И с нетерпеньем. Им навстречу шли.
Давид в игре своей остановился,
Спустился с осторожностью с быка,
Стараясь не задеть и не поранить
Хоть чем-нибудь красивые бока.
В беззвучии коровы замычали,
Встречающим вдали, давая знак,
Что скоро уже будут возле дома,
И побежали, ускоряя шаг.
Да быстро так, что старец еле-еле
За ними с музыкантом поспевал.
И под конец уж было очевидно,
Что каждый скоро двигаясь, устал.
Хозяева немного пожурили,
Что стадо не пришло сегодня в срок.
Но быстро разошлись, забрав скотину,
Ворота закрывая на замок.
Пастух же ничего уже не слышал.
Он в мыслях был от всех давно далёк.
Когда они остались только двое
Сказал: «Зайди сейчас на огонёк
В тот дом, где ты расправился с бедою,
Но не сиди там долго – лишь простись,
А после церемоний расставанья
Обратно непременно возвратись.
Я буду ждать. Признаюсь, что сегодня
От беспокойства малость подустал.
Боялся, что ты что-то не домыслил,
И в чаще нашей навсегда пропал».
Давид пристроил старца на скамейке,
Чтоб он чуть отдохнул и посидел.
А сам пошёл внутрь маленького дома,
Где в эти дни игрою преуспел,
Не сомневаясь, что в избушке праздник,
Что там теперь любовь царит и лад,
И то, что он со скрипкою своею
Помог в дом радость заманить назад.
Лишь только дверь открыл – его там ждали.
За крытым и «ломящимся» столом
Сидел старик довольный и счастливый
И молодые рядышком при нём.
Увидя музыканта, все вскочили,
Под руки взяв, на пир свой повели.
Им очень уж хотелось в благодарность
Всем угостить, что только лишь нашли.
А было там еды не так уж много.
Чем запастись мог в горести старик?
Огурчики, хлеб, сало, да картошка…
Стол был в разнообразье невелик.
Однако угощение простое