Хозяин Сакарин. Цикл «Обмен мирами». Книга вторая

– А вот теперь пора! – скомандовал Андре, и ампула на ошейнике звонко щелкнула. Рогатое чудовище взревело, сгибаясь и вздрагивая всем телом.

Через несколько минут все трое вернулись с каменистых выступов. Кайр, брезгливо стирая с рогов и лап следы прошедшего боя, не сразу ответил на выжидающее молчание остальных.

– Сложно описать то, в чем не участвуют слова, но я попробую… То, что мы с хадау понимаем друг друга, не стало для меня новостью. Большинство узников после экспериментов забывали речь, но это не мешало понимать происходящее. Другое терзает меня. Я слышу ее. Гору. Слышу ее дыхание. Ее сердцебиение. Ее страдание…

– А тех существ? – уточнила Валерия, показывая на острые и красные, как осколки глиняных горшков скалы.

– Я понимаю их, но они другие… Они те, кто причиняет ей боль…

– Тонгамар далеко, – произнес Андре, – и мы уходим от нее. Странно, что ты начал слышать зов огненной горы сейчас.

– Я слышал его и в твоем подземелье, темный. Но не так сильно, как когда того хотел лорд. Он управлял ее голосом, преломлял его и использовал подобно тому, как зеркалом посылают лучи туда, куда смотрит его поверхность. Он ослеплял, опьянял, мог заставить любого из нас делать все, что вздумается. Но она не такая. Сейчас я слышу ее напрямую. Это мольбы пленницы, зовущей на помощь.

Завывание ветра в пустыне, залитой холодными предрассветными сумерками, подчеркивало молчание присутствующих. Никто не знал, как реагировать, чего ждать и как относиться к проклятой горе, унесшей столько жизней и при этом зовущей на помощь.

Караван ожидал победителей в получасе езды. Несшая их волчица, сглатывая пену, улеглась в тени одного из лодо и начала не спеша зализывать раны. Жена Гуннара проворно, несмотря на возраст, выбежала навстречу дочери, сокрушаясь, что та ушла против родительской воли. Было видно, как Тияна до сих пор сама перепугана собственным поступком и всем увиденным. Оттого девушка просто молчала в ответ, закрыв непроглядно черные глаза.

Наконец, детей подняли на лодо и раздали горьковатый чай, после которого невыносимо потянуло в сон. Их укрыли тяжелым вязаным одеялом и вместе с ним навалилась усталость всех этих дней. Впервые с тех пор, как они покинули лагерь кочевников, Ники чувствовал себя в полной безопасности. Надолго ли…

Но стоило мальчику провалиться в долгожданное, густое забвение, как он снова оказался на поле боя. На просторной поляне у родника стоял огромный караван с внушительной охраной и блестящими шелком флагами. Редкое обстоятельство поразило мальчика: лидов, обычно стремящихся к аскетичному образу жизни, здесь охраняли сеты – боевой, суровый народ, прибывший с северных островов. Существа, чьи глазницы заливала ночь, склонились над павшими. Если бы Ники мог подбежать, коснуться… Если бы сумел закричать, то сорвал бы голос! Но особенные сны всегда позволяли лишь безмолвно наблюдать, запоминая все детали, порой даже лучше, чем того хотелось. Светловолосый наемник лежал ничком в невысокой траве, недалеко от родника. Спутанные, перепачканные волосы трепал ветер. Точно такой же плащ, как у Филиппа, и в руке погибшего, холодной и застывшей, остался нож с двумя лунами, такими, как на медальоне, что когда-то висел на шее принца. Рядом, с неестественно вывернутыми крыльями, лежал Грид. Раньше зеленоватая, его кожа стала неприятно синеватой. По глубоким, многочисленным ранам ползали мухи. Лиды были чем-то возмущены, но не битвой… Ники словно откинуло в сторону, и он увидел издалека, как хозяева каравана велят принести большие грузовые ящики и пара крепких сетов кидают в него безвольное тело какого-то незнакомого мужчины.

…Когда мальчик открыл глаза, то сразу почувствовал, как все вокруг плавно ведет из стороны в сторону. Значит, караван тронулся. Сколько Николас помнил себя, ему хотелось прокатиться внутри панциря лодо. Он протянул руку и осторожно коснулся грубой красноватой кожи, расчерченной вездесущими, хаотично переплетающимися морщинами. Вопреки виду кожа лодо оказалась приятной на ощупь и теплой. Парнишка отнял ладонь и украдкой понюхал ее. Ему показалось, что на пальцах остался еле уловимый запах сухой травы и молока. Словно бы в ответ его вниманию и бившейся в сердце радости животное глубоко загудело всей утробой, распространяя повсюду приятную вибрацию. И следом его ушей коснулся веселый смех Ивы. Ники приподнялся на локте и обернулся. Сестра сидела под отверстием в панцире. От закатного солнца кончики ее каштановых прядей горели, словно угли в очаге. К ней подсела шаманка и пристально уставилась в лицо девочки.

– Я помню тебя. Это ты помогла чужакам спасти темного, – прохрипела старуха.

– Нет, это мой брат, – ответила Ива, выдерживая взгляд.

– Особенная девочка, – не замечая ее слов, продолжала Изра, будто заглядывая в одной ей доступное пространство. – Вы оба особенные. Держись своего братца изо всех сил. Он не раз вытащит тебя из переделок. Хотя и впутает еще не раз.

– Особенные, потому что видим необычные сны, предсказывающие будущее?

– Сны? – заинтересовалась шаманка.

– Ты же видел особенный сон сейчас? – Ивари повернулась к брату, который как раз встал и направился к ней.

– Что с твоим лицом, мальчик? – впилась в него взглядом старуха. – Чего ты боишься или не хочешь, чтобы она там увидела?

– Смерть, – тихо ответил Ники.

– А я видела спящую девушку! Красивую, светловолосую, как Филипп! – с ноткой хвастовства отозвалась Ива.

– Это была не девушка! Это был сам Филипп! И он не спал… – процедил Ники сквозь зубы.

– Не-ет! Это была девушка! Нисколечки не похоже даже… – со спорщицким напором затараторила младшая сестренка.

Шаманка внимательно посмотрела на девочку, потом перевела глаза на Николаса – и тому показалось, что старуха знает больше, чем они сами, об этой истории. Больше, но не все…

– Почему вас было много? – спросил он, стараясь перевести тему.

– Меня здесь вообще нет, – ухмыльнулась старуха. – Это лишь отражения, которые я создаю при помощи силы древних духов. Они мои глаза, уши и руки.

– Милостью Филиппа! – донесся из тени панциря голос Тияны.

– Не путай доброту со сделкой, торговцева дочь! Наемник во всем наемник.

– Вы стоите друг друга, Изра. – Жена караванщика подошла к детям и угостила их зачерствевшим хлебом и все еще сочными, хоть и чуть помятыми овощами.

– Почему духи дают силу? – спросила Ивари.

– Духи живут в нематериальных мирах, что соприкасаются с нашим. У них нет тела, они ничего не чувствуют. Это нам кажется, что тело – это страдание: оно все время хочет есть, пить, спать, болеет, стареет и, наконец, умирает. Однако переживать прикосновения, запахи, вкусы, даже простейшие, – наслаждение. Драгоценности, которые мы не замечаем, пока глупы и одержимы своими идеями. Духи знают больше, видят больше, могут больше, но у них нет тела. Они способны обрести его лишь двумя способами. Духи выбирают проводников силы и открывают доступ к тому, как способны воспринимать мир сами. В обмен на это могут кратко улавливать переживания тел тех, кто пользуется их силой. Чем больше тел или ярче переживания, тем сильнее наслаждается дух и тем больше возможностей пользоваться его силой. В моем случае дух имеет не одно тело, а множество, потому мои возможности превосходят все, что вы способны представить.

– А второй способ? – спросила девочка, которой явно то ли не все нравилось в рассказе шаманки, то ли не все было понятно.

– Для того, чтобы получить новое рождение в материальном мире, духам необходимо создать с ним крепкую связь. Это можно сделать, вторгнувшись в его историю, вписав в нее свою строку. И от того, что именно произойдет благодаря этому вмешательству, зависят тело и судьба перерожденного духа. Для реализации своих планов они выбирают проводников воли. Скорее всего, именно это и случилось с вами.

– Если духи хотят однажды родиться в этом мире, то вряд ли будут пытаться разрушить его, скорее, попробуют спасти! А значит, видения должны вести к какому-то благу? – начал рассуждать Ники.

– Вполне логично, но не обязательно, – покачала седой головой Изра. – Они могут встраиваться в любые сюжеты. Никто не знает, насколько они добры или мелочны. Если к ним вообще применимы подобные мерила… Но будь я проводником воли, то в любом случае пошла бы по знакам, иначе не станет от них покоя.

– Значит, вы поможете нам?!! – обрадовались дети.

– При чем тут я? Я не вижу этих снов! – хриплый смешок заставил найденышей снова поникнуть.

Когда караван прибыл на стоянку, настоящая Изра вышла встречать их. Абсолютно не отличимая внешне от своих отражений, только двигалась чуть медленнее и тяжелее дышала. Шаманка разрешила детям остаться в ее шатре, но Николас чувствовал, что это не было простой щедростью. Старуха привыкла обменивать одно на другое, а способ выяснить, что ей нужно, вскоре представился.

Следующим вечером дети сидели у очага, уютно потрескивающего в центре полусферы, сшитой из плотной ткани. Изра устроилась на топчане, покрытом соломой, и что-то тихонько плела, не глядя на собственные руки. Одно из ее отражений, примостившись рядом, обмакивало пальцы в мисочки с густым содержимым и вытягивало из комка шерсти нити, чтобы выкрасить их.

– Я предлагаю сделку, – голос шаманки заставил их вздрогнуть. – Я отправлю с вами свои отражения на поиски наемника, но при определенном условии. Он будет обязан освободить меня от обещания!

– А если он не захочет? – поинтересовалась Ивари.

– Надо, чтобы он точно захотел, в противном случае кто-то из вас отдаст мне свою жизнь.

Повисла тишина. Но девочка резко вскочила и закричала так, что, казалось, во всех шатрах на стоянке ее было слышно.

– И правильно, что Филипп заставил вас дать обещание. Иначе вы опаснее всех магов Омбран! Пусть оно всю жизнь не дает вам свободы!!! А мы найдем другой способ. Духи показывают мне огромный караван, который придет в ваш лагерь. Скорее всего, он и поможет нам найти наемника, а вы останетесь не у дел!

Но девочка ошиблась. Парой дней позже Гуннар проснулся из-за того, что маленькие ручки треплют его за одежду. Ивари плакала, а за ее спиной сидел брат темнее тучи.

– Этот караван, огромный караван, он идет не помочь нам… Он идет, чтобы убить вас… Никого не останется…

Торговец сел, потирая лицо. Тиана и ее мать тут же возникли рядом.

– Каур, шаман нашего племени, поставлял омбранцам «вечный сон», чтобы ловить и перевозить рабов, – начал поспешно объяснять Николас.

– Так Рина потеряла своих братьев! – вставила Ива, безуспешно пытаясь вытереть слезы, которые катились и катились из непроглядно черных глаз.

– И теперь они снова идут в наши земли, найти другого шамана и пленить новых рабов! Прямо сюда, в это поселение!