Рецепты нашей современной еврейской семьи с рассказами и сказками автора. Домашние рецепты на основе традиционной кухни

Традиционно в харосет принято добавлять орехи (грецкие или миндаль), но нам больше нравится харосет без орехов. Также можно добавлять тертые финики (4—5 штук), инжир или вообще заменять ими яблоко. Существует очень много разных рецептов харосета, но здесь приведен только тот, который использует наша современная еврейская семья.

Не только мы любим Песах, но и наша собака. И что удивительно, пес помнит и ждет этот Праздник. Похоже, у него тоже есть свои традиции относительно Песаха. Седер мы устраиваем на лоджии нашей квартиры. Мы застилаем пол пледами и одеялами, сверху накрываем золотым покрывалом и приносим множество разнообразных подушек, на которых по-царски возлежим. И первый, кто занимает место – это наш Джери. Тихо и внимательно слушает он Агаду, трапезничает вместе с нами. Потом уходит в комнату и возвращается ко времени, когда мы убираем со стола, чтобы получить яйцо (бейца?) и куриное крылышко (зроа?) с кеа?ры[9 - К е а р а – пасхальное блюдо, которое занимает центральное место на столе во время Песаха.].

Мой исход из Египта (рассказ)

Каждую весну еврейский народ отмечает Песах – праздник в честь исхода евреев из египетского рабства. Мы вспоминаем, как это было тогда, и благодарим Всевышнего за то, что дал нам возможность жить и существовать до сих пор. После физического исхода смысл этого Праздника стал заключаться в том, чтобы каждый еврей смог выйти из рабства духовного – своего «внутреннего Египта». То есть стать по-настоящему свободным: свободным от своих страхов, внешних ограничений, чужого мнения.

Не один Песах, сидя в синагоге за праздничным столом, задумывалась я над тем: а вышла ли я из своего Египта? И однажды Бог ответил на мой вопрос, дав почувствовать, что при всей моей видимой внешней свободе я все-таки нахожусь в личном внутреннем рабстве. Я работала над тем, чтобы слова: «На Всесильного я уповаю, не боюсь, что сделает мне человек?» (Теилим[10 - Т е и л и м – псалмы (иврит).], 56:12) перестали быть для меня лишь символами, а стали несомненным убеждением. При этом на своем пути выхода из внутреннего Египта я физиологически, как жажду, ощущала потребность оказаться в настоящей пустыне, чтобы выйти из нее. Я не стала разбираться в причинах этого желания и, как наш праотец Авраам, полностью доверившись Всевышнему, поехала в Сахару.

Я очень ждала встречи с пустыней. Мы въехали в нее незаметно, так как она – это живая часть мира людей, там обитающих. Пустыня огромна и многолика. В ней есть камни, горы и прекрасные оазисы. Но сердце мое забилось сильнее, когда мы въехали в пески. В первый день пути Сахара предстала передо мной теплой, ласковой, умиротворяющей. Мягкий песок барханов неудержимо манил, и я уселась на него, едва выпрыгнув из джипа. И тогда, и сейчас я не могу подобрать слова, чтобы описать все свои ощущения. Но я точно знаю, что там находится мое место силы. Прикоснувшись руками к песку и почувствовав его тепло, нежность и бархатистость, я оказалась вне времени. Страхи, сомнения, навязчиво-суетные мысли быстро оставили меня, уступив место покою, благодати и силе. Сосуд моей души был опустошен от старого и наполнен новым содержимым. Покидать Сахару мне не хотелось. Я влюбилась в нее, как говорится, окончательно и бесповоротно…

…Надвигалась буря. Фиолетово-серый небосвод и золотой песок составляли единое целое, и невозможно было понять: или небо является частью пустыни, или пустыня частью неба. Лучи заходящего солнца пробивались с исчезающих в тучах небес и расцвечивали барханы. Одни песчинки отблескивали, как алмазы, другие – как черный агат. Выглядело это так, будто на песчаном атласе были рассыпаны сокровища разбойников из пещеры Сезам. Все краски на полотне пустыни были насыщенными и одновременно приглушенными. Линии плавно изгибались и заваливали горизонт. Воздух был и не был, потому что был густо-недвижим. Этим воздухом не дышишь, а пьешь его. Он вливался в меня и наполнял светом звезд, которых мы не видели из-за туч, но которые смотрели на нас сверху. А потом хамсин[11 - Х а м с и н – сухой, изнуряющий, жаркий ветер.] закружил нас в песковороте. Очки и чалма не спасали меня. Песок был в глазах, на губах, стремился забиться в нос. Появлявшийся иногда в небе белесый диск указывал, где находится солнце. Порывы ветра были такими сильными, что мне казалось, могут свалить меня с верблюда или верблюда с его длинных ног. Холодная, жестокая и разъяренная Сахара пугала меня. Отъехав не более двух десятков метров от стоянки, мы потеряли ее из виду за стеной из песка и пыли. Там, где еще вчера пролегал путь, сегодня в танце с ветром двигались барханы. Но наши верблюды уверенно шли вперед. Я не понимала, где нахожусь и не видела вокруг себя ничего, кроме бушующего песка. Страх липкими ручейками стекал по спине. Пустынный халат, который был на мне, раздувался от ветра, делая меня похожей на огромную хищную птицу, и от этого становилось еще страшней. Когда мой верблюд спускался с бархана, из-за ограниченной видимости мне казалось, что мы летим в пропасть. От ужаса я так крепко обхватила дугу седла, что мои пальцы потом какое-то время не могли разогнуться. «Господи, теперь я представляю, как во время бурь чувствовали себя евреи, вышедшие из Египта и сорок лет бродившие по пустыне», подумала я.

Огромное облегчение испытала я, когда увидела впереди едва различимые черные контуры пальмовых островков. Чувство облегчения сменилось чувством огромной благодарности Богу за то, что Он привел меня сюда, дал пережить опыт предков и вывел из пустыни «рукой сильной и мышцей простертой, ибо навеки милосердие Его» (Теилим, 136:12). Я не только почувствовала себя свободной, я ощутила себя частью своего народа, который жил раньше, живет сейчас и будет жить после меня, той отдельной единицей, без которой невозможно целое, некогда стоявшее пред Господом у подножия горы Синай. И тогда я поняла, что мой исход из внутреннего рабства свершился. Я твердо знала, что мой Египет больше не со мной. Он остался там, далеко в пустыне, которая развеет его на песчинки, из которых вновь соберет барханы, а потом разрушит и их…

ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ ИЗРАИЛЯ

В благотворительном еврейском центре «Хесед Шимон» (г. Симферополь) мы очень много узнали об истории и традициях еврейского народа. Именно здесь мы получили свое первое «еврейское образование». И теперь наша семья тоже причастна к истории и соблюдает традиции своего народа. Так, одной из самых молодых традиций в нашей семье является празднование Дня Независимости Израиля[12 - Главный государственный праздник Израиля, отмечаемый ежегодно в память о провозглашении Государства Израиль 14 мая 1948 года (5 ияра 5708 года по еврейскому календарю).]. В Израиле в этот день принято выезжать на природу и жарить мясо на огне. Мы на природу не выезжаем, но традиционно отмечаем День Независимости жаренным на электрическом вертеле мясом, колбасными изделиями и овощами.

Ну, с колбасой все понятно: мы режем ее на куски, насаживаем на шампуры и обжариваем несколько минут на электровертеле. А вот для грибов (шампиньонов) и мяса мы используем разные маринады и соусы. Некоторые из них рождаются сами по себе, мгновенно (из того, что есть на кухне), а некоторые используются нами на протяжении многих лет. Но в любой маринад мы добавляем репчатый лук, чеснок, зелень (петрушку, укроп), черный перец и соль. А самый простой маринад – это с майонезом, который всегда есть у нас дома.

Вот рецепты некоторых приготавливаемых нами маринадов и соусов:

Маринады

Для грибов

Свежие шампиньоны вымыть. В зависимости от размера, чтобы грибы хорошо поместились на вертел, отрезать ножки и разрезать шляпки.

Подготовленные грибы положить в пакет и залить смесью соевого соуса, прованских трав и паприки. Пакет завязать, встряхнуть, чтобы грибы равномерно промариновались и оставить на 20 минут.

Ингредиенты добавляются по вкусу и по количеству грибов.

Для птицы/мяса

Ингредиенты:

– 3 средних помидора (кислый и сочный сорт);

– 2—3 средние луковицы;

– 2 столовых ложки сушеного базилика или 1 небольшой пучок свежего базилика;

– 0,5 стакана растительного масла;

– 0,5 стакана соевого соуса;

– 6 зубчиков чеснока;

– по 1 небольшому пучку укропа, петрушки;

– соль, черный перец – по вкусу;

– по желанию можно добавить острый красный перец, хариссу – тоже по вкусу

Приготовление:

Помидоры мелко нарезать (в маринаде нужен их сок), смешать с мясом (мяса по весу должно быть в 2 раза больше помидоров). Лук нарезать полукольцами, немного присолить, чтобы быстрее дал сок, и перемять руками отдельно от мяса, потому что для маринада также нужен его сок, а переминать лук с мясом неудобно. Чеснок раздавить ножом, а затем мелко порубить. Лук, чеснок (при желании острый красный перец) добавить к мясу с помидорами и перемешать. Залить соевым соусом. Зелень можно крупно порезать, а можно добавить целыми веточками. Перемешать с мясом и овощами. Поставить в холодильник на 2 часа. Пока мясо маринуется, в растительное масло добавить базилик, черный перец и соль, размешать и оставить настаиваться. Через 2 часа добавить к мясу с овощами растительное масло со специями, перемешать, выложить в закрытую посуду и поставить в холодильник на 6—8 часов (можно на ночь).

Соусы

Соус из сметаны (майонеза) с укропом и чесноком

Подается к овощам и известен всем советским евреям.

Ингредиенты:

– 200 граммов сметаны (можно заменить майонезом);

– 0,5 пучка укропа;

– 2 зубчика чеснока (или по вкусу)

Приготовление:

Добавить в сметану (майонез) мелко нарезанный укроп и пропущенный через пресс чеснок, хорошо перемешать.

Лично мне больше нравится этот соус с майонезом. У него тогда более яркий вкус, как по мне. Этот соус также идеально сочетается с обжаренной до хрустящей корочки вареной картошечкой и тонко нарезанной маринованной селедочкой.

Схуг – йеменский острый соус из перца чили, чеснока, трав и приправ, завезенный когда-то в Израиль йеменскими евреями. Но мы об этом еще не знали, когда попробовали его «русский аналог» и потом, когда начали сами готовить его дома. Есть у нас с Верой старший товарищ – Анатолий Самуилович Вольвовский (близкие зовут его просто Самойлович). Когда-то мы с ним вместе работали. В советские времена Самойлович работал шеф-поваром в разных ресторанах. Его папа еврей. Думаю, это сказалось на вкусовых предпочтениях нашего шефа. Как-то раз Самойлович подал нам на обед люля-кебаб, а к ним – томатный соус с кинзой. Вкус этого соуса мне понравился, но захотелось сделать его более ярким, добавить чеснока и красного перца для остроты. Да и кинзы побольше. Мы с Верой пошли в магазин за томатным соусом, и на глаза нам сразу попался кетчуп чили фирмы Махеев. В этом кетчупе есть кусочки овощей и хороший набор натуральных специй. Его мы и взяли. Сделали соус и назвали его «Кинзячий». Очень понравился всей нашей семье этот соус, и с тех пор мы делаем его постоянно. Он стал нашим традиционным семейным блюдом. Ни один праздник теперь не обходится без него на столе. Он подается к мясу, но будет хорош и к грибам, и к овощам.

На свой 50-й день рождения я получила в подарок книгу «Топ-100 самой еврейской еды» Аланы Ньюхаус. Из нее-то я и узнала, что наш соус кинзячий на самом деле упрощенный вариант схуга. Вероятно, здесь сработала генетическая вкусовая память и не только Ростовских, но и Вольвовских. Наш современный рецепт схуга прост, но, несмотря на это, соус получается очень ароматным и вкусным.

Соус кинзячий (упрощенный вариант схуга)

Ингредиенты:

– 1 пачка кетчупа чили (предпочтительно Махеев);

– 1 пучок кинзы;

– 2 зубчика чеснока (или по вкусу)

Приготовление:

Добавить в кетчуп мелко нарезанную кинзу и пропущенный через пресс чеснок, хорошо перемешать.

Это доставка (рассказ)