Рассвет в глубине бесконечности. Первая книга из цикла «Караваны миров»

– Даа, ты молодец, что откопал все это. Сейчас это непросто. Народ на планете перемешался давно. Нет ни государств, ни границ. Одна большая страна. Хорошо еще, что многие народности все-таки пытаются сохранить самобытность своей культуры. Без этого все было бы пресно и неинтересно. Я вот люблю, как ты поешь эти древние грузинские песни. Душа разворачивается и хочется в горы, к солнцу и к вершинам мира.

– Спасибо, генацвале! Мы еще много чего споем с тобой! – он обнял Артема и похлопал по плечу, – Знаешь, когда вернемся, я тебя приглашаю к нам на Кавказ. Мы полетаем с тобой над нашими долинами, где все еще иногда можно услышать звуки зурны, где полноводная Кура все так же шумит, преодолевая пороги, и радуга висит над ней, разбиваясь на мелкие – мелкие брызги. Там фантастически зеленые долины и стада животных пасутся на них. Правда, пастухи теперь андроиды, но издали они вполне сойдут за настоящих. Иногда, чтобы развлечь туристов, они даже надевают настоящие бурки!

– Мои родные накроют стол под виноградной беседкой, и тебе придется слопать неимоверное количество вкусностей, приготовленных моей мамой и сестрами. Потому что настоящие грузинские хозяйки не терпят в кухне андроидов, ну, разве что почистить овощи!

– Нууу, у меня уже слюнки текут! – засмеялся Артем.

– Внимание! – раздался голос бортового компьютера, – Через шестьдесят минут экипажу пристегнуться к стартовым креслам! Приступаем к очередному этапу ускорения!

– Пошли, – Анзор поднялся, – Скажи официанту, чтобы убрал посуду, а то все потом на полу найдешь.

– Слушай, а вы, андроиды, что делаете во время ускорений? – Артем с любопытством посмотрел на подошедшего официанта.

– У нас есть свой отсек, где мы обязаны находиться в таких ситуациях. Мы тоже пристегиваемся к креслам. Ведь мы сделаны по образу и подобию человека. Но это только те андроиды, которые активированы для работы. А законсервированные находятся в грузовом отсеке, – официант проворно убирал со стола.

Артем вышел вслед за Анзором.

Экипаж безболезненно перенес еще два этапа ускорения. Два раза вновь ревели мезонные двигатели, корабль получал фантастическое ускорение и вновь мчался через невообразимые пространства космоса. На обзорных экранах висели незнакомые звезды, давно уже не видно было не только Земли, но и Солнца. Но пока никакой ностальгии никто не испытывал, только все чаще выходили на смотровую палубу и пытливо вглядывались в бесконечность, словно ожидая рассвета. Там можно было вести долгие беседы о жизни на Земле, мечтать и фантазировать о далеких мирах.

– Наташ, а когда вы с Артемом познакомились? – Слава и Наташа сидели в привинченных, очень мягких креслах, на смотровой палубе Короны. Было немного странно там сидеть. Казалось, будто находишься на балконе над пропастью. Стена этой огромной площадки, обращенная к звездам, была удивительно прозрачной и создавалась полная иллюзия самостоятельного полета в черноте космоса. Не сразу получалось привыкнуть к этим новым ощущениям. Раскрывающиеся перед людьми пространства были настолько неизмеримо огромны, что, сколько ни вглядывайся вдаль, не заметишь никакого изменения в расположении звезд. Только приборы звездолета могли зафиксировать микроскопические подвижки в звездной панораме.

– О, мы еще со школы дружим. С первого класса, – Наташа тепло улыбнулась, – он всегда был моим рыцарем.

– Защищал от хулиганов?

– Случалось… Хотя, какие теперь хулиганы? Так, задиры просто.

– А вы из каких мест? На Земле, я имею в виду, где живете?

– Из Ленска. У нас дома рядом. Наши родители всю жизнь дружили. У Артема пять лет назад отец не вернулся из рейса. На планете в системе Гончих Псов погиб в огненных облаках, когда опускался в шаттле на поверхность. Ничего нельзя было сделать…

– Такое случается…, Слава тяжело вздохнул, – А твои родители чем занимаются?

– Папа у меня ученый. Археолог. Мама врач. Я по ее стопам пошла, – Наташа весело улыбнулась, – У меня еще куча сестер и братьев – три брата и две сестры. Все младшие. Еще учатся. Ох, и завидуют они мне! Родители, конечно, очень переживали, не хотели отпускать. Но раз с Артемом, то…. Они привыкли, что он меня всю жизнь опекает.

– А мои родители на Каллисто трудятся, на базе наблюдений за дальними планетами. Делают одну большую научную работу на двоих. «Влияние магнитного поля звезд на спектры планет в альфа-секторе какого-то там отдела Вселенной», – Славик засмеялся. А на Земле жена Оля, и маленький Алешка, – мужчина погрустнел.

Наташа внимательно посмотрела на геолога. Его, всегда озорные, глаза потемнели, он весь как-то поник. Даже могучие плечи, будто, стали меньше.

– Не грусти… Мы не дадим тебе скучать! – Наташе очень хотелось его успокоить.

Славик улыбнулся.

– Да нет, я ничего… Все нормально. Это, в общем-то, нормальная реакция. Так далеко от дома грустят даже самые законченные оптимисты!

Он встал и прошелся вдоль стены, которой, казалось бы, и не было.

– Я даже жалею тех, кто никогда не видел этой картины…, – Он положил ладони на прозрачную преграду, – Бесконечность во всей своей красе, где никогда не бывает рассвета… Вот вы с Артемом первый раз в космосе. Можешь ты мне описать свои ощущения от этой панорамы?

– Могу. Одним словом – потрясающе! Я ведь уже сколько раз сюда прихожу, и каждый раз так ошеломляет! Видимо, это настолько непривычная картина для человека, что мое подсознание каждый раз бунтует – мол, так не бывает!

– Согласен. Не знаю, у кого как, но я всегда как бы остаюсь на Земле. Это мое второе «Я» где-то путешествует во Вселенной. А вот Артем, он какой? Как относится к этим космическим новшествам?

– Артем удивительно отзывчивый. Он совершенно земной человек. И здесь остается таким же. Ему лишь бы его наука была с ним, его дело. Нет, он не сухой книжный червь. Его боготворит куча друзей, – Наташа немного помолчала, – Артем может примчаться с другого конца Земли, чтобы помочь. Бывали такие случаи. Только когда наукой своей занимается – никого не слышит и не видит, – Наташа вздохнула.

Геолог внимательно посмотрел на девушку и ничего не сказал.

Ровно через 60 дней раздался предупреждающий сигнал и голос «Мамочки» произнес: «Внимание! Всем членам команды занять свои места согласно инструкции по осуществлению прыжка через гиперпространство! Через пятьдесят минут будет объявлена минутная готовность!»

Команда разместилась по своим каютам. Командир и штурман сидели в командной рубке, пристегнутые к креслам.

Игорь знал, что никаких перегрузок не будет, просто корабль за несколько секунд переместится на 20 световых лет. Он уже не раз проделывал такие «прыжки» в пространстве. Иногда у членов экипажа при этом возникали смутные видения, даже галлюцинации, которые, правда, быстро исчезали без всяких последствий. Видимо, сознание претерпевало какие-то, неизученные до конца, изменения.

– Семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, ПУСК!

Игорь широко открыл глаза, перед его глазами мерцало и переливалось привидение. Ему почудилась странная полупрозрачная фигура в широких одеяниях, грозящая пальцем. Он почувствовал, будто завис во времени или переместился к другое измерение. Сердце сжалось от жуткой первобытной тревоги. Воздух в каюте словно расслоился, сгустился, в голове зашумело, желудок подкатил к горлу. Перед глазами запрыгали разноцветные звездочки. Звездолет задрожал, вибрация продолжалась и продолжалась. Неожиданно раздался пронзительный вой сирен. Марина взвизгнула и зажала уши руками и, отняв их, увидела кровь на ладонях. На табло плясали какие-то невообразимые цифры, ритмично загорался красный пульсар тревоги.

– Что это такое?! – вскрикнула девушка, пораженная показаниями цифр. Там царила полная абракадабра. Никакой системы в показаниях приборов не было. Все пришло в состояние хаоса.

Внезапно сирены стихли, но красная лампа продолжала мигать.

– Марина, ты в порядке? – Игорь увидел кровь на ее руках.

– Ничего, сосуд какой-то лопнул. Заживет. Ты лучше скажи, что стряслось? Что, вообще, происходит?! – в ее голосе звучали истерические нотки.

– Что случилось, Мамочка? – обратился Игорь к компьютеру. Ладони взмокли, он с тревогой ждал ответа, которого все не было. Молчание длилось пять с половиной минут. Вся жизнь пронеслась за эти мгновения перед командиром. Липкий противный страх заполз под комбинезон и охватил его с ног до головы, заставив кожу покрыться мурашками. Самое страшное, что он ничего, совсем ничего не мог изменить в этой ситуации… Только усилием воли ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица.

– Пытаюсь проинспектировать корабль – раздался бесстрастный голос компьютера.

Игорь незаметно выдохнул. Он уже начал думать, что голосовая связь с компьютером тоже потеряна. Бесстрастность голоса Мамочки странным образом успокаивала, хотя он понимал, что это всего лишь компьютер. Но компьютер настолько умный, что способности человеческого мозга не шли ни в какое сравнение с ним.

Через несколько минут напряженного ожидания Мамочка вновь заговорила.

– Поврежден правый мезонный двигатель, разрушена часть мозга бортового компьютера. Неизвестное жесткое излучение не позволило произвести прыжок в необходимую точку пространства. Пытаюсь определить координаты нашего местонахождения и природу этого излучения.

– Так она еще и не знает, где мы находимся??? – Марина в ужасе закусила губу..

Звездолетчики знали, что ничего нет страшнее, как оказаться в космосе без ориентиров, это равносильно неминуемой гибели.

– Без паники! Все живы, а значит, выкарабкаемся. – Игорь снова обратился к компьютеру:

– Мамочка, как долго ты будешь восстанавливаться?

– Нужна подходящая стоянка на стационарной орбите какой-нибудь планеты.

– Ты можешь найти такую поблизости?

– Попытаюсь…, компьютер говорил земным, простым языком, словно пытаясь успокоить человеческие существа.