватила из сумки блокнот, положила его перед собой как прилежная ученица и застыла в кресле, приготовившись внимательно слушать и записывать. Неловко подхваченная ручка выскользнула из пальцев и скатилась по коленкам на пол. Катя хотела за ней нагнуться, но, взглянув на сердитое Изольдино лицо, решила воздержаться. Дама окинула ее мрачным взглядом поверх очков, прокашлялась и громко произнесла:

– Исходя из рекомендаций наших аналитиков…

– Хррррр.... – возникшую паузу заполнил слабый скрипящий звук.

Это Катя нащупала ногой укатившуюся ручку и попыталась подтянуть ее к себе.       Изольда вскинула голову и прислушалась, искоса посматривая на девушку. Та постаралась придать своему лицу выражение безграничного внимания. Не уловив ничего подозрительного, дама продолжила:

– Мы будем рассматривать версию с воздействием на новорожденных, как наиболее вероят…

– Хрррр…

Ручка была уже совсем близко. Катя осторожно сняла туфлю и продолжила подтягивание босой ногой.

– Что это? – Изольда нервно передернула плечами, напряженно оглядываясь по сторонам.

– Где? – не понял глуховатый Семен Степанович.

– Какой-то треск, слышите?

– Нет, – удивился дедок.

– Нет, – подтвердила девушка.

Она глядела на доктора исторических наук абсолютно честным взором, обхватывая пальцами ноги убежавшую ручку.

– Стул, наверное, скрипнул? – предположил Семен Степанович, видя что Изольда продолжает озираться.

В этот момент Катя задела пяткой сброшенную туфлю, и та упала на бок с глухим "тюк".

– Это внизу! – воскликнула доктор исторических наук.

Она с завидным проворством наклонилась под стол. Шустрый старичок тут же последовал ее примеру.

Под столом их изумленным взорам предстала Катина ступня с зажатой между пальцами шариковой ручкой, словно она собиралась писать ногой.

– Что вы делаете? – замогильным голосом произнесла Изольда, не отрывая взгляда от Катиной конечности.

Девушка испуганно разжала пальцы и ручка с легким стуком вывалилась на паркет. Она тоже нырнула под стол, подобрала ее и виновато произнесла:

– Упала… Вот…

Глаза Изольды метали молнии, высокая прическа сбилась на бок.

– Я знала, что с вами нелегко работать, – прошипела она, буравя начинающего чейзера гневным взглядом. – Но не настолько же! Вы ухитряетесь из любой мелочи устроить цирковое представление!

– Я не нарочно… – попыталась оправдаться девушка, но доктор наук остановила ее возражения резким взмахом руки.

– Или мы сейчас начинаем работать, и от вас больше исходит ни одного звука, или вы можете быть свободны. Навсегда!

Катя энергично кивнула, не решаясь больше открывать рот.

– Ясно? – грозно сдвинула брови Изольда.

Девушка снова молча кивнула, хотя сразу напрашивался очевидный вопрос – как же она будет участвовать в обсуждении, не издавая звуков?

Все трое вылезли из-под стола. Взволнованно пыхтящая дама снова взяла в руки бумажку с заключениями аналитического отдела, поправила очки и внушительно зачитала:

– Святослав Викторович Горячев, родившийся двадцать первого сентября тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года в интересующем нас роддоме и скорее всего будущий президент страны, является наиболее вероятным объектом провокаций со стороны Хлебникова.

Изольда бросила на Катю подозрительный взгляд, но, убедившись, что та сидит тихо и неподвижно, слегка успокоилась и продолжила:

– Нам, точнее вам, – она ткнула указательным пальцем куда-то в район лба девушки. – Необходимо понять логику его действий, чтобы эти действия предотвратить.

Катя удержала невысказанный вопрос "как понять?" и преданно сверлила даму глазами.

– Например, – продолжила та, – Хлебникову, по каким-то причинам, нужно чтобы Горячев президентом не стал, и его аналитики вычислили, что устранить его можно только убрав еще в младенчестве. В этом случае Гольцев должен убить или выкрасть ребенка. Возможно подменить. Исходя из этого он должен проявлять интерес к педиатрическому отделению, где находится Горячев с остальными новорожденными, хотя сам является врачом гинекологического отделения. Также возможно, что его целью является одна из указанных в списке беременных женщин. Скажем, Мария Миленкова. В пятьдесят четвертом она родила сына Петю, а десять лет спустя, уже будучи замужем за английским бизнесменом, дочь Александру, которая с девяносто шестого по две тысячи седьмой была супругой датского принца. Допустим, что Гольцев может во время рождения ею первого ребенка сделать так, чтобы женщина уже не смогла больше иметь детей, и у датского принца появится другая жена или он вообще останется холостяком.

– Нынешняя штаб-квартира Хлебникова находится в Дании, и вроде бы обосновался он там не без помощи королевской семьи, – подал голос Семен Степанович в ответ на стоящий в Катиных глазах вопрос, чем ему не угодила датская принцесса с российскими корнями.

Изольда кивнула в подтверждение его слов.

– Еще один возможный вариант – подмена детей. Аналитики вычислили, что мальчик из семьи потомственных военных, Паша Рыбальченко, стал командиром полка ракетных войск стратегического назначения не благодаря своим талантам и способностям, а исключительно по причине должности, занимаемой его папашей. Если в роддоме на детской ноге заменить бирку с именем Кочубей на Рыбальченко, то мальчик из неблагополучной семьи, Олег Кочубей, расстрелянный в девяносто втором за убийство, имеет все шансы получить другую судьбу и стать командиром ракетного полка. При этом его психопатические наклонности никуда не денутся, и ядерные боеголовки окажутся во власти человека с извращенным мышлением.

– А может, Гольцев заставлял слушать мать Кочубея классическую музыку, чтобы у ее сыночка уменьшить наклонности психопата?! – даже подпрыгнула в кресле от осенившей ее мысли Катя, забыв о запрете открывать рот. – И тогда он не убьет кого-то там, кого заменил Горбачев, да?

Доктор наук поправила очки и грозно уставилась на девушку. Катя съежилась под ее взглядом и робко добавила:

– Я передачу по телевизору смотрела. Помидоры лучше растут под музыку…

– Может, – мрачно согласилась доктор наук, немного помолчав. – Аналитики рассматривали и эту версию. Мы можем долго гадать на кофейной гуще, прикидывая различные комбинации, интересующие Хлебникова, но этим ничего не добьемся. Поэтому нам необходим человек, который на месте разберется, что к чему. Решающим фактором для утверждения вашей кандидатуры стало ваше медицинское образование. Вы появитесь в роддоме в качестве врача-педиатра, и здесь слишком велик риск, что чейзера без врачебного опыта сразу разоблачат.

Девушка с готовностью кивнула. Ее первой специальностью действительно была медицина, и в дипломе значилось "врач-педиатр". Заканчивая институт она и подумать не могла, что проработав в медицине несколько лет, она случайно переквалифицируется в переводчика английского языка, а теперь и в загадочно-разностороннего чейзера.

– Вы отправляетесь в пятьдесят четвертый год завтра, – продолжила Изольда, и сердце девушки радостно вздрогнуло. – Через зеркальный коридор вы попадете в обычную городскую квартиру. В ней вы и должны находиться все время, кроме того, которое будете проводить в роддоме, наблюдая за Гольцевым.

Дама выразительно подчеркнула голосом "все время", чтобы Катя поняла, что помимо квартиры соваться никуда не следует.

– Квартира принадлежит Георгию Лазуренко. Он геолог. В данное время ищет нефть на западе Таймыра, – вступил Семен Степанович. – Для соседей и любопытствующих вы его племянница из Воронежа, дочь сестры Анны. Вот фотография вашего дома в Воронеже на улице Дзержинского шестьдесят четыре, а вот карточка Анны.

Дедуся протянул ей два снимка. На одном был трехэтажный кирпичный дом, утопающий в зелени, с другого на нее смотрела женщина под пятьдесят со взбитой прической и плотно сжатыми губами. Катя внимательно уставилась на фотографии. Ее подготовка начинала смахивать на шпионский детектив.

– А вдруг соседи спросят этого Лазуренко, когда он вернется с Таймыра, куда девалась его племянница? А он ни сном, ни духом? – заинтересовалась она.

– Георгия Лазуренко не существует, – холодно отрезала Изольда, ясно давая понять, что это не Катина забота. – Есть наш аналитик, Яков Михайлович Сотников, курирующий этот отрезок двадцатого века. Он будет знать, какую информацию выдать соседям. Кстати, чем меньше вы будете общаться с людьми помимо роддома, тем лучше.