Катилось яблочко

– Ля, карлик мне едва до плеча достаёт, – слишком громким шёпотом сказал один.

– Спорим, с пола до ремня не дотянется.

– Ну не настолько, побьётся лбом об коленки – и все.

Скромник снова решился посмотреть на них сквозь ресницы – и увидел направленную на себя камеру и довольное лицо студента.

– Эй, гном, – позвал его один.

Он молчал и старался выглядеть спящим.

– Гном, вставай, шахты не обработаны, Белоснежка не удовлетворена! На Беса ты пока не тянешь, а вот на Полубомжа очень даже…

Скромник аж вздрогнул.

– Смотри, он дёргается!

– Да он весит, как две бутылки пива.

– Меньше!

– Забьемся?

Две пары рук с длинными корявыми пальцами потянулись к Скромнику. Он подскочил и бросился в проход, но парни были сильнее и притянули его назад за шкирку, как котёнка.

– Да он совсем невесомый.

– Смотри как ножками дёргает!

Скромник молча пыхтел, отбиваясь.

– Что ты мямлишь, нам просто интересно.

Бабушки в трамвае стали на них оглядываться, что-то причитать себе под нос, но, естественно, на помощь никто не пришёл.

– Смотри, голова, как моя рука.

– Да что вы себе позволяете! Пустите! – Скромник пнул в подбородок одного из них и упал на пол, отполз на коленках и бросился в переднюю часть вагона тарабанить о кабинку водителя.

– Откройте дверь, пожалуйста, откройте.

– Молодые люди, прекратите, я сейчас полицию на вас вызову!

– Пожалуйста-пожалуйста!

Парни сзади хохотали, даже не пытаясь подняться и броситься за ним в погоню. Гном, красный от волнения, вцепился в уголок водителя и, как только трамвай дополз до остановки, выбежал на улицу.

Скромника трясло от страха, ладошки покрылись мелкими белыми пятнышками, а лицо – пунцовыми. Гном бежал, хлюпая сапожками по лужам, брызгая во все стороны, расталкивая людей. Заскочил в какой-то проулок, где стояли мусорные жбаны, и сел на брошенный, мокрый диван, обхватив голову. Из глаз, собираясь на кончике носа, текли тёплые капельки пережитого страха. Скромник крепко сжал передние локоны в кулаке, пытаясь найти выход злости и боли. Кожа на голове загорелась, волосы – чёрные завитки – рвались под грубыми пальцами.

«Главное – дышать», – говорил себе гном и пытался позволить расшириться лёгким, чтобы наполнить грудь воздухом. Однако рыдания подкатывали к горлу, и Скромник только хрипел, задыхаясь. – «Вот и поработал, вот и отдохнул».

«Ты опаздываешь», – любезно напомнил ему внутренний голос.

– Что? Нет…

Гном, все ещё некрепко стоя на ногах, выглянул из переулка. Солнце не светило и определить время он не мог, но внутренние часы подсказывали – да, он уже опаздывал. Беспокойство совсем затопило гнома: он не мог пойти к ним в таком виде – но и не мог опоздать, не мог успокоить себя для собеседования – но и не мог стоять и тратить драгоценные крупицы времени.

«Да, давай ещё часок поразмышляем», – подбодрил его голос.

Скромник вскрикнул от отчаяния и бросился по улице в сторону высокого здания, покрытого зеркальными окнами и напоминавшего рыцаря – блестящего, страшного и беспощадного. Мелькали цветные зонтики и чёрные куртки, под ногами хлюпала вода, а над дорогами перемигивались светофоры. С каждым шагом гном все больше понимал – торопиться уже бессмысленно. Но все же добрался до дверей офиса.

– Добрый день, я на собеседование, – прокричал он секретарше.

Девушка перегнулась через стойку и с любопытством посмотрела на него.

– Секундочку, – скрипнуло кресло и застучала клавиатура, – фамилия?

– Сергей Константинович Ромник.

Клавиатура снова застучала, а позже показалась голова секретарши.

– Извините, но ваше собеседование должно началось пятнадцать минут назад. Боюсь, вас уже не успеют принять, скоро придёт следующий кандидат. Мне очень жаль.

– Но… пожалуйста, я успею, правда!

– Молодой человек, – ласково улыбнулась девушка и осмотрела его – запачканного и растрепанного – с ног до головы. – Нет.

– Ладно, спасибо, хорошего дня, – на автомате сказал Скромник, опуская глаза. Он поплелся к выходу, только сейчас заметив, какие грязные следы оставил на белом мраморе.

«Я еду к Умнику», – решил он, ощутив дуновение холодного важного воздуха в дверях.

«Сдаёшься…», – сладко прошептал голос.

***

Скромник чувствовал, как тепло пропитывает и наполняет энергией тело. Под спиной до боли жарила труба, а на груди лежал телепорт, пульсирующий магией.

– Что я скажу Умнику? – задался вопросом Скромник, шмыгая носом. – Я… соскучился. Понял, что без вас не могу и не хочу.

«Ага, а у него уже семья и полный рот забот, только неуродившегося братца на шее не хватало».

– Но он же сам позвал…

«А что он мог сказать? «Вали на все четыре стороны, я нанянькался»?»

Гном почувствовал, как щеки налились краской.

– Ну почему же нянькаться? Я просто скажу, что буду рядом с ним, но сам по себе, все же спокойнее, чем одному неизвестно где… Он поймёт.