Коктейль из развесистой клюквы

Я ошиблась: скучать в компании Вадика и водителя Саши мне пришлось минут сорок, не меньше. Все это время мы с Вадиком сидели в засаде у дома Носорога – прятались под плакучей ивушкой. Дерево чудом уцелело в ходе масштабных строительных работ, превративших угловую трехкомнатную хрущевку на первом этаже стандартной кирпичной пятиэтажки в просторные двухуровневые апартаменты с балконом. Разбогатев, Носорог не купил новую квартиру в элитном доме, а просто присобачил к своей «трешке» здоровенную пристройку, с торца здания превращающуюся в трехметровый каменный забор. За оградой помещался маленький аккуратный садик с пестрыми осенними цветами, полюбоваться которыми с улицы можно было только в щелочку под калиткой. Должно быть, со стороны подъезда дверь в обновленную квартиру Рогова была замурована, попасть в обособленное жилище можно было лишь через упомянутую калитку. К сожалению, она была заперта – мы проверяли.

А еще мы долго и усердно звонили в звонок, стучали в калатку и призывали хозяев криками. Но так ничего и не добились. Апартаменты производили впечатление необитаемых. Тогда мы пошли на хитрость: демонстративно погрузились в служебную машину с табличкой «Телевидение» и велели водителю Саше отъехать за угол.

– И, если можно, погромче рычи мотором! – попросила я Сашу, уже из машины всматриваясь в окна роговских хором.

В одном из окон дрогнули пластины жалюзи.

– Погромче – это только если вы присоединитесь, – буркнул Саша.

Я не приняла шутку. Вадик тоже. Поэтому мы оба старательно зарычали, сделавшись похожими на сердитых Топтыгиных из сказки «Три медведя». Окна в машине были открыты, так что рев мотора с помощью наших голосов, несомненно, усилился.

– А теперь, когда все видели, что мы уехали, побежим обратно! – велела я Вадику. – Если будем красться под стеночкой, из дома нас не разглядят.

Оставив Сашу с машиной за углом, мы с оператором шустро шмыгнули в клумбу у забора и прислонились спинами к стволу благословенной ивушки. Занавес зеленых ветвей прекрасно скрывал нас от посторонних взглядов. Правда, ивовая штора сильно мешала и нам.

Машину, которая выкатилась из подземного гаража в подвальной части пристройки, я заметила с некоторым опозданием – когда транспорт уже переваливался на проезжую часть. К счастью, на краю тротуара синяя «Вольво» остановилась. Водителю – вернее, водительнице – нужно было закрыть за собой ворота гаража. При этом красотка в дорогих одежках, даже на расстоянии благоухающая французским парфюмом, повернулась к ивушке спиной и дала нам возможность незаметно выбраться из укрытия.

– Бегом к Сашке! – велела я Вадику. – Сядем на хвост «Вольво».

– А зачем? – спросил меня оператор уже на бегу.

– Затем, что рано или поздно машина где-нибудь остановится, и тогда у нас будет возможность поиграть в папарацци. Кроме того, мне просто интересно, куда катит Прекрасная Елена.

Мне казалось вполне уместным назвать именем красотки, из-за которой разразилась кровопролитная Троянская война, женщину, любовь которой свела в могилу одного мужчину и посадила на нары другого. А кстати, супругу Рогова действительно звали Еленой. Эту информацию я без труда получила у секретарши в офисе Носорога. Там же я разжилась и адресом Никиты Станиславовича. Конечно, сам Носорог сейчас обретался в изоляторе временного содержания, но жена его оставалась дома.

По словам все той же хорошо осведомленной секретарши, из посторонних в дом Роговых по будням приходила экономка и дважды в неделю – садовник. Поскольку в роли экономки я видела исключительно харизматическую личность типа Фрекен Бок, а садовник мне представлялся милым дедушкой в широкополой соломенной шляпе, я ни на секунду не усомнилась, что эффектная молодая дама на «Вольво» – это жена Рогова.

Наша красная «шестерка» прицепилась к «Вольво», как слоненок к хвосту матери, и минут пятнадцать мы катались по городу, точно паровозик из Ромашкина – весело и без явной цели. Потом «Вольво» занесло на кривую улочку с односторонним движением, и тут я воскликнула:

– Оп-ля! Вадик, хватай камеру, и побежали! Саша, продолжай преследование, скоро встретимся!

– Каким это образом мы с ним встретимся, если сейчас расстанемся? – не удержался от вопроса Вадик.

Впрочем, беседовали мы уже на бегу. Я деловито нырнула в проходной двор, и оператор дисциплинированно последовал за мной.

– Очень просто! – тяжело дыша, я остановилась на краю тротуара. – Пешим марш-броском мы с тобой срезали петлю, которую делает улица. Наша «шестерка» и роговская «Вольво» повернут направо и покатят прямо на нас.

– И не только на нас! – заметил Вадик, внимательно посмотрев на придорожную ивушку – близняшку той плакучей зеленой красавицы, под которой мы прятались у дома Роговых.

Из-под водопада ветвей предательски торчала морда патрульки ГИБДД.

– То, что надо! – обрадовалась я. – Двигай за мной!

Заслышав наш дружный топот, инспектор дорожного движения поспешно обернулся. Камера в руках у Вадика заставила его удержаться от непечатных выражений.

– Извините, напугали вас, – ляпнула я.

Тут же сообразила, что выставила инспектора трусом и он может обидеться, поэтому поспешила загладить оплошность.

– Товарищ генерал! – сказала я, самовольно присваивая служивому высокое воинское звание.

– Лейтенант, – поправил меня гаишник.

– Товарищ генерал-лейтенант! – учла я поправку. – Окажите, пожалуйста, содействие съемочной группе «Крим-инфо»!

Инспектор посмотрел на меня особенно внимательно. Очевидно, он понял, что спорить со мной – себе дороже будет, поэтому безропотно согласился на новое воинское звание.

– Вы, конечно, знаете, что на дорогах города и края планируется провести акцию «Женщина за рулем»? – спросила я с таким нажимом, что мой «генерал-лейтенант от автоинспекции» не посмел возразить. – Наши телезрительницы-водительницы беспокоятся, будут ли сотрудники ГИБДД с ними вежливы и корректны. Сами понимаете, мы, женщины, существа ранимые, нежные, нас так легко обидеть…

Вадик, азартно сопящий за моим плечом, громко хмыкнул. Я быстро развернулась, для устрашения произвела в оператора холостой выстрел глазами и снова обратилась к инспектору.

– Будьте любезны, помогите нам! Мы хотим снять образцово-показательную беседу инспектора с женщиной за рулем. Вот, кстати, симпатичная барышня на «Вольво» катит. Давайте, остановите ее!

«Генерал-лейтенант» послушно свистнул и взмахнул полосатым жезлом. «Вольво» неохотно затормозила.

– Она же ничего не нарушила, – удивился Вадик.

– Поэтому беседа будет сугубо профилактической, – быстро ответила я, раздраженная несообразительностью своего напарника. – Ну, генерал, что же вы стоите? Проверьте у дамы права. Вадик, снимай все, что будет!

– Ага, значит, что-то будет? – догадался наконец тупица с камерой.

– Надеюсь, – сквозь зубы процедила я, в обход инспектора, закрывшего меня своей спиной, продвигаясь поближе к «Вольво».

Мой план был абсолютно прост: вынудив мадам Рогову остановиться, подобраться к ней вплотную и под дулом… то есть под объективом камеры, вырвать хоть какую-то информацию о скандальном ЧП с Носорогом.

Мне удалось незаметно подойти к машине.

– Заходи слева! – заметив, что я готова атаковать, нарушил режим молчания Вадик.

С радиомикрофоном наперевес я прыгнула к открытому окошку, за которым виднелось красивое лицо женщины, откровенно досадующей на помеху, правым плечом вытолкнула из кадра инспектора и громко спросила:

– Елена, что вам известно о преступлении, по подозрению в совершении которого задержан Никита Рогов?

Наверное, надо было спросить проще: «Ваш муж арестован за убийство. Что скажете?» Но ведь Рогова не арестовали, а только задержали, и обвинение ему еще не предъявили… Стремление соблюсти корректность формулировки сыграло со мной злую шутку. Пока я выговаривала навороченное сложноподчиненное предложение, мадам Рогова успела поменять раздраженное лицо на откровенно злое и рвануть «Вольво» с места в карьер. Я едва успела посторониться, чтобы меня не зацепило, баба в машине стартовала, как Шумахер. Повисни я на боковом зеркальце – прокатилась бы с ветерком! Участь свадебного пупса не казалась мне завидной.

– Без комментариев! – громко сказал Вадик, опуская камеру.

Сзади посигналили: оказывается, Саша пристроил нашу «шестерку» на обочине в хвост к «Вольво». Но иномарка умчалась, а «жигуленок» остался.

– Погоня будет или как? – высунувшись в окошко, спросил наш водитель.

– Или как, – ответила я, не слишком огорченная провалом операции «Папарацци».

Ну и что, что Рогова ни слова не сказала? Ее реакция на мой вопрос – тоже ответ, и весьма показательный. В переводе с автомобильно-хулиганского на русский разговорный он означает примерно следующее: «Я кое-что знаю, но рассказывать не хочу!» Думаю, эффектное бегство дамочки от съемочной группы очень украсит наш репортаж.

– Ежики сушеные! – озадаченно выругался «генерал-лейтенант». – У меня же остались ее права!

Саша из-за плеча инспектора направил объектив камеры на документ. Я удовлетворенно кивнула.