Гребень Матильды

– Ты чего один-то?

– Был Малашкин, но его в отдел вызвали, а криминалиста с утра жду, – вытирая потный лоб, посетовал Бездельный и взглянул с надеждой: – Давай в дом. Там дело стоит. А я тут…

– Так ты еще полдня талдычить будешь. Ну-ка, посторонись!

Оттерев его плечом, Анна сделала шаг к толпе.

– Граждане! Милиции нужна ваша помощь! Сейчас будем записывать вас в свидетели! Подходите по одному с документами! Кто первый?

Наступило секундное замешательство, а потом народ стал быстро растворяться.

– Ловко ты их, – похвалил воспрявший духом Макар.

Анна окинула взглядом дворик и увидела жавшегося в сторонке мужичонку.

– Товарищ! – позвала она. – Подойдите.

Сняв кургузую кепчонку, тот приблизился бочком.

– Вы – свидетель?

Она думала, что мужичонка начнет отпираться, но он неожиданно кивнул.

– Зайдите к квартиру. Веди, Макар.

Бездельный, обрадованный, что кто-то взял в руки бразды правления, кинулся в темное нутро парадного.

– На первом этаже налево.

Комната в квартире была всего одна, поэтому лежащие на полу тела сразу бросились в глаза.

Анна повернулась к свидетелю. Тот стоял ни жив ни мертв.

Чего доброго, еще в обморок хлопнется.

Подхватив его, Анна вытолкала в кухню и усадила на табурет.

– Подышите открытым ртом. Я скоро.

Мужичонка молча кивнул и закрыл глаза.

Вернувшись в комнату, она встала на пороге и огляделась. Обстановка бедней некуда. Мебель вся на месте. Единственный шкаф открыт, но вещи не вывалены, да и вокруг сравнительный порядок. Только стулья на полу валяются.

На пьяную драку не похоже. На ограбление – еще меньше.

Она перевела взгляд на безжизненные тела.

– Что выяснил, Бездельный?

– Убитый Найденов Фома Фомич. Столяр. Сорок пять лет.

– А женщина?

– Мать его. Вера Кузьминична. Только ее не убивали. Сама откинулась.

– Как выяснил без криминалиста?

– Осмотрел. Судя по всему, сердечный приступ у нее случился. Увидела тело сына и… того. Я по признакам понял. У меня мамка и тетка от сердца померли. К тому же следов насилия не наблюдается.

– Ладно. Оставим пока. Что скажешь про Найденова?

– Этого закололи, но не сразу.

– С чего так решил?

– Да сама глянь.

Анна присела возле трупа. Из разинутого рта жертвы торчали края грязной тряпки. Засаленная рубашка распахнута, все пуговицы вырваны с мясом, на груди несколько порезов, а чуть ниже – небольшая рана.

– Почти без крови, видишь. Клинок у ножа был узкий и не очень длинный. Удар сильный и точный. Я уже видал такие следы.

«Я тоже, – подумала Анна, – и не далее как вчера днем. И позавчера тоже».

В прихожей затопали, и в комнату с чемоданчиком в руках вошел Грибанов, начальник отдела криминалистики.

– Чего тут у вас?

– Что так долго? – вскинулся Бездельный.

– Ты один, что ли? С утра на Васильевском, потом вообще в сторону Смольного пришлось тащиться. Пока до вас добрался, все силы растерял.

Раскрыв чемоданчик, Грибанов засучил рукава и встал над трупами.

– Сперва этого смотрите, – указал на Найденова Макар.

– Еще учить меня будешь? – поднял брови Грибанов.

Анна дернула Макарку за рукав.

– Пошли к свидетелю.

Мужичонка сидел в той же позе, в какой Анна его оставила. Только скрючился сильнее.

– Представьтесь, пожалуйста.

Услышав мягкий женский голос, мужичонка открыл глаза и вытер слезы.

– Сичкин Парфен Андреич, местный житель с тысяча восемьсот шестьдесят шестого года, ныне безработный, проживаю на хлебах сестрицы. Двоюродной.