Маска, я вас знаю!

Маска, я вас знаю!
Елена Ивановна Логунова

Елена и Ирка #23Смешные детективы
Писательница Елена и ее боевая подружка Ирка снова в деле!

Выходя от Лены, Ирка случайно попала в подвал и заметила там труп, любовно упакованный в синий мешок для мусора. Но, вернувшись туда вместе, подруги ничего не обнаружили! А вскоре в доме, где живет Лена, произошло несколько странных событий: соседи одновременно получили компромат на свои вторые половинки. В одной семье это закончилось трагически: бизнесмен Золотухин умер во время ссоры. Причиной смерти стал яд, которым оказался начинен зуб несчастного! Неужели это такой изощренный способ покончить с собой? Что-то подсказывает сыщицам: не все так просто!

Бывшая тележурналистка, ныне писательница Лена и ее неунывающая подружка Ирка – героини многих иронических детективов Елены Логуновой. В ее остросюжетном романе «Маска, я вас знаю!» они снова берутся за свое! Ведь дамы просто жить не могут без криминальных приключений.

Смешные детективы Елены Логуновой – это увлекательные интриги, веселые приключения и блестящий авторский юмор. Ее героини легко и изящно распутывают хитроумные преступления, всегда оставаясь самыми обаятельными и привлекательными!

Эксклюзивные материалы специально для электронной книги!

Елена Логунова

Маска, я вас знаю!

© Логунова Е.И., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Все началось с глупой странности, которую можно было бы назвать и странной глупостью.

Проходя по бульвару, Михаил Иванович Лосиков заметил нечто весьма необычное и очень раздражающее: по ходу его следования беспричинно моргали лампочками и трезвонили ожидающие туристов самокаты. Причем моргать и трезвонить эти олени городских ландшафтов начинали в момент приближения к ним Михаила Ивановича, по мере его удаления замолкая – и передавая эстафету таким же самокатам на следующем перекрестке. Даже на входе в тихий старый парк представление повторилось.

Поскольку ни вчера, ни раньше, ни даже полтора часа назад, когда Лосиков только вышел из дома, никакой дегенеративный транспорт иллюминацией и гимнами его не приветствовал, Михаил Иванович резонно рассудил, что за прошедшие 90 минут с ним произошла некая перемена, вызвавшая новую реакцию на него со стороны самокатов.

Какая именно – догадаться было несложно. Михаилу Ивановичу, во всяком случае, это труда не составило.

Больше часа из этих полутора Лосиков провел в частной стоматологической клинике «Белый клык», где ему поставили новую пломбу в коренной зуб.

Пломба была обширная. Материал ее производитель рекламировал как «ультрасовременный высокотехнологичный».

Лосиков решил, что ему в зуб запихнули миниатюрное устройство, тоже ультрасовременное и высокотехнологичное. Скорее всего, шпионское.

Клиника была российско-израильская. Лосиков, строго говоря, тоже: его мама происходила «из тех», папа – «из этих». «Из тех» была и бывшая любимая супруга Михаила Ивановича – незабвенная Фира, уже много лет обитающая с новым мужем в Хайфе. И, кстати, благоверный Фиры вроде бы имел отношение к тамошним военизированным структурам.

Зачем новому мужу бывшей жены понадобилось оснащать челюстной аппарат Лосикова шпионской микротехникой, было неясно, но поощрять подобные действия Михаил Иванович не собирался. Внимательно оглядевшись, он быстро вычислил среди гуляющих в старом тихом парке наблюдателя: наверняка за ним следила во?он та рыжеволосая женщина на лавочке под липой! По мнению Михаила Ивановича, она вела себя крайне подозрительно: показательно игнорируя замершего Лосикова, что-то делала со снятой с ноги босоножкой.

Михаил Иванович уверенно предположил, что в невысоком квадратном каблуке тоже спрятана какая-то аппаратура, вероятно, связанная со шпионским устройством в зубе бдительного пенсионера и вышедшая из строя. Собственно, именно об этой поломке сигнализировали ему самокаты.

У одинокого старичка Михаила Ивановича было очень богатое воображение. Он применял его на литературном поприще, о чем широкая общественность, к сожалению, не знала. Писательский талант Лосикова еще не получил признания.

Михаил Иванович приблизился к лавочке, занятой рыжей женщиной, кстати, красивой, как все шпионки, хотя и с немодными нынче крупными формами. Он сел на свободный конец скамьи, кашлянул и вежливо произнес, идеально копируя незабываемые интонации бывшей супруги:

– Шалом, а вы же из Моссада, таки да? Как поживают дорогие Фира с Изей, век бы их не помнить?

– Дедуль, вы совершенно напрасно панамку не носите, – едва взглянув на него, заботливо сказала рыжеволосая. – У кого шевелюра есть, и тем сейчас головы напекает будь здоров, а вам бы особенно поберечься.

– Я таки не понял, мы будем обсуждать мой экстерьер или поговорим о деле? – обиделся Лосиков. – Просто скажите, у меня в зубе передатчик или маячок?

– Реально дикая жара, все вокруг одурели, – сказала женщина уже не Лосикову, а старой липе, выглядящей (в отличие от Михаила Ивановича) вполне нормальной.

И, нацепив на ногу свою неисправную шпионскую обувь, захромала по аллее прочь.

А Михаил Иванович остался сидеть и думать: избавился он от внимания Моссада или только обозлил спецагента – и теперь должен ожидать новых необычных неприятностей?

Однако размышления Лосикова не имели никакого значения. Свою роль в истории он уже выполнил.

Рыжеволосая женщина, из-за вмешательства Михаила Ивановича не успевшая приладить под новую обувь мозольный пластырь, изменила свои планы и направилась совсем не туда, куда собиралась.

Глава первая

В дверь позвонили, когда я задумчиво созерцала желто-розовый картофельный клубень, решая, надо ли его поскоблить – или чего возиться, лучше незатейливо сварить картошку в мундире?

– Сейчас, сейчас! – покричала я, приняв чье-то неожиданное появление за ответ небес: в мундире, конечно.

Не чистить же картошку, принимая незваного гостя.

Я побросала клубни в кастрюлю с водой, поставила ее на огонь и прошлепала в прихожую. Голый кафельный пол приятно холодил босые ноги. Близился сентябрь, но август никак не сдавал позиций, день за днем стабильно выкатывая обычные для краснодарского лета +40.

– Уф-ф-ф! – Ирка ввалилась в прохладный сумрак кондиционированной квартиры с плотно задернутыми шторами, шумно отдуваясь и пыхтя. Подъем на третий этаж без лифта по нынешней жаре – серьезное испытание. – Я передумала, тащи мои старые лапти!

Она бухнулась на лавочку в прихожей и стянула, кривясь и морщась, новые босоножки, которые надела всего-то четверть часа назад. Перед этим подруга сходила на шопинг в расположенный неподалеку торговый центр и ко мне заявилась, чтобы похвастаться обновкой, переобуться и оставить на временное хранение прежние черевички.

– А я говорила тебе, в такую жару надевать новую обувь – самоубийство. – Я сходила на балкон, куда успела выставить оставленные подружкой разношенные сандалии, и вернула их переменчивой хозяйке.

– Водички дай, – попросила Ирка, обмахиваясь ладонью.

– Может, душ примешь? – предложила я, притащив ей ледяной минералки. – Потом полежишь немного и тогда уже поедешь, к вечеру попрохладнее станет.

– Нет, пойду. – Страдалица переобулась, сунула коробку с новыми босоножками под мышку и, отважно рванув на себя дверь, шагнула за порог. – Я же машину на платной парковке оставила, не дошла до нее, потому что ногу натерла, и не хочу за лишнее время платить. Все, адью! На этот раз я ушла.

– Пока. – Я закрыла за ней дверь и вернулась на кухню.

Картошка варилась. Я вытащила из холодильника пару крупных розовых помидоров, огурец, болгарский перец, зелень… что еще? А, луковицу почистить!

Я уже взялась за нож, когда кто-то снова потребовал его впустить, на этот раз не звонком, а могучим ударом. Дверь содрогнулась, когда кто-то врезался в нее, как стенобитное орудие!

За первым ударом последовал второй, и я не стала медлить. Не спросив «Кто там?» и даже не посмотрев в глазок, просто распахнула дверь и резво посторонилась.

Ирка вломилась в прихожую, как билась в дверь – боком, и сразу рухнула на скамью, выразительно помахав растопыренной пятерней перед открытым ртом. Я снова сбегала за холодной водичкой, дождалась, пока стакан опустеет, а подруга перестанет хрипеть, и спросила:

– Ты передумала? Холодный душ и сиеста?

– Да какая сиеста! Вечный сон! – обретя наконец дар речи, возбужденно заговорила Ирка. – Блин, и угораздило же меня… И зачем только я зашла в ваш подвал…

– Это ты зря, в самом деле, – встревожилась я, – недавно блох травили, там, наверное, до сих пор ужасно воняет ядовитой химией. И дохлые намекомые противно хрустят под подошвами.