Нурек+Рогун=Вечность. Роман

– Привет, Петрович! Что стряслось?

– Сядь, – приказал Илья в свойственной ему властной манере. – Откуда ты её выкопал?

– Кого? – Иван опешил. Копать котлован они ещё не начинали. Значит, Илью беспокоит не створ реки, а что-то другое.

– Наглец, ты ещё спрашиваешь, кого? – Илья стукнул ладонью по столу, что означало среднюю степень гнева. Иван тоже хотел стукнуть по столу, но воздержался, решив, что худой мир лучше доброй ссоры. Илья просверлил его огненным взглядом. – Твоя серьёзная дама Лада Бертран только что ушла от меня…

– Это ты из-за девочки так рассердился? – у Ивана отлегло от сердца. – Чем она тебе не угодила?

– Я тебя сейчас задушу, мерзавец, – Илья поднялся, заорал. – Кого ты мне подсунул? Что за фокусы ты себе позволяешь, Спиридон? Я тебя своим другом считал, а ты…

– Погоди, Петрович, я ничего не понимаю. Почему ты о нашей дружбе говоришь в прошедшем времени? Какая кошка между нами пробежала?

– Вот именно, кошка, – Илья хохотнул, плюхнулся в кресло. – Эта твоя девочка Лада – чёрная кошка и есть. Нет… она, не чёрная, а рыжая… да-да, рыжая, бесстыжая. Где ты её подцепил?

– На одной из улочек Парижа, – признался Иван.

– Что-о-о-о??? – Илья побагровел, подался вперёд, голос превратился в сирену. – Ты в своём уме, Спиридон? Кругом враги, а ты… Ты же знаешь, что нас пытаются уничтожить, растащить нашу корпорацию на тысячу дочерних компаний. Я прикладываю неимовернейшие усилия, чтобы не случилось катастрофы, а мой лучший друг Спиридон Колянович подсылает ко мне в кабинет, в самое сердце корпорации дамочку лёгкого поведения, подцепленную им возле Мулен Руж на Пляс Пигаль. Молчи, предатель. Ты выстрелил мне в сердце. Ты – яйцеголовый бездушный тупица. Давай, добивай меня дальше своим признанием, друг предатель.

– Петрович, по-моему, ты зашёл слишком далеко. Ты букашку в слона превратил. Ты…

– Хватит, – Илья стукнул кулачищем по столу.

Иван закрыл лицо руками, решил выдержать паузу. Он знал, что в состоянии сильнейшей ярости Илья ничего не слышит и не воспринимает. Нужно дать ему немного успокоиться. Пусть выпустит пар, остынет. Да, Лада была права, утверждая, что их встреча с Ильёй Петрович преждевременна. Но я настоял на том, чтобы она пришла сегодня. Мне хотелось поскорее помочь другу. Но, моё желание сделать добро, породило зло да ещё какое. Ну, почему, всё опять идёт не так, как мне хотелось? Почему, запущенный нами механизм, вращается против часовой стрелки? Почему мир готовится к очередной войне?

– Ты проиграл, Коляныч. Тебе нечем крыть, – голос Ильи стал спокойнее. Иван убрал руки от лица. Взгляд Ильи не предвещал ничего хорошего. – Запомни, Спиридон, ты отсюда не выйдешь до тех пор, пока я не получу полнейшую информацию о твоей подружке, об этой рыжей кошке, решившей потягаться силой с великими монстрами, – хохотнул. – Забавно: букашка и великан. Мы её на одну ладошку положим, второй прихлопнем и разотрём. Хлоп и нету нашей Лады, Ладушки… И тебе не поздоровится, Коляныч, друг предатель, – Илья поднялся, подошёл к шкафчику. – Помнится, ты мне из Парижа ещё и коньяк дорогостоящий, отравленный привёз… А, вот и он. Сейчас посмотрим, как яд подействует на твой организм, – налил, протянул Ивану. – Пей.

– Лимончик дашь на закуску, – Иван улыбнулся.

– Обойдёшься без закуски. Пей.

Иван вдохнул аромат. Коньяк был отменным, коллекционным. Он купил эту бутылку на выставке по баснословной цене. Хотел оставить себе, но обстоятельства сложились так, что пришлось презентовать коньяк другу. О том, что Илья пригласит его на дегустацию, Иван даже не мечтал. И теперь с особым наслаждением смаковал красновато-золотистый напиток.

– Коляныч, ты гад. Хватит смаковать в одиночку, – Илья налил себе, сел рядом. – Давай за мальчишеское братство, Ванюха!

– За братство, Ильюха!

Оба сделали по глотку и одновременно воскликнули:

– А помнишь! – напряжение спало. Илья положил руку на плечо Ивана, голос стал мягким.

– Спасибо, что вытащил меня тогда. Спасибо, что был рядом со мной в трудную минуту.

– Я и сейчас рядом, Петрович. Никаких чёрных мыслей у меня нет и быть не может, клянусь.

– Верю, Коляныч, верю, – Илья улыбнулся. – Понимаешь, меня из равновесия кошка твоя рыжая вывела. Она маятник раскачала, разбудила забытые чувства. Я и не думал, что способен на такое, – хмыкнул. – На тебя вот набросился, как волк кровожадный на овцу. И ведь слова сказать не дал тебе. Гвоздил своими упреками. Хорошо, что твой отравленный напиток мозги мне прочистил, весы уравновесил. Я теперь могу размышлять здраво. Причины сомневаться в твоей преданности у меня нет, но… – убрал руку. – Но, почему-то червяк сомнения проник в моё подсознание. Почему, отвечай?

– Ты ответ знаешь сам. Лада тебя рассердила. Ей ты ничего сделать пока не можешь, поэтому под удар попадаю я. Ведь это я порекомендовал её тебе, как серьёзного специалиста в гидротехнике. Значит, это я стал причиной твоего срыва.

– Ты стал детонатором взрыва. Де-то-на-то-ром… Ты всегда в роли детонатора выступаешь, Ванька. Ты меня вперёд подталкиваешь, а сам в тень уходишь, прячешься за моей спиной. Ты – хороший, а я… – Илья поднялся посмотрел на Ивана свысока. В глазах ярость. Ещё миг и вцепится ему в горло мёртвой хваткой.

– Петрович, ты неуравновешенный, непредсказуемый пацан. Но именно за это я тебя люблю! – Иван поднял бокал. – За братство черноголовых!

– Хитрец ты, Коляныч, – Илья ухмыльнулся. – Ты меня всё время в прошлое тянешь. Тебе хочется, чтобы мы снова были едиными, как тогда, когда не было разделяющих нас преград, потому что мы всем миром строили чудо-град, город мечты по имени Нурек…

Блеск лепестков, улетающих вверх…
Это, как магний.
Маки горят, озаряя Нурек,
Алые маки.
Маки, как добрые маги весны
Днём и во мраке.
Что тебе спички? С собою возьми
Майские маки.
Будут сигналить тебе, как флажки,
Путь освещая.
Ты не печалься, в огне их сожги
Всё, что смущает.
Брось в их весёлый и алый пожар
Деньги и сплетни.
Маки спасут от унынья тебя
Вспышкой последней…[1 - Сергей Корнеев]

Нурек – Норак

Мальчики познакомились во дворе. Они столкнулись лбами, бросившись за воздушным шариком, улетевшим из рук девочки. Она не закричала, не заныла, как другие девчонки, а беззвучно заплакала. Крупные капли катились по щекам, делая глаза девочки неимоверно бездонными. Рыцарский дух подтолкнул мальчишек вперёд, столкнул их лбами. Две руки схватили тонкую ниточку, задержали беглеца и вернули хозяйке. Слёзы с лица девочки исчезли. Её маленькая ладошка втиснулась между мальчишечьими. Минуту дети смотрели на большой красный шар, пляшущий на ветру, а потом разом закричали:

– Ура!

Девочка чмокнула в щёку одного, потом другого спасителя и убежала, а они остались стоять с поднятыми вверх руками, словно в них всё ещё находилась связующая нить. Ваня опомнился первым. Опустил руку.

– Привет. Меня Иваном зовут. Мой папа главный инженер. Мы здесь уже три месяца живём.

– Привет. Я Илья. Мой папа главнее твоего, потому что он директор, – заявил Илья. – Мы три дня назад приехали. Во-о-он наш дом, Илья показал на единственное двухэтажное здание. Ваня улыбнулся.

– Вы в какой квартире живёте?

– В пятой.

– А мы в седьмой. Будем дружить, – Ваня протянул Илье руку.

Крепкое рукопожатие наполнило детские сердца радостным осознанием того, что среди высоких гор, среди гудящих машин и вечной занятости взрослых, есть островок счастья с шарами, играми и открытиями, которые им предстоит сделать. О девочке они вспомнили потом, когда увидели летящий по небу красный шар.

– Упустила, таки, ворона, – воскликнул Илья. Ваня рассмеялся.

– Почему, ворона?

– Не знаю. С губ сорвалось. Папка нашу Нюшу вороной зовёт, когда сердится.