Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории

Есть в анналах «Оракула» Неро и еще одно, уж совершенно удивительное и даже забавное пророчество, касающееся Тартарии. Он предсказал пришествие злобных зеленых карликов «на Землю с Неба» – вот еще когда, оказывается, судачили о пришельцах! Они захотят поработить планету, но им не удастся победить человечество, потому что из мест Силы придут три мудреца, которые и возглавят сопротивление. Неро и места эти назвал. Ученые соотнесли их с современными названиями. Получилось: Памир, Тибет и… Урал. Так что наши соотечественники и с пришельцами управятся. Словом, и тут станет Россия «оплотом мира». И что бы ни случилось, даже если «исчезнут страны, исчезнут континенты, – как писал Неро, – Тартария не исчезнет никогда». Да будет так!

Мечта Леонардо да Винчи

Раньо Неро не был единственным, кто занимался предсказаниями в Италии во времена Высокого Возрождения. Баловались этим даже мастера живописного и скульптурного цеха. Особенно популярны были их «рассказы о будущем» в образованном ими Обществе Горшка, где они регулярно собирались пообедать, поговорить и обменяться мнениями о своих работах. Обычно там отличался флорентийский архитектор Симоне дель Полайолло, прозванный Кронакой. Несмотря на то что он имел важный пост главного архитектора кафедрального собора, этот рыжеволосый гигант обожал поговорить обо всем, что ему довелось увидеть в поездках по Италии, и о том, как люди будут жить в будущем. За эти истории, неисчерпаемые и завораживающие, как древние хроники, он и получил свое прозвище.

Но, конечно, самое большое любопытство, как у современников, так и у нас, их потомков, вызывают предсказания величайшего флорентийского художника Леонардо да Винчи. В его тетрадях, записках и рукописях исследователи находят множество пророчеств. Но вот парадокс: большинство из них составлено не для рода человеческого, а для самой природы – животного и растительного мира. Недаром Леонардо сам мыслил себя не как живописца, а как ученого. Его волновало, какими станут деревья, как люди научатся создавать новые сорта плодов, что можно будет сделать из дерева, а что из металла. Он предупреждал, что нельзя менять русла рек, что появятся бумажные деньги, которые вытеснят золотые червонцы и дукаты.

Но больше всего Леонардо волновала одна проблема, она же для него – великая мечта – человеческое общение. Он всю жизнь мечтал о том, чтобы люди всех стран и континентов могли бы общаться друг с другом. В этом он видел залог дружбы народов, при которой правители не смогут начать очередную войну. И вот каким он видел это общение в будущем: «Люди будут разговаривать друг с другом из самых отдаленных стран и друг другу отвечать». Последующие исследователи творчества Леонардо трактовали этот пассаж: «Писание писем из одной страны в другую». Но ведь Маэстро утверждал прямо: не «писать», а «говорить». Конечно, вплоть до появления телефона историки не могли понять, о чем он толковал. Это стало ясно только к концу XIX века.

А вот другие строки: «Люди будут передвигаться, но не будут двигаться; будут говорить с тем, кого нет». Странно? Нет. Это же опять о разговоре через телефонный кабель. При этом человек действительно будет говорить с тем, кого нет с ним рядом. И сам он будет находиться на месте, но ведь если говорить из Москвы с Нью-Йорком, можно будет услышать все звуки другого города и решить, что ты перенесся туда.

Вот предсказания Леонардо об ином средстве связи между людьми: «Можно будет видеть фигуры людей и животных, которые будут следовать за этими животными и людьми… но удивительными же будут казаться различные размеры, в которые они превращаются», «Будут явлены огромнейшие фигуры человеческой формы, которые, чем больше ты к ним приблизишься, тем больше будут сокращать свою величину».

Исследователи о чем только не гадали: одни считали, Леонардо говорит о солнечной тени, другие – о тени, отбрасываемой свечами. И только в ХХ веке стало понятно: можно будет видеть фигуры людей сначала на кинопленке, потом на экране телевизора. А приближение к «фигуре» и отдаление от нее – это же наезд и отъезд камеры, снимающей кино на пленку. Леонардо, как видел, описал принцип работы кино– и телетехники.

А вот еще о кино и телевидении: «Воздушные тела своими изречениями станут давать нам наставления». Куда точнее и красочнее: действительно, для человека, сидящего перед экраном, ведущий или телекомментатор – некое воздушное тело.

Напоследок еще одно пророчество о коммуникации человечества: «Люди будут разговаривать, касаться друг друга и обниматься, стоя одни в одной, другие в другой полусфере, и языки одних будут понятны другим». Как вам такая мечта о неких личных сферических будках видеосвязи, в которых еще и встроены электронные переводчики? Кажется, мы уже близки к осуществлению мечты Леонардо. Не далее, как вчера, выйдя в Интернет, я получила предложение скачать программу видеосвязи, дабы не переписываться, а полноценно общаться – и говорить, и видеть друг друга. Ну а переводчик со всех основных языков в компьютер давно встроен. Пользуйтесь!

Пророчество о римских папах

В 1590 году в библиотеке Ватикана обнаружилась сенсационная находка: на одной из пыльных полок в самом дальнем углу сыскался старинный пергамент, свернутый кое-как, будто тот, кто его туда запихнул, искренне желал, чтобы рукопись не нашлась никогда – во веки веков. Но почему тогда просто не уничтожить ненавистный документ?..

Ответ нашелся, едва бенедиктинский монах Арнольд де Вийон развернул свою случайную находку. Рукопись действительно была из опаснейших – такую и читать нельзя, но и уничтожить невозможно, ибо она таит в себе невиданное по масштабам пророчество. На страницах манускрипта было упомянуто 112 пап – начиная от папы Целестина II (бывшего на престоле с 1143 по 1144 год) до тех, кто наследовал и будет наследовать престол Римско-католической церкви вплоть до второго пришествия. Поразительное предсказание!

Автором «полного папского списка» оказался ирландский епископ Малахия О’Моргер, живший еще в XII веке. По преданию, он родился в 1094 году (за 500 лет до находки рукописи!), всю жизнь слыл настолько набожным и столь деятельно восхвалял Бога, что был причислен католической церковью к лику святых.

Во время своего епископского служения Малахия отправился в Рим, дабы представить папе Иннокентию II отчет о трудах подвластной епархии и получить от папы епископскую мантию (проще говоря, Иннокентий должен был официально утвердить Малахию в епископском сане). Прибыв в Рим, Малахия не встретил приема с должным почетом. Еще бы, он же был каким-то там ирландским пастырем, а для Рима Ирландия – те же задворки, как некогда для Римской империи. Словом, обиженного и встревоженного Малахию посетило видение о будущих несчастьях папского престола: перед ним развернулась вся ветвь престолонаследия римских пап. Он узрел на престоле не Иннокентия, а нового понтифика. От него он и начал отсчет 112 пап. Каждого понтифика Малахия назвал в своем списке не по имени, а охарактеризовал кратким, но емким и образным латинским девизом, который впоследствии полностью совпадал с жизнью и деятельностью реального владыки католической церкви. Первым папой из малахиевского списка стал Целестин II, которого Малахия назвал: «Ex caltro Tiberis» («Из замка на Тибре») и оказался прав. Целестин действительно был родом из замка на этой реке.

Прочтя список 112 пап, пораженный Вийон опубликовал этот перечень-пророчество в своей книге «Древо жизни» в 1595 году, которую тут же окрестили «Пророчеством о римских папах». Конечно, в конце XVI века Вийон и читатели могли оценить характеристики только тех римских пап, которые уже побывали на церковном престоле. Но и по этой части списка было ясно – предсказания Малахии были верны.

Однако официальная церковь неблагоприятно отнеслась к опубликованию «Пророчества о римских папах». Книгу Вийона под шумок изъяли из обращения, да и сам список быстро потерял актуальность. В конце концов, до последнего 112-го папы было еще далеко, как до Луны.

Но во второй половине ХХ века интерес к папским пророчествам взлетел на небывалую высоту. Еще бы – список Малахии подходил к концу. Вот тогда-то и начался анализ и проверка предсказаний. Ведь если ирландский епископ ошибся, то и волноваться нечего. Но Малахия, увы, оказался прав. Он верно охарактеризовал ВСЕХ пап в своем списке.

Судите сами! Папа Пий IX (был на престоле с 1846 по 1878 год) назван «Crux de Cruce» («Крест от креста» или «Тяжесть креста»). Действительно, когда он вступил на престол, папская империя занимала треть Италии, но в результате национально-освободительного движении Рисорджименто сократилась до территории Ватикана.

Следующий папа Лев XIII (1878–1903) охарактеризован как «Lumen in coelo» («Свет небесный»). И опять верно: на его гербе изображена святящаяся комета.

Весьма метко охарактеризован Иоанн XXIII (1958–1962) – «Pastor et nauta» («Пастор и мореход»), который до избрания папой был патриархом «королевы морей» – Венеции – и даже почетным лоцманом.

А вот характеристики пап последнего периода. Павел VI (1963–1978) – «Flos florum» («Цветок цветов»). На его гербе были изображены три лилии, которые, как известно, считаются владычицами царства Флоры, королевскими цветами. Иоанн Павел I (1978) – «De medietate Lunae» («В фазе второй четверти Луны»). Странное изречение, если не знать, что этот папа правил всего 34 дня. На его время пришлось два полнолуния, и смерть его наступила как раз во второй четверти Луны.

Его преемником стал легендарный папа-поляк Иоанн Павел II (1978–2005). Малахия обозначил его «De labore Solis» («От трудов Солнца»). И этот девиз говорит не только о солнечных (святых) трудах понтифика, в миру Карола Войтылы, но и о том, что он родился в день полного солнечного затмения.

19 апреля 2005 года на римско-католический престол взошел Бенедикт XVI, которого Малахия обозначил как «De Gloria olive» («Слава оливы»). Оливковая ветвь, как известно, символ мира. Отличный девиз! Вот только по списку Малахии у папы Бенедикта XVI номер 111. То есть он предпоследний папа. За ним придет черед и последнего – Петра II («Petrus Romanus» – «Петр Римский»). И круг замкнется, ведь первым легендарным папой римским считается сам святой апостол Петр. Словом, от Петра I до Петра II. Дальше, как предсказал Малахия, начнется Судное время. «Город на холмах будет уничтожен. И страшный судия будет судить народы» – так записано в «Пророчествах о римских папах».

Что ж, посмотрим… Хотя есть одно но – многие современные исследователи считают, что оснований для беспокойства вообще нет: «список пап» – фальшивка. И никогда ирландский епископ Малахия его не составлял. А создал его сам бенедиктинец Арнольд де Вийон при поддержке своего ордена. Тогда бенедиктинцам необходимо было обратить на себя внимание. Ну а самое лучшее для этого – новое чудо. Вот Вийон и придумал это чудо-пророчество.

Одно непонятно – ну ладно, пап до своего XVI века бенедиктинский монах, конечно, отлично знал и потому вполне мог дать им образные и правильные девизы. Но как он ухитрился верно предсказать будущих владык церкви? Получается, что не Малахия, а сам Арнольд де Вийон и был преотменным предсказателем. Только вот святым монах уж точно не был. Так что вполне мог ошибиться. Особенно хорошо было бы, если б он ошибся в последнем предсказании – и нас не ждали бы ни последний папа, ни конец света.

«…Всеми будет править она!»

Множеством легенд ее имя овеяно. Одни видели в ней алчную фаворитку, подчинившую своей власти французского короля Генриха II. Другие считали ее ведьмой, обладающей эликсиром вечной молодости, ибо она была старше возлюбленного Генриха почти на 20 лет. Третьи просто восхищались верным и трепетным чувством, которое соединяло сердца влюбленных. Несомненно одно: имя Дианы де Пуатье во многом определило эпоху французского Ренессанса. И еще ее имя связано с самым известным пророчеством, обращенным к женщине. А ведь в те времена женщина считалась чем-то вроде придатка к мужчине, но никак не личностью. И вдруг: «…всеми будет править она!» – не королева, не владелица несметных богатств, а просто кроха, рожденная в семье обедневшего дворянина Жана де Пуатье.

Ф. Клуэ. Туалет дамы. Портрет Дианы де Пуатье. Ок. 1571

Но ворожея уверенно шептала, глядев на свечу и разомкнув кулачок новорожденной. И слова выходили похожими на стихи:

Та,
что родилась в последний день 1499 года
у Жана Пуатье,
и которую назовут Дианой,
спасет снежную голову,
а потом потеряет золотую.
Но, спасая их и теряя,
она прольет много слез.
Однако радуйтесь —
всеми будет править она!

Отец новорожденной только плечами пожал: как девчонка может править? Да и что за странное имя выдумала ворожея? Однако возразить не решился, глядя на то, с каким вниманием и восторгом слушает речь гадалки жена. Супругу свою, Жанну, Пуатье любил без памяти. А гадалка пусть говорит! Тем более что вроде речь приятная, но сумбурная: какие-то головы…

Пуатье на всякий случай записал слова гадалки, потом, когда дочка подросла, велел ей выучить наизусть. Вот только понять, о чем шла речь, оказалось сложно до поры до времени, пока при самых трагических обстоятельствах не обнаружилась первая голова – «снежная»…

Зима 1524 года в Париже выдалась снежной, и горожане сидели по домам, но 17 февраля потянулись на Гревскую площадь. Ожидалось развлечение – казнь королевского изменника Жана де Пуатье.

Стоя у окна, Диана до боли сжимала пальцы. Вот до чего докатился ее легкомысленный отец! А всё – друзья-приятели… Отец постоянно зазывал их в замок на пиры и охоты. Да только эти развлечения быстро приелись. Отец полез в междоусобные свары – поддержать друзей. И вот – доигрался!.. Счастье, что Диана уже в 15 лет вышла замуж за Луи де Брезе – великого сенешаля Нормандии. Был он богат и знатен, но лицом обезображен в боях, да и старше Дианы на 41 год, однако человеком оказался порядочным и добрым. Диана уважала мужа. И муж не подвел ее – как мог, умолял короля в награду за собственные заслуги помиловать «старого дурака Пуатье».

Но Франциск I, обычно не помнящий зла, заупрямился. Пришлось Диане просить за отца самой. Глотая слезы, она умоляла короля о помиловании, но Франциск оказался непреклонен.

И вот Диана стоит у окна, обращаясь к Богу в последней надежде. В трудную минуту вспоминается давнее пророчество: она спасет «снежную голову». Но разве ее седой отец – не «снежная голова»? В последнем порыве Диана отправила королю очередное прошение о помиловании. И вот – последний час перед казнью…

Хлопнула дверь, и на пороге возник Луи де Брезе, с утра отправившийся на Гревскую площадь: «Король отменил казнь!» Диана в изнеможении опустилась в кресло. Слава богу, пророчество сбылось: «снежная голова» спасена! Но что за «золотая голова», которую Диане суждено потерять? О ней красавице пришлось узнать только спустя 35 лет. Но до этого исполнились и другие строки пророчества. Все было – и слезы, и власть…

Спустя год после помилования Жана Пуатье, в 1525-м, король Франциск I попал в плен к испанцам, которые согласились освободить его только в обмен на маленьких принцев: 8-летнего наследника-дофина Франциска и его младшего брата Генриха, которому не было еще и 7 лет. И вот 15 марта 1526 года придворные стояли на берегу пограничной реки Бидассоа. От испанского берега отплыла барка, на борту которой стоял французский король. Все, прощаясь, засуетились вокруг дофина. Крошечный Генрих стоял один, мужественно сдерживая слезы. У Дианы защемило сердце. Она кинулась к мальчику и, поцеловав, прижала к груди. Потом она узнала, что испанцы бросили детей в тюрьму. По ночам Диане снился Генрих с затравленным взглядом. И она начала молиться за него, как за собственных детей.

Только летом 1530 года Франциск I смог выкупить принцев. В честь их возвращения и женитьбы короля устроили турнир. Франциск и дофин склонились перед новой королевой. Но Генрих преклонил свой стяг перед… Дианой Пуатье. Двор ахнул: ведь ей уже 31-й год, а принцу еще нет и 12 лет! Но видно, в плену взрослеют быстро: свой поединок юный рыцарь выиграл.

Летом 1531 года двор разъезжал по Луаре. В знаменитом розарии замка Шенонсо король поманил к себе Диану. Та легко и грациозно подошла. Король дивился – на 32-м году жизни Диана цветет, как юная девушка. После смерти мужа она вернула девичью фамилию, хотя траура не сняла. Но, черт возьми, как притягательна эта женщина в своем черно-белом одеянии!

«Проклятый плен слишком мрачно подействовал на Генриха! – проговорил король. – Ему всего-то 13-й год, а он выглядит вдвое старше. И что хуже всего, в плену мальчик разучился улыбаться. Но я видел, как он смотрит на вас… Капелька живого флирта – вот всё, что я прошу!»

Диана вдохнула аромат роз. Капелька флирта – разве это предосудительно? Всего лишь игра в рыцаря и прекрасную даму. Юный Генрих поднесет розу Диане. А она засушит ее в любимом томике стихов…

И вот уже Генрих строчит восторженные сонеты и поднимает штандарты черно-белых цветов его дамы сердца. А по ночам Генрих снится Диане. И во сне она забывает, что уже вдова и что ее дочь Франсуаза старше этого странного юноши…

Между тем король осуществлял свои планы относительно сына. В 1533 году из Италии приехала невеста – Екатерина Медичи. 14-летняя девочка обожающе взирала на юного красавца жениха. Но разве могла она, некрасивая и робкая, разжечь его супружескую страсть? Король понял это. И потому сам повел новобрачных в спальню и приказал: «Давайте, дети!» И стоял у постели, пока «дети» не стали мужем и женой.