Омут

Беззубками оказались овальные черные ракушки. Чтобы достать их, надо было нырнуть и покопаться в песке. Мальчишки тут же устроили соревнование, кто больше добудет. Младших братьев Артем объявил секундантами и велел охранять улов, чтобы не перемешался. Денис оценил ловкий ход: мелюзга не лезла в воду без присмотра и не путалась под ногами. Пусть речка была неглубокой, по шею, риск утонуть оставался.

Вода казалась прозрачной, но Денис зажмурился, чтобы лучше сосредоточиться на поиске. Находя ракушку, он не выныривал, а нащупывал следующую, пока хватало дыхания. Пропускать песок сквозь пальцы, чувствовать, как его вымывает едва заметным течением, было приятно.

Пока что-то мокрое и холодное не коснулось запястья.

Акул или пираний здесь не водилось. Зато были караси и плотва. И щуки. На всякий случай Денис открыл глаза. Поднятый со дна песок мешал смотреть. Вода превратилась в мутное марево, напоминающее темный туман. И там, в его клубах, что-то двигалось. Слишком большое, чтобы быть рыбой.

Артем! Его шуточки! Денис поплыл навстречу. Он греб и греб, пока хватало воздуха, а темное пятно отдалялось, и Денис решил, что принял за человека корягу. Пора было всплывать, но оттолкнуться ногами от дна не получилось. Оно исчезло. Решив, что потерял ориентацию, Денис замер, предоставляя воде самой указать путь. Но она не торопилась выталкивать на поверхность. Денис завис в серо-коричневой пустоте, а рядом сужало круги что-то непонятное. Приблизилось, коснулось руки…

Пережитый во сне кошмар воплощался наяву. Денис запаниковал. Он понимал, что тонет, но отчаянно хотел жить и продолжал бороться.

Кто-то схватил его за волосы и потянул.

Воздух больно наполнил легкие. Денис кашлял и задыхался, а потом долго лежал на горячем песке, не в силах отдышаться. Рядом сидел бледный Артем. Его губы дрожали. Наконец, он пришел в себя и велел братьям собирать выловленные ракушки в ведро.

– Спасибо, – прохрипел Денис.

– Квиты, – просто ответил Артем. – Ногу свело?

Признаваться, что испугался, было стыдно. Поэтому Денис кивнул и перекатился на живот, чтобы встать.

И чуть не закричал, уставившись на собственную ладонь. Между пальцами застряли черно-зеленые волосы.

– Ты чего? – Артем проследил за его взглядом. – Водоросли. Выше по течению затон, оттуда приносит. Держи.

Ухватившись за протянутую руку, Денис поднялся. Купаться больше не хотелось.

– А зачем вам ракушки? – спросил по дороге домой, чтобы хоть как-то развеять неловкость.

– Цыплятам. Им для хорошего роста белок требуется. Вот и варим.

– Впервые слышу, – удивился Денис. Он всегда считал, что птице нужно только зерно.

– Погоди, бабка нас еще за крапивой для них пошлет, – сообщил Артем, – вернее, меня. Ты же го-о-ость! – последнее слово протянул с насмешкой.

Но Денису было настолько все равно, что он не обратил внимания, а увидев во дворе отца, вообще обо всем забыл. Захотелось подбежать, как в раннем детстве, залезть на руки и поверить, что всесильный папа защитит от любой беды.

– Явились, гулены? – баба Матрена встретила их привычным ворчанием. – Марш обедать!

Мальчишки взлетели на крыльцо, и Денис замер, наткнувшись на свой чемодан.

– Зачем? – повернулся к отцу и увидел, как тот прячет глаза:

– Прости, Дениска. Баба Матрена права, здесь тебе лучше будет. Понимаешь, у меня работы оказалось больше, чем планировали. Я, значит, буду допоздна на производстве, а тебе сидеть в четырех стенах. А тут воздух, речка… Я тебе ноутбук оставлю, чтобы не скучал!

– Спасибо, – буркнул Денис.

Вот зачем его сюда притащили? Он ведь только ради папы согласился. А получается что… Не додумав, Денис махнул рукой и пошел обедать.

Взрослые не заметили его недовольства. «На огонек» заглянул дед Трофим, завязалась оживленная беседа. Вспоминали общих знакомых. Вспомнили и прадеда. Денис навострил уши, но ничего необычного не услышал. Жил себе человек, а потом умер. Но когда баба Матрена принесла фотографии, сунул нос в альбом.

На пожелтевших карточках навеки застыли давно ушедшие люди. Все они были чем-то похожи. Может, нарочито-торжественными позами, а может, слишком серьезными взглядами в объектив. Денис вспомнил, что когда-то сфотографироваться – означало надеть лучший наряд и гордо замереть перед камерой. Не то что сейчас – щелк, и все готово.

– А кровь – не водица, – хмыкнул в усы дед Трофим, и протянул фотокарточку.

Всматриваясь в строгое лицо, Денис узнавал и взгляд, и поворот головы, и высокую линию лба. Все это он ежедневно видел в зеркале. Откуда-то появилась непонятная гордость: судя по рассказам, в селе прадеда уважали.

– Можете отдать мне фотографию? – попросил отец.

– Так одна она у меня, – покачала головой баба Матрена. – Единственная память.

– У меня и такой нет, – вздохнул папа, в его голосе звучала грусть. – Мама все сожгла. Вот, спрашивается зачем?

Старики переглянулись, но Денис не обратил на это внимания и достал смартфон.

– Так давай отцифруем! А пока вот так.

Щелчок, вспышка – и на экране появился снимок.

– Запорол, – вздохнул Денис. – Наверное, что-то со светом. Надо на улице попробовать.

– Покажи-от, – попросила баба Матрена.

Он послушно протянул смартфон. Через весь экран по фотографии извивались похожие на водную рябь линии.

Папа посоветовал не мучиться:

– Завтра заберу и отсканирую. Баб Матрен, разрешите?

– Да чегой-тось не разрешу? Бери, ска… ска… сканируй, – с трудом выговорила непривычное слово. – Только карточку потом верни!

Отец аккуратно убрал фото в борсетку и подмигнул мальчишкам:

– Ну что, на рыбалку?

– Да какая им рыбалка? Телок непоеный, огород не полит, жуки с картошки не собраны, – заворчала баба Матрена. – Вы-от идите, отдыхайте от своего города. А ты, Темка, марш дела делать. Лодырь!

Денису стало неловко, словно его самого обругали.

– Ладно, не расстраивайся, – понял его состояние отец. – Тоже не ленись, помогай тут. А сегодня пойдем, уж рыбалку мы с тобой заслужили!

Глава 4

Накопать в перепревшей компостной куче червяков – дело нехитрое. Вскоре Денис с отцом бодро шагали к речке. Папа с удовольствием вспоминал детство, с каким-то радостным восхищением замечал, как изменилось село, и чуть не плакал от умиления, увидев что-то «из прошлого»: старый колодезный сруб или наличники на потемневшем от времени бревенчатом доме. Денис только успевал головой крутить. Ему казалось, он не на рыбалку идет, а отправился на какую-то странную экскурсию.

Вдруг папа остановился.

– Ты чего? – удивился Денис.