Клайв, подняв воротник пальто, глубже надвинул шляпу и улыбнулся:
– Ну вот и все, Кирилл. Пришло время прощаться. Ты много видел и много узнал. Еще больше тебе предстоит.
Кирилл опустил глаза, скрыв в них легкое разочарование.
«Готовится очередной урок».
– Да, ты прав, и это последний урок для тебя, – как ни в чем не бывало прочтя мысли, продолжил Клайв.
– Протяни руку, – раздался его тихий приказ, незамедлительно исполненный Кириллом.
Англичанин вытащил из своего кармана небольшой круглый предмет и положил на ладонь молодому человеку.
Кирилл удивленно разглядывал вчерашнюю фишку номиналом в сто рублей из подпольного казино. На ней красовалась дерзкая надпись: «Lucky».
Его недоуменный взгляд наткнулся на серьезные глаза Клайва, приобретшие жесткий стальной блеск.
– Слушай меня внимательно, дружок. И запоминай слово в слово, что я сейчас скажу.
Воспользоваться счастливой фишкой можно лишь один-единственный раз. Иди в любое казино. Вспомни, чему я учил тебя, дождись главной ставки и ставь все на число, которое придет тебе в тот момент в голову. Эту фишку добавишь к своим. Как только возьмешь банк, быстро уходи и больше никогда не возвращайся в то место. Фишку немедленно выброси. Она – единовременный пропуск на «Поле Чудес» в стране у дураков. Не поверишь, рискнешь еще раз – удача оставит тебя навсегда. Все понял?
Кирилл послушно кивнул головой и, спрятав талисман в карман куртки, воровато огляделся по сторонам. Свидетелей их сумасшедшего разговора вроде не было.
Из репродукторов раздался мелодичный сигнал, и женский голос предупредил о начале регистрации на рейс в Лондон.
Клайв шагнул ближе к Кириллу и, нежно проведя по его щеке тыльной стороной руки, произнес:
– Я не предлагаю общество себе подобных, хотя платят господа на порядок больше. Возделывай маленький сад в женском раю, малыш. Жди своего часа.
У Кирилла бешено заколотилось сердце. Потеряв над собой контроль, он поймал руку Клайва и припал губами к золотому кольцу.
– Мы еще встретимся, господин?
– Возможно.
– Могу ли я получить на память визитную карточку с вашим… именем? – голос Кирилла задрожал от волнения и прервался.
Клайв тронул его подбородок, приподнял голову и заглянул в глаза:
– Мое имя ничего не значит. Сейчас оно одно, завтра станет другим.
Нет ничего проще, малыш, чем начать новую жизнь, всего лишь сменив имя. Запомни это.
Не произнося более ни слова, Клайв повернулся и пошел к стойке авиакомпании.
Кирилл смотрел вслед удаляющемуся загадочному господину, нервно теребя в кармане его подарок. Пеструю поцарапанную фишку со словом «Lucky».
– Милый, ты сегодня целое утро молчишь. Все еще недоволен моим решением лететь в Эвиан? – Катрина взяла его под локоть и придвинулась вплотную, стоило им сесть в поданный для трансфера лимузин.
«О чем ты? Мне глубоко плевать на все твои решения».
– Нет, моя королева. Голова болит с самого утра. Лекарство не помогло, возможно, виноваты перепады давления в самолете. Пройдет. Давай немного помолчим, – произнес вслух Кирилл. И отвернулся к окну.
«Еще двадцать минут покоя – какое счастье».
Недовольно фыркнув, Катрина освободила руку из-под локтя спутника и затихла.
Три тысячи евро, заплаченные Клайвом, утекли сквозь пальцы довольно быстро.
Здоровье мамы внезапно ухудшилось. Львиная доля денег ушла на дорогостоящие лекарства и госпитализацию. Все напрасно. Она угасла через месяц. Полновластным хозяином квартиры стал отчим, с которым у Кирилла были натянутые – и это еще мягко сказано – отношения.
Парень, собрав нехитрые пожитки, был вынужден уйти из дома и снять угол.
Иногда выручала София, радостно распахивающая дверь своего жилища и собственное сердце. Но Кирилл не спешил окончательно перебраться к ней. Маленькая однокомнатная квартира в Новогиреево была для него личным островком свободы, давала возможность выбора, потеряв который, Кирилл не смог бы стоять на земле не шатаясь, просто разучился бы ходить.
А Софии нужна была семья. Он чувствовал это, читал по глазам. По ее нежным плавным прикосновениям. Она думала о ребенке. Подойдя к тридцатипятилетнему рубежу, занервничала, заметалась. Ему же, юнцу, напротив, мечталось о спокойной вольготной жизни, о заботливой маме, которую он потерял так неожиданно.
Кирилл гнал грустные мысли, отказывался верить, что отношения с Софией пришли к логическому завершению. Но постепенно начал понимать: пора набраться мужества и сказать, что не сможет осуществить ее заветную мечту о семейном очаге, что не готов взять на себя ответственность за новую человеческую жизнь. Однако, будучи врожденным трусом, он просто молчал и ждал случая.
Первый звоночек прозвучал в октябре 2010 года. Предвестник перемен, так сказать.
Денис Каплан, однокашник по Гнесинке, сделал Кириллу неожиданное предложение – свалить за бугор. Сначала по рабочей визе, потом приглядеться и зацепиться.
Появилась достойная вакансия для музыкального дуэта в «Царской Охоте», одном из раскрученных русских ресторанов в Париже. Искали молодого, не особо амбициозного пианиста с вокальным сопровождением. Предпочтение отдавалось нетрадиционным представителям мужского пола в возрасте до тридцати. Идеальное попадание.
– Мой голос, твои волшебные пальчики… Кира, такой шанс выпадает единственный раз! А насчет ориентации – прикинемся. Хотя я всегда не прочь.
Ответ требовалось дать в течение месяца.
Кирилл согласился сразу, как только вообразил перспективы. Смалодушничал, утаил решение от Софии. Откладывал главный разговор, ожидая подтверждения от работодателя из-за рубежа. Мало ли что… Мучился сомнениями и угрызениями совести каждый раз, когда ложился с ней в постель.
Ждал случая. Ждал знака свыше.
И вскоре дождался.
Выйдя из взорванного аэропорта, полубезумный, оглушенный, но твердящий как заклинание слово «Свободен!», он первым делом обратился в полицию с заявлением о потере паспорта.
«Нет ничего проще, малыш, чем начать новую жизнь, всего лишь сменив имя. Запомни это».
Документ ему восстановили, небольшая сумма из оставшихся от Клайва денег пошла на взятку в паспортном столе, где Кирилл взял себе девичью фамилию матери.
Пришла пора вспомнить о подарке.
Сумма джек пота, практически разорившего казино на Сретенке, составила без малого полтора миллиона рублей, что гарантировало ему безоблачное существование во французской столице в течение двух трех месяцев.
В конце февраля 2010-го пассажир под именем Кирилл Лурье зарегистрировался на рейс «Москва – Париж», купив билет в один конец.
В кармане его пиджака, закатившись под подкладку, лежала пластиковая фишка с надписью «Lucky».