Айвари, снежный драконенок

От удивления драконенок привстал на задние лапы и макушкой коснулся сучка. Пара тоненьких веточек сломалась. Треск спугнул большую птицу, которая спала на соседнем дереве. От ужаса Айвари пригнулся к самому снегу.

– Это и есть твоя плата? Ты хочешь поменять страх на устойчивость к теплу до праздника?

Драконенок быстро закивал, не особо понимая, как такое возможно.

– Что ж, ты забавный, – произнесло дерево, со скрипом разгибаясь. – Пожалуй, я приму твою плату, но учти, после праздника все вернется на свои места. Растениям не пристало бояться.

– Спасибо, – честно поблагодарил драконенок, откуда-то из глубины сердца по телу разлилось спокойствие.

Он встал, поклонился и отбежал на пару шагов, потом оглянулся.

– До новых встреч, – произнес Айвари и помахал лапой.

– Ишь какой нахал!

Дерево зашлось скрипучим смехом, отчего снег покрылся новым слоем мха.

Большими скачками Айвари понесся по лесу, больше не обращая внимания на вой, треск и прочие звуки. В его сердце зажглась искра надежды – поскорее добраться до гор. Упрямый-Как-Жизнь жалел лишь о том, что не может лететь, потому что в небе его заметят сородичи. Все мысли драконенка крутились вокруг Хранительницы. Какая она? Молодая или старая? Высокая или маленькая? «Дракона или… Скорее всего дракона, – решил малыш. – Кто еще будет защищать крылатого, не человек же?»

Только изредка Айвари поднимался над верхушками деревьев, чтобы сориентироваться по звездам, как учил Шанри.

Ночь разбавили сумерки, за ними пришло утро. Низкое солнце наполнило тело снежного драконенка энергией, и он еще быстрее побежал к цели. К полудню ему стало жарко, но, уверенный, что не растает, Айвари двигался вперед, пока совсем не запыхался и не рухнул на снег. Глаза малыша закрылись. Нос уткнулся в темную, прошлогоднюю листву на проталине.

В подлеске и на верхушках деревьев защебетали удивленные птицы. Лось обнюхал странный белоснежный сугроб с шипами и зашагал дальше, но Айвари этого уже не чувствовал.

Глава 6. Схождение Солнечного Огня

Стоя на склоне Трона Танакана в десятке метров от плоской вершины, Арис заметила, как караван ступил на дорогу у подножия горы. Две недели Хранительница работала без отдыха: то погоду нужно было подправить, то вмешаться в потасовку людей и зонаров – разнимай их, то грифонов с соседями помирить. Она хотела зайти и к магам, но на них ни сил, ни времени, не осталось. Почти полтора десятка бессонных ночей, и вот, наконец, свершилось то, чего ждали все. Женщину переполняла радость и гордость, как хозяйку, успевшую закончить приготовления до прихода гостей.

Раздался удар гонга, пробуждая торжество, словно сама гора вздрогнула и запела. Воздух наполнился звуками колокольчиков, флейт, арф, сладкими голосами. Женщины зонары подхватили мелодию, размахивая цветущими ветвями южной вишни, принесенной с окраин степи. Избранные от гноменов, людей и других народов, выходили из леса и следовали за повозками Детей Солнца. Вся дорога от подножия до вершины заполнялась разноликими поющими и танцующими существами. Теплый ветерок качал ветки деревьев с набухшими почками. Первые цветы кланялись идущим. С запада и востока по воздуху к горе приближались крылатые создания. Драконы несли жертвенных животных. Грифоны, в сверкающих на солнце доспехах, летали кругами, забираясь все выше. Маленькие лесные и горные существа, которых люди считают то блуждающими огнями, то духами, то нечистью, плясали в воздухе, искрили и создавали настроение праздника.

Молодой дракон-охотник принес белоснежного оленя, символизирующего зиму, и придерживал его лапами рядом с алтарем на плоской вершине. Животное не вырывалось, гордо глядя вперед.

Процессия остановилась у вершины. Снова загудел гонг. Музыка оборвалась. Люди, зонары и прочие существа замолчали и устремили свои взоры на алтарь. Кесадри, вожак драконов, приземлился рядом с Хранительницей. Он воскликнул:

– Да начнется весна!

– Да придет Солнце! – подхватило племя из Великой Южной Пустыни.

Мгновением позже Арис очутилась рядом с белым оленем – символом зимы. Один взмах ритуального клинка, и кровь зверя брызнула на алтарь. Она заплясала полупрозрачными язычками пламени. Огонь побежал к оленю, охватил его целиком. Глаза из черных стали золотыми. Белый мех потемнел. Лесные звери вслед за ним сбросят белоснежное убранство и обрядятся в летние меха.

Зонарины окружили алтарь, взялись за руки и вновь запели о том, как давным-давно боролись огонь и лед и не могли победить. Тогда мудрые хранители отдали полгода теплу, а полгода стуже. Женщины славили богов, прекрасную пору таяния снегов и распускающихся цветов.

В это время жертвенный олень, подобно лошади, встал на дыбы и превратился в круглолицего юношу с золотыми кудрями и в золотой одежде. От него исходили теплые лучи света. Это и был Бог Солнца – Танакан, в честь которого назвали и весь горный хребет. Зонары упали на колени, преклонив головы и протянув руки к стопам Бога.

– Слава Танакану, – прогремело сверху. Голоса драконов и грифонов звучали как один.

– Слава Танакану, – вторили остальные.

– Пусть будет… – начал Бог, но застыл от удивления.

Люди, драконы, зонары и представители других народов ошарашено смотрели на Танакана, а тот так и замер, даже рот не закрыл.

– Так-так-так! – голос, подобный раскатам грома, заставил каждого вздрогнуть и обернуться.

У подножия горы стоял великан. Серая кожа, покрытые чешуей лицо и внешняя сторона рук, торчащие из пасти желтоватые клыки, щетина, словно зимний лес, обрамляющий вход в пещеру рта наводили ужас. Грудь чудовища покрывал не менее густой лес рыжих волос. А с бедер свисала гигантская шкура неизвестного животного. Не хватало только дубинки или каменного молота для полноты образа тролля из страшилок дедов. Громила щурил рыжие глаза, казавшиеся на огромной изрытой шрамами физиономии, крохотными, и глядел на плоскую вершину с алтарем.