Мы одна судьба

Конечно, Саше пришлось вернуться в его дом, чтобы ухаживать за ним. Девочки жили у Ивана Михайловича – он настоял. Иногда, когда приходила свекровь и Саша уходила ночевать к Ивану Михайловичу, ведь от квартиры, в которую они собирались съехать с дочерьми, пришлось отказаться – Саша не тянула ещё и эти расходы. Игорь всегда и всем был недоволен, срывался на Сашу по поводу и без, унижал её матерными словами, швырял тарелки с едой, если ему не нравилась «эта свинячья еда», богатая коллагеном и клетчаткой и, по примеру своей матери, обвинял в аварии Сашу.

Саша терпела, твердила себе: «Дала себе слово поднять его на ноги – подниму и уйду".

Дочки всё это время поддерживали мать, пытались сгладить острые углы в постоянно недовольном настроении отца, помогали как могли – приходили в свой бывший дом, готовили, убирали и старались лишний раз не попадаться на глаза отцу. Лиля всё понимала, видела, как отец унижает мать, как грубо к ней относится. Она как-то пыталась поговорить с бабушкой, матерью отчима, чтобы та образумила своего сына, показала, как он не прав и должен быть благодарен, что его не бросили.  Но бабушка трясла руками и, не стесняясь внучки кричала, чтобы слышали соседи и, в особенности, ведьма сноха:

– Проклинаю её! Ведьма! Это всё из-за неё! Бог её покарал и наложил на неё этот крест! Пусть сама бьётся с ним! Так ей! Сама виновата – сама пусть и хлебает!

И продолжала лить на Сашу всякую грязь, не стесняясь выговаривая её внучкам и сыну. Саша так и жила, тянула по капле из себя жизнь, погибающую с каждой нервной клеткой её здоровья, ждала, когда он сможет самостоятельно передвигаться по дому. Но стало только хуже, когда он поднялся – он начал преследовать её на предмет «по-быстрому», буквально зажимая во всех углах, пока однажды, вломившись на кухню, когда Саша готовила, она не схватила нож.

–Подойдёшь – побью! – Прорычала тогда женщина, сверкая глазами.

– Истеричка, -хмыкнул Игорь, но виду что чуть в штаны не наделал не подал, – могли бы она расслабиться.

Но лезть к Саше перестал, решив, что он и подождать может ещё немного, пока сильнее окрепнет, тогда она не отвертится.

У Ивана Михайловича была просторная трёхкомнатная квартира, которая досталась от его родителей, поэтому места всем хватало – даже оставалось. Сначала он эту квартиру сдавал, построив семье большой дом, а после развода жил в ней сам, оформив дарственную, после своей смерти, на обоих внучек, и молчал про это.

Как-то придя с работы в квартиру, которая стала, по сути, домом для неё, не зная, как сказать, Саша подошла к свёкру и начала несмело:

– Иван Михайлович, вы меня извините…меня тут на юбилей позвали, к коллеге…Можно я приду поздно?

– Ну ты, Александра, и рассмешила! -вытирая слёзы смеха, ответил Иван Михайлович. – Ты у меня отпрашиваешься, что-ли? Ключи у тебя есть, ты же взрослая женщина, свободная, вольна делать что угодно. Затем спрашиваешь?

– Ну как же, Иван Михайлович, живём мы в вашей квартире, неловко без предупреждения же…– улыбнулась в ответ Саша.

– Вот что, выдумщица. Если бы ты была пропащей или продажной женщиной – я бы с тебя глаз не спускал, контролировал, чтобы не натворила чего. А так – я тебе полностью доверяю, ты мне роднее сына стала. Отдыхай, дочка. Только мужиков сюда не приводи – внучки всё увидят. Лучше к парням, на их территорию, – подмигнул Александре.

– Ну вы скажете тоже, Иван Михайлович! – покраснела Саша.

– Дело молодое, что в этом плохого-то?

Девочки были уже в санатории – уехали на неделю по путёвке с Сашиной работы, хотя шли учебные дни и на носу были выпускные экзамены после девятого и четвёртого класса и бессонные ночи в подготовке к ним. Но Саша решила дать детям набраться сил на последний, сильный рывок, поэтому и выпросила на основной работе путевку им на отдых с частичной компенсацией – дочкам это нужно было.

Получив добро на поход в кафе, по салонам красоты бегать не стала, собиралась сама. Чуть пробежавшись по лицу косметикой, одела голубой сарафан на тонких бретельках – всё-таки жара, хоть и всего только начало мая. Сарафан ей очень нравился и висел в шкафу вот уж лет пять, но не одевался, так как в последние три года был узок в талии, вот – только любовалась. А сейчас, от нервов и беготни она незаметно для себя сильно похудела, и – наряд идеально сел на фигурку, даже пояском пришлось затянуть, чтобы не болтался. Нарядилась, покрутилась перед зеркалом, отметив, что она ещё даже ничего и неспеша пошла до места встречи с коллегами, благо идти было минут пятнадцать.

Кафе встретило прохладой, приятной музыкой и кухней на высшем уровне.

Коллеги неспеша беседовали, смеялись, танцевали, пили вино, рассказывали новости и обсуждали знакомых. Саша сама не заметила, как выпила целых два бокала и изрядно захмелела. Алкоголь она в принципе не употребляла, но на лёгкое вино согласилась. Такое с ней и не случалось никогда, но сейчас, наверное, организму требовалась перезагрузка, и он сам выбрать напиться.

–Саш, смотри, за соседним столиком компания молодых мужчин. Один совсем с тебя глаз не сводит, – нагнувшись к Саше, прошептала одна из коллег, Ирина, когда они эротично качали телами под современный бит. – Чего это он задумал, интересно?

–Ну что ты выдумываешь? – засмеялась Саша, – он лет на десять меня младше, зачем ему на старушку смотреть?

– Да нет же, посмотри сама, – шепотом возразила Ирина, – ты у нас молодая, красивая девушка, ну посмотри, как раздевает тебя глазами… Прямо здесь разложил бы тебя и трах....

– Ирина Сергеевна! Ну что вы такое говорите! – оборвала её Саша, смущаясь и горя лицом.

В это время один из молодых людей – темноволосый, с глубокими синими глазами, высокий и подтянутый, поднялся из-за своего столика и подошёл к ним.

– Добрый вечер, девушки, – произнес он с приятной улыбкой, – разрешите украсть у вас даму на танец?

– Конечно, – расплылась в улыбке Ирина, – только не забудьте потом вернуть.

– Не обещаю, – улыбнулся в ответ, – но постараюсь.

Мужчина протянул к Александре ладонь:

– Разрешите?

– Ну что вы, я не танцую, – ещё больше покраснела Саша, поняв, что сморозила глупость, ведь она сейчас как-раз и танцевала и ещё больше смутилась, – извините.

– И всё же я настаиваю, – не переставая улыбаться, мужчина ждал с протянутой ладонью руки Саши.

Саше стало неловко что на неё все смотрят, и она, немного помедлив, вложила руку в ладонь мужчины. "Какая горячая" – подумалось ей.

Отойдя в сторону от танцующих дам, мужчина осторожно положил Сашины руки себе на плечи, сам обняв её за талию, задал ритм танца и пара начала неспеша качаться по музыку.

Теснее прижав к себе Сашу, они синхронно повторяли движения друг друга, как будто их тела – это одно целое. Нагнувшись ниже, мужчина прошептал на ухо:

– Я Александр, а тебя как зовут?

– Александра, – также шепотом ответила Саша, – а почему мы перешли на "ты" и шепотом разговариваем?

– А чтобы не спугнуть момент, – опять ей шёпотом на ухо.

– Какой? – Саше стало вдруг смешно то ли от выпитого, то ли от того, что они разговаривали шёпотом, как нерешительные подростки.

– Наш, – целуя её волосы ответил Александр.

Глава 6.

«Всякий раз, когда стоишь перед выбором, будь внимателен:

не выбирай то, что удобно, комфортно, респектабельно,

признано обществом, почётно.

Выбирай то, что находит отклик в твоём сердце.

Выбирай то, что ты хотел бы сделать, невзирая ни на какие последствия.»

(Ошо)

Саше этот жест показался таким нежным, невинным и одновременно горячим, что внизу живота прошёл такой сладкий спазм, что она сама опешила от этой странной реакции на незнакомого мужчину. Хотя что таить – он был сексуален, весьма даже, красив божественно и секс плескался в его глазах, когда он смотрел на неё. "Это всё от вина. Перебрала я, походу". А сама покраснела, как мак, перед Александром, как будто он смог прочитать её мысли.

Он продолжал шептать ей в волосы такие слова, от которого и без того мутное от алкоголя сознание уплывало:

– Как же долго я тебя искал. Хочу. Тебя. Всю. Себе. Хочу.