Нурек+Рогун=Вечность. Роман

Ты снимешь шлем и волосы распустишь,
Когда мы остановимся на отдых.
И миллион причин найдутся сразу,
Чтоб заискрился между нами воздух.

Казалось мне, усталость пересилит,
Но блеск в глазах и губ твоих движенье
Толкают нас в объятия друг к другу.
В огне любви горим в изнеможенье…

Мы были вместе пару лет, а потом… Айгуль собрала вещи и уехала куда-то. Я её не искал. Я ждал другую рыжеволосую подругу… Я ничего не могу с собой поделать. Внутри меня звучал знакомо-незнакомый голос, приказывающий отыскать потерю во что бы то ни стало. Шрам пульсирует с нарастающей силой, приводя меня в бешенство… Вот и сейчас, смотри…

На левом виске Ильи вздулась бороздка шрама, оставшегося после того злополучного падения в расщелину скалы. Ивану почудилось, что кровь просочилась сквозь кожу, стекла тонкой струйкой вниз, а потом вернулась обратно. Илья провёл рукой по лицу, вздохнул:

– С эой тайной, Коляныч, я жил десять лет. Надеюсь, мнетеперь полегчает. Будем вместе с тобой искать мою рыжую незнакомку…

– Ну… – Иван пожал плечами. – Мне Лаврушка фотку прислала. Взгляни.

– Лаврушка выкрасилась в рыжий цвет? – закричал Илья. – Едем к ней, немедленно.

– Вынужден тебя огорчить. Лаврушка от нас далеко-далече. К ней на мопеде не домчишься, только на самолёте. Она собиралась поехать на берег Вахша, чтобы по местам детства пройтись и супер репортаж сделать.

– Я тоже хочу по местам нашего детства пройтись. Рыжую бесстыжую девчонку отыскать – главная задача клёвых пацанов, чтоб не снилось больше им дурацких снов. А ведь я не хуже Лаврушки могу супер репортпж сделать. Стихоплётство я уже освоил, дело за малым, – Илья рассмеялся. – Когда отбываем, друг Коляныч?

– Через пару дней…

И вот они в Нуреке. Стоят на вокзале, сморят на преобразившийся город.

– Ассолому алейкум! – раздаётся рядом звонкий голос.

– Салом, – отвечают не сговариваясь друзья.

– Шахри зебои Норак! – незнакомец кивает и переходит на русский. Говорит он с незначительным акцентом, но довольно сносно. На вид ему не больше сорока. Среднего роста, лицо загорелое, в глазах хитринка. – Добро пожаловать в Нурек. Наш город прекрасен, как дорогое вино, а с годами становится всё лучше и лучше! Вижу, вы к нам в гости? – и не дожидаясь ответа. – Ба тарафи рости бозор – направо базар…

– Да мы знаем, – прервал его Илья. – Мы выросли вместе с Нуреком. Школу номер один закончили. Пятнадцать лет назад уехали отсюда.

– Вай! Почему же уехали?

– Нужно было дальше учиться, опыта набираться, – ответил Иван дружелюбно.

– Опыт… Разве здесь опыта мало? – таджик покачал головой. – Люди уезжают отсюда и не понимают, что надолго покидать Нурек нельзя, Асабони покоя не даст.

– Кто? – Илья нахмурился. Незнакомец, вставляющий в разговор странные словечки, начал его раздражать. Таджик щёлкнул языком, ответил миролюбиво:

– Асабони – Ностальгия. Она вас сюда привела. Она знает, что тоску по этим местам невозможно унять. Учёные называют выдумкой огненный закат и рыжеволосую комету, старожилы утверждают, что это ин афсона нест – вовсе не сказки, а самые загадочные явления этих мест. Бахри Норак знает ответы на многие вопросы…

– Бахри Норак – это Нурекское море, – Ваня вспомнил уроки таджикского. – А плотина – сарбанд. Так?

– Хуб анчом, молодец, – похвалил его собеседник.

– Ташаккур, азиз, благодарю, уважаемый, – Иван улыбнулся.

– Мы от темы отвлеклись, Коляныч. Прекращай свой снобизм показывать, – Илья скривился. – Расскажи нам лучше, дорогой Азиз, какой секрет знает море?

– Махфи… – таджик щёлкнул языком. – Секрет хотите узнать. Ну, слушайте: старожилы говорят, что на дне Нурекского моря золотая жила скрыта. Она блестит, сияет на солнце и зовёт, зовёт к себе… Тот, кто увидел её хоть раз, будет сражён её красотой и не сможет успокоиться до скончания века. Но вам бояться нечего. Не каждому Бахри Норак тайну открывает. Не каждый может увидеть то, что сокрыто от глаз людских. А вот плотина – Сарбанди Норак – наша гордость. Мы её всем показываем. Гости думают, что плотину Вахш создал. Они часто спрашивают:

– Сколько времени потребовалось Вахшу, чтобы узкое горло между горами засыпать и морем стать?

– Серьёзно? Неужели, кто-то считаете, что плотина сама собой появилась без помощи людей? – воскликнул Ваня.

– Да-да, есть такие люди, дорогой. Сам посуди, тот, кто не видел, какие здесь гигантские машины работали, какая сложная техническая душа спрятана внутри этого сооружения, не поймёт всей мощи Нурека. Не узнает он и о том, какие здесь страсти бушевали и какими ошибками судеб оплачено здесь всё… А вы знаете… Салом бошед – будьте здоровы! Хуш омодед – удачи вам! – таджик исчез. Друзья переглянулись.

– Мистическая личность, – сказал Иван. Илья скривился.

– Будь реалистом, Коляныч. Этот мистический Азиз может запросто оказаться шпионом, засланным казачком. Слишком много знает и слишком хорошо по-русски говорит. Карманы проверь. Мне батя говорил, что азиатам доверять нельзя. В каждом стаде непременно есть паршивая овца. Вот и сейчас мне кажется, что в воздухе пахнет войной. Какие-то странные брожения среди населения.

– Не болтай, Моисей…

– Я не болтаю, Ванькая, а говорю тебе о своём предчувствии. Надеюсь, что оно меня обманывает, и это просто зашкаливают мои эмоции. Нам с тобой много чего нужно сделать: отыскать Асабони – Ностальгию, увидеть новую Рогунскую плотину, навестить твоих родителей. Но… начнём мы с Бахри Норака, который должен нам открыть свою тайну…

Тайну свою море им не открыло, зато помогло погрузиться в воспоминания о занятиях альпинизмом, о походе к чудо-озеру Искандер-Кулю. Попасть туда мечтали все юные нурекчане, но тренер Геннадий Сергеевич собрал команду из тех, кто прошёл жёсткий отбор, кто был в хорошей физической форме, умел разжечь костёр с одной спички, быстро укладывал рюкзак, устанавливал палатку и мог добежать до вершины горы в полном туристическом снаряжении. Ваня, Илья и Лаврушка в команду попали. Да и как иначе. Они – главные заводилы, неразлучная троица.

Озеро поразило всех своей красотой. Не зря его чудо-озером называют. Вечером у костра, Геша рассказал им историю этих мест. Начал он издалека:

– Давным-давно, во времена Александра Македонского в горах произошёл сильный завал, который перегородил реку. Воде было некуда деваться, осталась она здесь, образовалось озеро. Тёмная кромка на скале – это отметка, до которой дошла река, подпёртая завалом. Она не сразу промыла себе новый путь среди камней и потекла дальше. Новую реку, вытекающую из озера, назвали в честь великого полководца Искандер-Дарья, а озера Искандер-Кулю. Искандер в переводе с греческого – Александр. Вот вам и разгадка.

Изумрудная чаша озера Искандер-Кулю кажется небольшой, длину озера на взгляд определить сложно, горы скрадывают расстояние. А длина озера приличная – без малого семь километров. На том берегу находится метеостанция, возле которой лежит волшебный камень. Почему, волшебный? Да потому, что он исписан автографами путешественников, некоторым из которых по сто лет. В те далёкие времена, когда добраться сюда считалось геройством, люди оставляли на камне свои послания о том, что они побывали здесь. Добраться сюда считалось настоящим геройством. Пропасти пугали смельчаков бездонностью провалов, вершины ослепляли белизной снега, не было у них такого надежного оборудования, как у нас с вами. Но люди всё равно совершали восхождения и оставляли автографы на волшебном камне.

Сегодня покорять горы проще, но меры безопасности никто не отменял. Мы с вами преодолели Азнобский перевал, похожий на высокие крепостные стены. Сидим у костра, отдыхаем и смело можем сказать о том, что наш родной перевал Чермагзак на пути из Нурека в Душанбе – это всего лишь жалкий холмик. Но расслабляться нам нельзя, потому что впереди ещё две ночёвки в Фанских горах и подготовка к новому походу в Самарканд. Готовиться к выходу на маршрут начнём заранее под моим строгим контролем. Проложим путь до Самарканда через Фанские горы. Он короткий, но довольно сложный. В команду возьму только самых-самых…

И снова неразлучная троица была в числе первых. Геннадий Сергеевич их любил, но особо никого не выделял. При случае, мог и отчитать по полной программе. Горы шуток не любят.

До посёлка Майхура в Варзобском ущелье доехать на автобусе, берегли силы. Восхождение начали на рассвете, чтобы убежать от жары. Солнце поднималось быстро, но жар его не был сильным, горы охлаждали альпинистов. Они шли вперёд и пели:

«Спой песню, как бывало, отрядный запевала,
А я её тихонько подхвачу.
И молоды мы снова,
И к подвигу готовы,
И нам любое дело по плечу!»[5 - С. Рунге]

К вечеру добрались до самого трудного перевала Газнок. Ночь была очень холодной, согреться удавалось с большим трудом. Утром новый подъём, который продолжался без малого семь часов. На высоте четыре километра воздух был настолько разряжен, что ребята дышали с большим трудом. Кругом лежал снег и лёд. Шли гуськом, зорко смотрели под ноги, чтобы не угодить в трещину. Видели маленькие цветы эдельвейсы – мечту всех альпинистов. Испытали неописуемый восторг от первозданной красоты нескончаемых снежных вершин и поняли, что лучшая награда для альпиниста – участие в восхождении. Ощутив себя героями, покорителями вершин, ребята с визгом и смехом покатились вниз к альпийским лугам, где высокая трава и буйная растительность.

До следующего перевала Акбашир брели по горам четыре дня. Подъём на него оказался намного легче. За перевалом открылась панорама Пенджимента. Ребята впервые увидели раскопки древнего города. С любопытством понаблюдали за археологами, которые кисточками сметали вековую пыль с артефактов, лежащих в земле. До Самарканда путь лежал по шоссейной дороге. Шестьдесят километров, пройденные за два дня показались ребятам самыми лёгкими в сложном и опасном путь, пройденном ради уникальных памятников Самарканда.

Вспомнили Иван с Ильёй и о сложном восхождении на гору под названием Вионская синклиналь – «Каменный цветок», созданный природой, самым гениальным художником и архитектором. Она умело создаёт неповторимые полотна. А человек, который пытается покорить природу, должен быть мудрым и самоотверженным…

Друзьям стало ясно, что Геша не просто показывал им величие природы, а исподволь готовил их к профессии альпинист, такой необходимой на горной стройке. Он постоянно рассказывал им о том, что отряды альпинистов всегда впереди. Они сбрасывают вниз неустойчиво лежащие камни, устанавливают для них ловушки в виде металлических сеток. Альпинисты затаскивают на немыслимые кручи буровые станки, опоры электролиний, трубы для водяных и воздушных магистралей. Не ради славы и наград поднимаются они по склонам и волокут за собой рулоны сеток, бухты тросов, швелеры и двутавры, бурильное и сварочное оборудование и всё необходимое для работы, а для того, чтобы проложить дорогу другим. Придёт время и по их следам пойдут изыскатели, которые найдут лучшее место для будущей ещё более высокой плотины, чем в Нуреке. Возможно, она поднимется в Рогуне…

Альпинистами Илья с Иваном не стали, им хватило той злополучной вылазки. Самоутвердились и достаточно. Друзья решили поступать в Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева на факультет гидротехники. Но думы о Рогуне их не покидали. Записались в строительный отряд, надеялись поехать в Таджикистан. Увы… Первокурсникам такие серьёзные стройки не доверяли. Их отправили на строительство коровников в Рязань. Там друзья научились отличать раствор от бетона и освоили профессию штукатур-маляр. Провели лето с пользой.