Хозяин Сакарин. Цикл «Обмен мирами». Книга вторая

– Я не игрушка, Митра… – еле слышным шепотом произнес он. – Я живой… – Его такие странно горячие в ночной воде руки касались щек, но ей казалась, что она целиком уместилась в них, такой ничтожно маленькой стала. – И ты… Живая…

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, может быть, возразить… или стоило убежать хотя бы… Но сделала лишь полвдоха и так и застыла с широко распахнутыми глазами. С широко распахнутым сердцем. Живая, как никогда…

Марко склонился и еле-еле коснулся ее губ. Это самое нежное и осторожное во вселенной прикосновение сложно было назвать поцелуем, но, вспоминая потом о нем, Митра невольно закрывала глаза и забывала дышать. Несколько мгновений они оба еще стояли неподвижно, а потом защитница просто растаяла, заставив тело Изои потерять плотность. Девушка бросилась куда-то прочь, на дно, но ничто там больше не было ей желанным. Бессильно пометавшись в темной бесконечности моря, Митра вернулась на корабль. Асфир сидел рядом с ее неподвижным телом, грустный и задумчивый. Невидимая и неосязаемая, она устроилась рядом и долго еще оставалась так, печалясь и размышляя вместе с ним. Молодой маг словно бы подсветил содержимое ее внутреннего мира, и с тех пор новое осознавание себя самой не давало ей покоя. Митре стало совершенно невыносимо один на один с этим багажом. Ожившую ее часть ежеминутно тянуло к Марко и к тем двум прекрасным асфирам Хамару и Айлин, что способствовали встрече с чужаками. Она должна была вернуться и помочь найти их.

Они спустились в нижние помещения особняка господина Андре, где в небольшой, освещаемой дрожащими огнями комнате была укрыта от всего мира Диана – союзница и любовница их давнего врага.

– Уверен, что тебе нужно присутствовать, когда мы разбудим ее? – спросила Валерия, выглядывая из-за спины мага.

Колючий взгляд вместо ответа намекнул ей, что стоит закрыть рот поплотнее.

– Не слишком ли самонадеянной ты стала после истории с Вилдьером? Стоило бы, конечно, снова позволить тебе разок вляпаться…

– Думаю, она не заставит вас долго ждать с этим, учитель, – усмехнулся Марко.

Асфир стоял на верху лестницы, ведущей к хозяйственным кладовым, сложив руки на груди. Оставшаяся рядом с ним Рина сжимала в лапах небольшой флакон с вязкой жидкостью, в которую минутой раньше Адмирал, здоровенный львоподобный кайр, обмакнул острую иглу. Это противоядие должно было помочь разбудить девушку, которая безвольно полулежала в кресле, откинув назад голову. Свет от двух небольших ламп отражался в угрожающего вида механических конечностях, заменяющих ей ноги. Они казались столь огромными в этом тесном и душном помещении, что было неясно, как девчонка с такими тонкими запястьями и узкими плечами могла управляться с ними.

– У нас есть план? – покосился на темного Адмирал. Его морда, рассеченная наискосок широким шрамом, была еще более хмурой, чем обычно.

– Как и прежде, сомневаюсь, что мы договоримся.

– Но давай хотя бы попробуем поговорить? – попросила чужачка, пытаясь положить тонкие пальцы на локоть мужу, но тут же отдернула их, будто обжегшись.

– С добрым утром, Диана, не будешь ли ты так любезна выдать нам все тайны своего ныне покойного любовника и благодетеля? Кстати, это мы его прикончили! – язвительно ответил тот. – Я бы не возился, а набросил сеть, так, чтобы не могла даже дернуться, и ковырялся бы в ее сознании, пока не вытащу все необходимое.

– Оставим насилие на крайний случай. Мы росли под одной крышей… Она таскала меня за хвост, когда я был еще котенком… – прогудел здоровяк.

Такая неожиданная откровенность и сентиментальность вечно угрюмого и молчаливого головореза дома теней, казалось, должны были пробить упрямство любого… но не Андре.

– А я был лучшим другом Вилдьера, – закатил глаза маг, но все же показал рукой, что можно приступать.

Они с рыжеволосой чужеземкой остались стоять чуть поодаль, а кайр с подобием нежности на суровой морде склонился над полумеханической девушкой.

Она была дочерью госпожи Дали, хозяйки дома воров, и потенциальной наследницей сообщества, которое для таких, как Адмирал, было скорее семьей, чем способом добыть себе добра. Однако дело матери и тех, с кем ей приходилось расти и узнавать жизнь, интересовало Диану куда меньше, чем наследие древнего ордена ученых. Матушка злобно шутила, что, вероятно, понесла ее, обслуживая большеголового столичного всезнайку, и если бы помнила, кто это был, то давно подкинула бы ребенка под дверь. Но, несмотря на неприятные шуточки, стремление дочери к знаниям госпожа поощряла, понимая, что именно незаурядный ум, а не сила или ловкость, позволил ей самой стать той, кем она сейчас являлась. Однако будущее Дианы не блистало возможностями. Чтобы пополнить ряды ученых альянса, ей недоставало магических способностей, а для дамиратского университета – высокого происхождения. Поэтому девушке приходилось довольствоваться частным образованием и вести собственные поиски. Конечно, дело было в том, что книги всегда казались Диане куда более приятными собеседниками, чем окружающий ее сброд. Но, помимо этого, у дочери госпожи Дали был секрет, которым она не смела поделиться даже с матерью. Одним приятным ранним вечером она смотрела на непонятный чертеж, вольготно раскинувшийся на развороте увесистой книги. Девушка вела пальцами по синеватым линиям на желтой бумаге, будто надеялась хотя бы почувствовать смысл, если не может понять его разумом. Диана сжала зубы, проваливаясь в особенно терпкое и глубокое чувство несправедливости. Она создана для чего-то другого, более возвышенного, чем собирать процент с ворья, запугивать, лгать и прятаться!.. И вдруг комната, расчерченная лучами, падающими из неплотно закрытых ставней, будто упала набок, начала закручиваться и собираться в вытянутую спираль. Когда первый испуг прошел, девушка поняла, что представший перед ней калейдоскоп – не картинка, а коридор. Одного мысленного импульса хватило, чтобы двинуться по нему с немыслимой скоростью. Труба, свитая из кусков стены, ковра и пузатого кувшина, выплюнула совершенно ошарашенную дочь госпожи Дали на твердую, поросшую колючим низким кустарником землю. И тут же в плечо влетела книга, хищно хлопающая плотным переплетом. От крика и хруста веток с соседнего дерева взлетела крупная птица с вытянутой шеей и длинным сине-зеленым хвостом. Диана огляделась. Редкая, выжженная тяжелым зноем роща с неизвестными ей ранее деревьями стояла недалеко от поселения. Дома из грубого красноватого камня вместо крыши покрывала гигантская остроконечная трава, шуршащая на ветру. Темнокожая женщина в довольно ярком, но откровенно грязном платье несла на голове широкую и плоскую, как блюдо, плетеную корзину, заполненную плодами. Девушка попробовала сосредоточиться и вспомнить, не видела ли она чего-то похожего на санорском рынке, где обычно можно встретить все, что только есть на Адаламене и известных окружающих его землях. В этот момент роща тоже свернулась в спираль – и горе-путешественница врезалась в тучную асфиршу, выбиравшую фрукты у широкого прилавка. Плоды, которые та держала в руках, запрыгали по вымощенной синеватым камнем торговой площади… вполне знакомой для Дианы. Сама не понимая, как оказалась посреди рынка родного города, она в недоумении хлопала глазами.

Итак, наследница дома теней потеряла навсегда одну из своих любимых книг, но приобрела возможность посещать другие миры. Она решила бы, что попросту сошла с ума. Но от безумия не исчезают вещи и тело не перемещается на другой конец города. Несколько лет она не знала, как вызывать и контролировать подобные прыжки, до тех пор, пока ею вдруг не заинтересовались маги Омбран. К тому моменту Диана уже потеряла обе ноги из-за встречи с чудовищами, напавшими на нее в одной из заброшенных станций ордена Ксар. Простившись с надеждой и пойти по жизни своей дорогой, и продолжить дело матери, она пребывала даже не в печали, а в столь глубокой опустошенности, что могла днями напролет сидеть без мыслей и желаний там, где ее оставили.

Так было и в этот раз. Дочь госпожи Дали расположилась на балконе одного из дешевых гостевых домов, водивших дела с домом теней, и смотрела сквозь галдящую внизу толпу. Женщина в дорогом, роскошном платье расплатилась с каким-то сомнительным типом и вдруг буквально впилась в нее пристальным взглядом. Казалось, она видит не девушку, а спрятанный внутри секрет. Вскоре жизнь сделала неожиданный поворот – Диану выкрали. Очнувшись в башне Сильветрис, девушка ожидала всего что угодно, но не полумеханическое существо, которое, как и она, знает о существовании других миров. Мудрый и прекрасный, полный достоинства ученый признался, что это его слуги лишили ее ног, но лишь выполняя свой долг, оберегая тайну, которая должна быть уделом лишь избранных, способных воспользоваться ею разумно. Его собственный учитель и покровитель, открывший путь в другой мир, сам лишил его трех конечностей, защищая свои владения от любопытного выскочки. Таким образом, Диана получила новые, сияющие золотом ноги… и стрелу страсти в сердце. Рядом с лордом Вилдьером прошлая жизнь разом перестала существовать. Она готова была сыграть любую роль в его войне. Ее нисколько не смущало желание учителя стать богом, для нее он уже являлся им. Воспитанная как наследница дома воров, девушка была опытным воином, а теперь, с сильнейшим оружием и знаниями, что подарил ей Вилдьер, она чувствовала себя непобедимой. Диана жаждала вместе с ним возглавить армию, чтобы покорить удивительный, высокотехнологичный уровень Альхана, по сравнению с которым Адаламен казался прогнившим варварским поселением. Она и лорд, такие похожие, должны были наслаждаться новым миром вместе, создавая нечто великое! Но в шаге от победы с ее прекрасным учителем что-то произошло. Он и раньше мог подолгу пропадать в своей летающей башне, Диана и сама любила одиночество. Только кто-то украл его покой. Она спешила, чувствовала – что-то пошло не так. И словно в подтверждение два дня ее не пускали к Вилдьеру. Конечно, по башне ходили слухи, что хозяин дома Омбран поймал подружку своего давнего врага и, возможно, пытает ее. Но когда в Сильветрис началась резня, у девушки не оставалось сомнений. Это была западня. Западня, в которую они попались оба. Перед тем, как свет ее сознания погас, Диана видела разбитые залы башни, залитые кровью, и его посох в руках Улис. Старая подруга и ученица Вилдьера никогда бы не позволила себе взять его, разве что…

Адмирал втянул массивным носом воздух и воткнул дротик с противоядием в плечо спящей девушки. Через рукав просторной рубахи проступила крошечная алая капелька. Под растрепавшимися прядями черных волос, для жителей Адаламена непривычно коротко стриженных, открылись большие глаза редкого темно-синего цвета. Пленница поводила головой из стороны в сторону, пытаясь понять, что происходит. Она даже не выглядела растерянной, а словно сквозь усталость пыталась вспомнить что-то важное. Наконец ее взгляд остановился на Адмирале и лицо, вопреки ожиданиям, стало хмурым, если не сказать агрессивным. Говорят, что девушкам идут улыбки, но с Дианой была другая история. Пока та спала под действием яда лидов, то напоминала нескладного мальчишку-подростка. Сейчас же именно изменившие ее лицо сталь и холод проявили красоту.

Она молчала, оставаясь совершенно неподвижной. Даже толстокожему и вечно хмурому Адмиралу явно стало не по себе от подобного приветствия.

– Госпожа Дали послала нас с Крысом найти тебя, – начал член дома теней. – Мы были вынуждены…

На мгновение лицо девушки отразило жесткое презрение. Окатив им старого друга, словно кипятком, она перевела глаза на мага и будто потеряла к Адмиралу весь интерес. Пауза затянулась. Было совершенно непонятно, чего Диана ждет. Взгляд не выражал ни страха, ни злости, ни вопроса – ничего из того, что пришлось бы к месту в ее положении, однако от вида этих ледяных и сосредоточенных синих глаз становилось жутко. Впрочем, Андре, привыкший смотреть в лицо опасным хищникам, чудовищам и воинам, казалось, может продолжать эту игру до утра. Первой не выдержала его рыжеволосая супруга. Она открыла рот, громко вдохнув в повисшей тишине, но мгновенно вспорхнувшая вверх рука темного не позволила ей проронить ни слова.

Диана плавно повернулась к чужачке и изучающе прошлась по ней взглядом. Каждый волосок на теле Валерии встал дыбом. Сколько эмоций переживал белокурый лорд в последние мгновения, каким живым был по сравнению с этой окаменевшей, словно статуя, девушкой! Воспоминания о встрече с Вилдьером ураганным ветром прокатились по всему ее существу и заставили опустить в пол глаза, пряча колючую боль. И, казалось, именно этого дочь госпожи Дали и дожидалась.

– Он мертв? – разорвал тишину глубокий и нарочито спокойный голос Дианы.

– Да, – так же ровно ответил Андре.

– Ты его убил?

– Нашу встречу мог пережить лишь один.

Еще мгновение полумеханическая девушка так же сосредоточенно смотрела на заклятого врага своего покровителя, а потом ее взгляд словно поплыл в пелене страдания и растерянности. Казалось, она борется с собой из последних сил, но реальность рушится, сметая самообладание и здравомыслие. Пленница медленно поднялась, ссутулившись, будто боясь задеть темечком действительно низкий для нее потолок, и сделала шаг вперед. На втором шаге золотые конечности оступились и подогнулись. Она выставила руки чуть в стороны, словно пытаясь нащупать стены, чтобы удержаться и не упасть. Валерия испуганно повернулась к магу и вдруг, в ничтожную долю секунды, заметила появление световых искр у кончиков пальцев супруга и прочитала в его глазах: «Назад!».

Диана прыгнула вверх и в сторону, сшибая Адмирала и уворачиваясь от световой вспышки, посланной отбросить ее от огнеголовой женщины. Маг ринулся вперед, пытаясь схватить жену за запястье и уйти в скачок, но пленница новым прыжком на мгновение опередила его. Дочь госпожи Дали врезалась грудью в их сцепленные руки. Мир дрогнул, перемешивая цвета, звуки и понятия. На секунду стало нечем дышать – и все трое провалились в бескрайнее светлое пространство. Полуметаллическое тело Дианы рухнуло сверху, заставляя проехаться по пористому камню, разрывающему одежду и обдирающему кожу. Андре оказался чуть дальше от своей недавней пленницы, еще не придя в себя, попытался ухватить ее хотя бы за ногу, но получил крепкий удар другой золотой конечностью и отлетел назад. Еще одна вспышка ослепила обоих, и все замерло.

Валерия приподнялась на руках и застыла. Ничего подобного ей не доводилось видеть прежде. Они оказались на одном из плоских каменных островков. Поверхность вокруг них напоминала соты, если бы пчелам пришла в голову мысль добавить в свою жизнь немного асимметрии. Ярко-желтая пористая порода образовывала разного размера ванны – от больших, по несколько метров в диаметре, до совсем крошечных. Их почти до края наполняла неприятно рыжая, мутная вода, сквозь которую нельзя было разглядеть дно. Равнина каменных озер с одной стороны уходила в горизонт, а с другой, вдалеке, примыкала к невысоким горам.

– Добро пожаловать на уровень Альхана, – произнес Андре и сплюнул кровь в воду.

Какое-то время они молча озирались по сторонам. То и дело налетающий ветер прокатывался низко над водой, поднимая вверх вихрь рыжих брызг. Сквозь неприятное марево, заволокшее все небо, проглядывало низко висящее солнце.

– С учетом того, что одежда еще при нас, это неполный переход, – наконец заговорила Валерия. – А значит, время ограничено. Сколько тебе потребуется, чтобы вернуть нас назад?

– Дай мне пару лет, – с ноткой издевки ответил Андре, поднимаясь и вглядываясь в бескрайнюю даль равнины с идеально круглыми каменными ваннами.

– Что?!!

– С чего ты вообще взяла, что я могу это сделать?

– Но как же?! Ты же оставлял мне инструкции в письме, когда планировал отправиться к праотцам!

– У меня есть предположения, как можно вернуться в твой мир с Адаламена. Но не из какой-то неизвестной дыры!

Чужеземка осеклась. Маг задумчиво почесал подбородок и обнаружил идущую из губы кровь. Стер ее пальцами и, опустившись, вывел на желтом камне один из символов магического языка. Словно поддев воздух над грязной буквой, Андре извлек еще пять мерцающих фиолетовых фигур, поднявшихся и расползшихся по сторонам света.

– Хорошие новости: этот мир хотя бы магический.

– Мы с Анной сразу понимали друг друга и могли читать на языке, которого не знали. Переход меняет сознание так, что эта возможность приобретается автоматически при пересечении барьера между мирами. А значит, здесь ты мог бы прочитать рукописи, найденные в башне Вилдьера.

– Как жаль, что не прихватил их с собой, – все так же скептически ответил тот, однако слушал супругу с явным вниманием.

– Я же видела их! А значит…

Не теряя времени, она подошла к мужу и положила ладони на его широкую грудь. Валерия нечасто пользовалась редкой даже для Адаламена способностью показывать свои воспоминания другим. Но сейчас это, казалось бы, почти бесполезное умение могло спасти их жизни. От прикосновения чужачки в сознание мага потекли образы – его кабинет, вот желтые листы с рядами букв подняты со стола тонкими пальцами девушки…

– Потрясающе! – прошептал темный. – Я могу их читать! Только слишком быстро…

Так они и продолжили, сидя рядом, Валерия снова и снова повторяла воспоминания, а Андре чертил перед собой какие-то знаки.

Вдруг маг почувствовал, как прижатые к нему пальцы резко дернулись. Чужачка пронзительно закричала. Он развернулся так быстро, как только позволила его блестящая реакция, и схватил жену за ускользающее запястье. Ее тащило за ногу в мутную воду хрипящее и извивающееся животное. Длинное тело, покрытое острой, чуть оттопыренной чешуей, лишь частично вылезло из воды, но уже упиралось в камень шестью короткими лапами. Вытянутая морда с множеством мутных глаз на черепе и даже шее вцепилась в ногу чуть выше лодыжки.

Сначала в бок неизвестной рептилии влетел острый ледяной осколок, заставив ее завизжать и выгнуться. Но пасть не разжалась. В следующее мгновение острые когти демона, в которого поразительно быстро обернулся Андре, сдавили морду зубастого существа. В теле чудовища с костром энергии, парящим над головой, маг становился вдвое крупнее, чем обычно, и неизвестно во сколько раз сильнее. Валерия, все еще крича от боли и испуга, высвободила ногу и поползла прочь, но синекожая рука ловко перехватила ее за талию и закинула на плечо. Тем временем многоногое животное обвилось вокруг второй руки демона и било поразительно длинным хвостом по воде, пока не затихло.