Поход на гору Сидэ

– Да, – подтвердил он её догадку. – Понимаю, я виноват, но… случается всякое… – он осёкся, ощущая себя форменным идиотом. – Простите.

– И давно вы так меня сопровождаете?

– Третий месяц.

Киёко теребила трофейную косичку.

– Почему вы так странно себя ведёте?

– Простите, – повторил самурай, неправильно истолковав её слова. – Наверное, мне лучше уйти. Не смею вам докучать…

– Тэруока-сан! – в тоне девушки смешались мольба и досада. – Если вы ищете моего общества, почему бы вам просто не подойти ко мне? Не пригласить на свидание, наконец? Сколько можно ходить вокруг да около?

– Так я могу… хотя бы надеяться на вашу симпатию, – медленно, с ощутимым усилием произнёс он. – А узнай вы меня поближе… вряд ли будете столь благосклонны.

Она снова мягко улыбнулась. Лишь напряжённая спина выдавала её волнение.

– Виртуальные отношения мне наскучили ещё в инвалидной коляске. Я не императрица, чтобы почитать меня на расстоянии. Может быть, вам интересно… мы могли бы завтра сходить в «Аой мидзу». Позволите вас угостить? Признаться, мне хочется сделать для вас что-то приятное. Я очень обязана вам… такому, какой вы есть.

Тэруока впился ногтями в ладони. В ушах гремел океанский прибой. Изумление. Радость. Растерянность. Приключись сейчас землетрясение в восемь баллов, он бы вряд ли его заметил.

– Это замечательная идея, – выдохнул он. – Только… извините мою неуклюжесть… Ведь я даже не знаю, о чем говорить с вами.

Киёко подобралась; взгляд сверкнул озорством.

– Темы найдутся. Вот, например, как правильно исполняется этот приём? – и она рванулась вперёд, нацеливаясь схватить самурая за плечо. Прежде, чем происходящее дошло до его сознания, он уже держал её на руках, завернув ей локти за спину.

– Здорово! – весело восхитилась девушка, даже не пробуя освободиться. – Тэруока-сан, поставьте же меня на землю!

Его стеснительность вдруг улетучилась. Он подмигнул ей.

– А зачем? Так мне нравится куда больше.

Закрывшись в туалете одного из привокзальных кафе, Тагучи Хироси в третий раз за сегодняшний день изменил свою внешность. Снял парик, обнажив коротенький ёжик. Смыл грим с лица; вывернул наизнанку куртку, изменив её цвет с коричневого на сочный зелёный. Рассовал остатки маскарада по карманам и вышел в общий зал.

Заказав бокал пива «Кирин», он сел за столик в углу и задумался. Неудача. Сокрушительная неудача. Как девчонка умудрилась увернуться от стрелы, выпущенной почти в упор – и притом защитить клиента? Откуда взялся атаковавший его полицейский? До сих пор он его не видел. Или это случайность? Ведь камеры наблюдения были отключены… Но больше всего настораживала чёрная тень, в последний момент возникшая на дороге. Лишь обострённый инстинкт самосохранения спас его, позволив вовремя затеряться в переходах. Тагучи не рискнул разглядывать неизвестного; он чуял нутром, что тот опасен не менее самого Саннинмэ.

Главный вопрос: как быть? Доложить о своей самодеятельности и провале? Перспектива неопределённая. Не докладывать? Если Саннинмэ узнает все из другого источника, не успеешь и завещание написать. Кроме того, новая информация пригодится в дальнейшем.

А ведь всё начиналось не так уж плохо. Расставив засады в ключевых точках Осаки, Тагучи решил пока подойти к проблеме с другой стороны – и вскоре вычислил, кому могло понадобиться защищать Ферье. Обычная конкуренция спецслужб… И, разумеется, дело не обошлось без наблюдателей. Следить за ними было заметно проще, чем применяться к безумным выходкам охранницы француза.

Однако удовольствие длилось недолго. Вскоре наблюдение сняли. Интересно, с чего бы. Или эта особа и полковниками крутит как хочет? Откуда она вообще взялась? Теперь уже ясно, что все её эскапады – серьёзно продуманная стратегия. Весьма эффективная, надо признать. Но как её просчитать?

– Сумимасен, – извинился представительный мужчина с проседью на висках, задевший полой пиджака его столик. Прошёл мимо и расположился у дальней стены, более не глядя в его сторону.

Тагучи невольно сжался. Значит, его судьба уже решена. Рядом с его бокалом лежала визитка на имя некоего Иосикавы Сигэхиро. На обороте значилось: «№ 505, отель «Гранвиа», 18.10».

Он покосился на часы. 16.05. У него осталось двадцать минут, чтобы допить своё пиво. Потом надо ехать – и доложить все как есть. Иного выхода нет.

К величайшему облегчению Ольги, в поезде Ферье почти сразу заснул, избавив её от необходимости демонстрировать остроумие. На всякий случай удостоверившись в отсутствии опасности, она устало закрыла глаза, сосредотачиваясь на дыхании. Сейчас ей осталось лишь положиться на Кацумото, сидевшего в том же вагоне через два ряда от них.

Ей повезло, что отравленная стрела зацепила её только вскользь. Тетродотоксин в 40 раз сильнее знаменитого яда кураре, и попадание в любую часть тела гарантировало бы ей скорую смерть. Даже ничтожная доза, попавшая в кровь, едва не вывела её из игры. Спасла природная устойчивость организма – и своевременные инъекции стимуляторов. Интересно, почему до сих пор никто не изобрёл к нему противоядия?

Тело девушки всё ещё не принадлежало ей до конца. Кожа была холодной, одеревеневшей, начисто лишённой осязания; любые движения давались только через силу. Закупившись у проводницы энергетическими напитками и минералкой, Ольга пила банку за банкой, досыпая туда сахар из завалявшихся в кармане бесплатных пакетиков, полагающихся к кофе. Пакетиков оказалось подозрительно много. Наверняка опять постарался «глава делегации». Вкус, вероятно, получался ужасным, но россиянка и его не чувствовала.

Большая часть пути прошла, как в тумане. Ольга по большей части полулежала в кресле, заставляя себя дышать равномерно. Пару раз Кацумото будто случайно сталкивался с ней у туалета, незаметно делая очередную инъекцию. Поначалу казалось, что все безрезультатно; но постепенно кора оцепенения начала истончаться. Мускулатура расслабилась, ожила; работа лёгких уже не требовала сознательного контроля. Последней вернулась болевая чувствительность. Ольга невольно пожалела об этом, усилием воли отстраняясь от нестерпимого жжения в безжалостно располосованном боку.

К станции Нара её состояние было уже вполне адекватным. Конечно, лишь через полные сутки опасность минует полностью. Однако отлёживаться некогда.

– Глядите, олень! – воскликнул проснувшийся Ферье, указывая за окно. У ограждения железной дороги действительно мелькнул молодой самец с маленькими острыми рожками, силящийся обогнать поезд.

– Видимо, убежал из парка при храме Тодайдзи, – с улыбкой сообщила россиянка. – Вы на них ещё насмотритесь. На правах священных животных они тут бродят где вздумается.

– Правда? Вот забавно…

Ольга безмятежно прикрыла веки. По-детски восторгавшийся всем подряд француз сейчас ничем не напоминал не то что шпиона – даже сколько-нибудь серьёзного человека. Поразительно, как легко оказалось подавить его профессиональную расчётливость, привычку собирать и анализировать информацию, распоряжаясь ею с выгодой для себя.

В жёстком дельце, который приехал в Японию ради очередного шантажа, неожиданно воскрес юный романтик из Гаскони, когда-то занявшийся шпионажем в поисках приключений. Впрочем, медаль оказалась не без обратной стороны. Новому Ферье были чужды и скепсис, и элементарная осторожность. Происшествие на вокзале он счёл досадной случайностью, не имеющей к нему отношения… и, похоже, его не смутила нелепость предложенных объяснений. Хотя, возможно, она не совсем справедлива…

– Мари, а в нашем вагоне, случаем, нет тёмных личностей? – загадочно прошептал француз, толкнув Ольгу под локоть.

– Нет, – спокойно отозвалась та.

– А это? – он указал на два ряда вперёд, на неподвижную фигуру в чёрной одежде.

Девушка невольно рассмеялась. Кацумото и впрямь как никто подходил под определение «тёмной личности». Одного его взгляда достаточно, чтобы перепугать до полусмерти. А уж если доведётся познакомиться с ним поближе…

Она шевельнула ладонью. Красная точка возникла на затылке самурая, дрогнула и погасла.

– Видите? – Ольга спрятала лазерную указку. – Мой амулет не причиняет ему вреда.

Француз покачал головой… но тут же расплылся в усмешке:

– Вероятно, это надёжный способ определить, кто есть кто.

– О да. Я ему доверяю, как себе самой.

Лёжа в ячейке капсульного отеля, Тамура сумрачно изучал экран своего наладонника, перечитывая сообщение Кацумото. Телевизор он выключил, лампу настроил на режим ночника. Плотно задёрнутая штора отгораживала его от коридора, обеспечивая тишину и уединение.

Госпожа выживет. В силах продолжать. Найдите пока точки конкурентов, но сами туда не ходите.

Значит, Селинова-сан всё-таки ранена. «Из-за меня, – хмуро подумал инспектор. – Я должен был остановить его». Но пропуски тренировок сыграли роль. Кроме того, он недооценил противника – и в итоге упустил.

Кацумото не стал тратить время на упрёки, приказав ему заняться поиском позиций киллеров в Осаке. Даже счёл нужным предупредить, чтобы он ограничился их обнаружением, не влезая в логово тигра. До сих пор за ним такого не замечалось… Неужели ситуация настолько серьёзна?

На экране мигнул значок нового письма. Норимори.

Тетродотоксин. Но ей досталось немного. Через сутки будет в порядке. Против нас около 10 человек во главе с Саннинмэ. Он ещё не брался за дело лично, но все к тому идёт.