Коктейль из развесистой клюквы

Коктейль из развесистой клюквы
Елена Логунова

Елена и Ирка #8
Ох, не зря женщины не жалуют длиннохвостых грызунов!

Соседская декоративная крыса Лолита втравила Елену в… историю с убийствами! Первым погиб хозяин Лолиты – Алик Дыркин. Мало того что Елена нашла его труп, так она еще вынуждена по приказу своего телевизионного начальства освещать криминальную историю в новостях. К трагедии причастен воротила местного шоу-бизнеса по прозвищу Носорог. Сама-то Лена предпочла бы держаться в стороне от расследования, тем более что на этом категорически настаивают профессиональные сыщики.

Но вскоре один за другим начинают гибнуть ее друзья и коллеги…

Похоже, разгадка тайны кроется в джунглях телевидения, а для журналистки Елены это естественная среда обитания! Так что при поддержке боевой подруги Ирки она еще утрет нос родной милиции!..

Елена Логунова

Коктейль из развесистой клюквы

Понедельник

– Нно-о! – неуверенно провозгласил парень в форменной майке продавца, устраиваясь на спине надувной лошадки.

– «Ну, мертвая!» – крикнул малюточка басом…» – одобрительно кивнул торговому работнику Колян.

Он с интересом наблюдал за тем, как молодой человек ерзает по резиновой конской спине в поисках наилучшего положения.

– Сидеть удобно? – спросила я.

– Очень! – с жаром уверил продавец, колени которого находились вровень с ушами.

– Я засекаю время, – предупредила я, поднимая повыше руку с секундомером, позаимствованным с витрины.

В магазин спортивных товаров «Первый дивизион» мы с Коляном пришли вечером тяжелого дня – понедельника для того, чтобы купить нашему двухлетнему малышу какой-нибудь спортивный снаряд или тренажер. Что-нибудь такое, благодаря чему неугомонный Масянька смог бы избавляться от переизбытка энергии. Ребенок кое-как укладывался спать не раньше полуночи, и это после четырехчасовой пешеходной прогулки по паркам и скверам! Каждый вечер одно и то же, прямо-таки сцены из передачи «В мире животных»: мы с Коляном, склонив головы, кренимся на диване, как парочка хворых попугайчиков, а мальчик галопирует по квартире, как необъезженная лошадь Пржевальского!

– Долгая прогулка по шумному парку со множеством аттракционов – это совсем не то, что нужно ребенку. Его надо утомлять, не перевозбуждая, – авторитетно сказала детская докторша, которой я пожаловалась на нашу проблему.

– То есть физические нагрузки не должны сопровождаться увеселениями? – уточнила я.

– Что ж ему, картошку копать? – вступился за сына Колян.

Сельскохозяйственные работы докторша отвергла и посоветовала физкультурные упражнения. Мне казалось, что наилучшим решением было бы здоровенное беличье колесо, в котором Мася мог бы бегать до упаду.

– Ага, а к колесу провода подвести, чтобы малыш заодно электроэнергию вырабатывал! – одобрил мою идею Колян. – По-моему, он один сможет полквартала освещать!

К сожалению, ничего похожего на беличье колесо в магазине спорттоваров не нашлось. Разнообразные тренажеры Масяньку не впечатлили, и мы с Коляном пришли к выводу, что малыш не сможет в достаточной степени увлечься скучной беговой дорожкой или жалким подобием каноэ. Зато в магазине имелись великолепные надувные звери, собаки и лошади, изготовленные из жутко прочной резины в специальном расчете на многочасовую детскую скачку. Правда, Мася не захотел самолично воссесть на какую-нибудь резиновую животину, но смотрел на игрушки с явным интересом и уходить из угла, отведенного под стойло надувных коней, не хотел.

– Ну, кобеля-то мы точно брать не станем, ездовые собаки хороши для чукотских оленеводов, – заявил Колян, хлопая по упругому боку полосатой лошадки. – Но вот эта коняга мне нравится.

– Это зебра, – поправил его продавец, щуплый юноша не самой спортивной наружности, но очень азартный.

Было очевидно, что ему страшно хочется сбагрить нам какого-нибудь конька-горбунка. Ничего удивительного: стоили верховые лошадки и собачки по сорок баксов за голову и явно не относились к предметам повышенного покупательского спроса.

– Зебры хороши для африканских бушменов, – сказал вредный Колян, очевидно, нарочно нервируя работника прилавка.

– Возьмем зебру, – решительно вмешалась я. – Если, конечно, она выдержит полевые испытания.

Продавец насторожился, и я в двух словах объяснила ему задачу: надо, мол, проверить, насколько изматывает наездника скачка на надувной зебре!

– На старт! Внимание!! Марш!!! – Свободной от секундомера рукой я рубанула воздух в опасной близости от уха продавца, воссевшего на зебру совершенно добровольно.

– Пошел! – продублировал команду Колян.

– Н-н-о! – отчаянно взревел юноша, пришпоривая своего резинового скакуна.

Громко и восторженно завизжал Масяня.

– «Усталость забыта, колышется чад! И снова копыта, как сердце, стучат!» – с пафосом запел кто-то за моей спиной.

Пение сопровождалось ритмичными хлопками. Я обернулась: позади нас уже собрались зрители. В небольшой толпе там и сям пламенели красные форменные майки «Первого дивизиона». Коллеги нашего продавца подбадривали товарища возгласами: «Вперед, Паша!» и «Шашки наголо!».

– Пам-пам! Пам-пам-пам! – одобрительно взревела дудка в расположенном по соседству отделе футбольных принадлежностей.

– Давай-давай! – закричали болельщики.

– Ур-р-ра-а! – нараспев затянул польщенный общим вниманием наездник.

– Красотища! – явно любуясь происходящим, сказал мне на ухо Колян.

Я прищурилась. Скачущий на верной боевой зебре юный продавец разрумянился, вошел в образ и уже размахивал над головой рукой так, словно крутил в воздухе невидимую саблю. Для полноты картины парню не хватало буденновки со звездой и красного эскадрона на заднем плане. А на форменной майке под словами «Первый дивизион» я бы еще приписала: «Имени Василия Ивановича Чапаева».

В общем, зебру мы купили – ту самую, которую едва не загнал добросовестный торговый работник. Поскольку подходящего насоса у нас дома не было, сдувать игрушку мы не стали, так и понесли по улице. Я тащила коробку и Масяньку, а Колян топал впереди, крепко обняв полосатую лошадь, пока какой-то поддатый гражданин не заступил ему путь со словами:

– Ну, ты отвязный чувак! Надувных баб я навидался, но надувная лошадь – это круто!

После этого «отвязный чувак» Колян попросил нас с Масей держаться к нему поближе:

– Жена и ребенок – мое алиби, – нервно хихикая, сказал он. – Самим фактом своего существования вы снимаете с меня подозрения в ненормальной сексуальной ориентации.

Так, с шуточками и хохмочками, мы вчетвером: я, два Коляна – большой и маленький и одна безымянная резиновая зебра – прибыли домой. Пока я готовила ужин, муж всячески уговаривал малыша поближе познакомиться с новой игрушкой и минут черед двадцать, наконец, преуспел: Масянька согласился покататься на полосатой лошадке и потом не слезал с нее с полчаса. Не знаю, как зебру, а малыша затяжной гандикап изрядно утомил. Ребенок уснул в двадцать два часа – невиданное дело!

– Ну, слава богу, получилось! – облегченно вздохнул Колян, от полноты чувств звонко чмокнув зебру в тугую резиновую морду. – Теперь мы тоже сможем ложиться пораньше и наконец-то выспимся! Ура! Да здравствует резиновая лошадь!

– Да здравствует наша надувная зебра! – шепотом, чтобы не разбудить ребенка, подхватила я.

Если бы я тогда знала, сколько бессонных ночей ждет меня в ближайшем будущем, выбросила бы игрушку с балкона на головы припозднившимся пешеходам!

Припозднившимся пешеходом тем вечером был Алик Дыркин, высокий блондин в черном ботинке.

Красивый итальянский башмак украшал собой одну правую ногу Алика. Вторая нога была разута. Ее даже можно было назвать наполовину босой, потому что тонкий серый носок, обтягивавший левую нижнюю конечность Дыркина от кончиков пальцев до середины икры, прорвался на пятке большой безобразной дырой. Впрочем, отсутствие ботинка не бросалось в глаза, так как и розовая пятка, и серый носок были равномерно покрыты черной липкой грязью. На подступах к дому Алик по щиколотку провалился в лужу.

На походке высокого блондина некомплект обуви также не сказался, у Дыркина и без того наблюдались серьезные проблемы с равновесием. Алик был безобразно пьян, а потому гнулся и качался, как тонкая рябина из известной народной песни.