Кайсяку для незнакомца

– Хаябуси-сама ждёт вас. – Он негромко постучал и отодвинул створку.

Едва переступив порог, Ольга тоже встала на колени и поклонилась – предельно почтительно, коснувшись лбом пола и задержавшись в этом положении.

– Добрый вечер, Хаябуси-сэнсей. Позвольте мне, недостойной, со всем возможным уважением высказать вам искреннюю благодарность за это приглашение.

Тот обозначил ответный поклон, опустив глаза и едва заметно наклонив корпус.

– Добрый вечер, Серинова-сан. Спасибо, что пришли. Пожалуйста, садитесь сюда. – Он указал на подушку, лежавшую в полутора метрах от него. Снова коротко поклонившись, девушка поднялась, прошла к своему месту, приняла официальную позу «сэйдза» и отвесила третий поклон, на этот раз неглубокий. И откинулась на пятки, положив руки на колени ладонями вниз.

Сэнсей слегка склонил голову. И неожиданно улыбнулся:

– В вашем исполнении эти церемонии выглядят несколько странно.

– Прошу меня простить, но до сих пор я не имела возможности изучить тонкости высшего японского этикета.

– Для иностранки, не изучавшей тонкостей, вы справляетесь весьма неплохо. Но вы слишком горды для столь скромного поведения.

Ольга молчала.

– Понимаю, я ставлю вас в несколько неудобное положение. Тем не менее, нам обоим необходимо прояснить некоторые вещи. Я прошу говорить со мной прямо и честно. Дело слишком серьёзно, чтобы прятаться за вежливыми оборотами. Со своей стороны обещаю вам то же самое. Итак, насколько я понял, вы в Японии уже около двух месяцев, и всё это время с утра до вечера занимаетесь айкидо и иайдо. Сколько ещё вы собираетесь здесь оставаться и на какие средства?

– У нас двухлетние визы, – ответила Ольга. – Но, хотя Корэмицу-сан оказала нам неоценимую помощь, поселив у себя, наших скромных сбережений хватит не более чем ещё на полгода. Лично мне не составит труда задержаться на больший срок, но лишь в том случае, если я найду заработок. «И если доживу», – улыбнулась она про себя.

– А кто вы по профессии?

– В России я преподаю айкидо. И пишу книги о природе.

– Ваш муж тоже занимается боевыми искусствами?

– Он археолог. Сейчас он в Китае, раскапывает поселения времён династии Тан.

– Но его не смущает ваш образ жизни?

Взгляд Ольги внезапно полыхнул сталью. Но голос остался совершенно бесстрастным:

– У него свой Путь, у меня – свой. Мы признаём друг за другом право им следовать. Будь это не так, мы бы давно расстались.

«Похоже, между мечом и семьёй она и впрямь выберет меч», – подумал Хаябуси.

– Вы готовы умереть, Серинова-сан? – спросил он резко.

– В любое мгновение, – спокойно отозвалась та.

– Возможно, вы не понимаете. Я спрашиваю не из абстрактного интереса, не из желания вас унизить или запугать. Если вы хотите заниматься здесь, то действительно должны быть готовы к смерти. Если хоть немного цепляетесь за жизнь – возвращайтесь в старую группу. Я разрешу вам продолжать обучение там.

На губах россиянки мелькнула лёгкая усмешка.

– Сэнсей, мне прямо сейчас перерезать себе горло в подтверждение своих слов?

– Сейчас – не стоит, – он тоже усмехнулся. – Вы даже не спросили меня, чему и как я собираюсь вас учить.

– Полагаю, вы расскажете мне всё, что сочтёте нужным. Но в данный момент я нахожусь там, где должна находиться.

Глаза Хаябуси заинтересованно сощурились.

– Вы уверены?

– Да.

Тот какое-то время пристально изучал её лицо.

– Вы жаждете узнать много такого, чему вам никогда не научиться обычным способом. Что ж… Моя школа, как и современное айкидо, имеет в основе Дайто-рю Айки-дзюцу. Также в неё входят некоторые техники стиля Ёсинкан и элементы других единоборств. Мы зовем её Генкай-рю, школой Предела. Это реальная боевая подготовка с минимумом условностей, и обучение очень жёсткое. Мы тренируемся в горах, на крышах и в промышленных зонах, работаем не только с дзё и боккенами, но и с реальным оружием. Помимо свободного спарринга, у нас практикуется защита от внезапного нападения. Любой ученик Генкай?рю может быть атакован другими учениками почти где угодно, исключая место работы, государственные организации и храмы. Разумеется, у подобных поединков есть ограничения, но не очень существенные. Если вы выдержите наши занятия, то станете идеально подготовленным убийцей… поэтому я должен быть более чем уверен в ваших моральных качествах.

Ольга сидела неподвижно, глядя прямо перед собой. Внимательная, предельно собранная. Никаких эмоций. Никаких сомнений. Ничего.

– Как вы понимаете, школа, подобная моей, не может быть открытой. Наши внутренние правила не менее суровы, чем само обучение. Полный феодализм и беспрекословное подчинение мне. Да, я никогда не отдам приказа, несовместимого с вашей честью. Но если вы хотя бы случайно запятнаете честь Генкай?рю, наказание будет только одно. Кроме того, войдя в столь замкнутый круг, вы его уже не покинете. – Хаябуси помолчал. – Наконец, последнее. Средний уровень моих учеников весьма высок. Вы – третий дан айкидо. Женщина. Гайдзин. Вы окажетесь самой младшей по статусу, и даже это место вам придётся отстаивать. Вам никто не станет делать скидок – скорее наоборот. Или вы докажете своё право учиться здесь, или умрёте. Я бы посоветовал вам исходить из второго. Вы меня поняли?

– Да, сэнсей.

– И что вы на это скажете?

Ольга церемонно поклонилась, достав головой пол.

– Хаябуси-сама, я официально прошу вас принять меня в школу Генкай?рю. Я согласна со всеми предложенными условиями и возлагаю на себя все сопутствующие обязательства.

Сэнсей задумался. Несомненно, такой человек может стать ценным приобретением. Одно её появление изрядно встряхнёт всех. Вот только хватит ли у неё сил? Он внезапно ярко представил, как эта гордая девушка падает под смертельным ударом. Атакуй её кто-то из старших, ей не отбиться. Одной твёрдости духа там мало. И можно ли полностью доверять иностранке? О ней, в сущности, ничего не известно. Приехала. Тренируется. Живёт у Корэмицу.

«Тем не менее, ты сам пригласил её сюда, – напомнил он себе. – Несмотря на предупреждение, она хочет здесь заниматься. И вообще ведёт себя как самурай». Хорошо. Значит, она знает, что такое Путь самурая.

Хаябуси дважды хлопнул в ладоши. Почти сразу фусума раздвинулись, и на пороге появился Иори. Он безмолвно опустился на колени и отвесил краткий поклон.

– Накорми гостью, – распорядился его отец. – Дай ей возможность отдохнуть и привести себя в порядок. Если пожелает, пусть переоденется. Через час зайдёшь ко мне за инструкциями.

Юноша снова поклонился.

– Серинова-сан, оставляю вас на попечение Иори. Пока можете расслабиться. Я пришлю за вами.

Он кивнул обоим, легко встал и исчез за боковой ширмой.

Тонкий дымок сгорающих благовоний оставлял в воздухе странный дразнящий запах. Комнату заливал неяркий, непонятно откуда льющийся свет. Сложив ладони в ритуальном жесте, Ольга склонилась перед потемневшим от времени алтарём, указывая в потолок узелком волос, связанных на затылке. На ней были широкие складчатые хакама, косодэ и хаори, накинутые поверх. Японская церемониальная одежда. Мужская. Снежно-белого цвета.

Слева на помосте восседал Хаябуси-сэнсей в парадном самурайском костюме. Заткнутые за пояс мечи и жёсткие крылья катагину удивительно сочетались с его суровым, непроницаемым лицом. На тёмно-серой ткани ярко выделялись белые кружки с фамильным моном.

По обе стороны от учителя замерли двое мужчин средних лет, тоже с мечами, одетые лишь чуть менее формально. Они глядели на Ольгу с бесстрастным видом, но их внимание давило почти физически. Оба сохраняли позу «татэ-хидза» – сидя на левой ноге, с отвёденным в сторону правым коленом. Так можно быстрее вскочить в случае необходимости.

Ещё один человек стоял у стены, взявшись за рукоять катаны. Судя по его взгляду, он боролся с желанием зарубить россиянку на месте и таким образом покончить со столь беспардонным нарушением традиций.

«Ситуация даже интереснее, чем я полагала, – холодно отметила девушка. – Похоже, я не зря облачилась в наряд смертника».