Стрела гламура. Кляча в белых тапочках

– Только не Лазарчуку! – поморщившись, сказала подруга. – Он опять будет костерить нас за то, что мы вляпались в историю.

– Проще верблюду пройти через игольное ушко, чем доказать капитану, что мы ни в чем не виноваты! – поддакнула я, мимоходом опять вспомнив корабли пустыни. – Давайте лучше еще раз попробуем позвонить Катькиному папочке.

Ирка тут же задействовала свой мобильник, но Андрей Петрович Курихин по-прежнему был вне зоны действия сети.

– Небось в винных погребах своих сидит, король алкогольной продукции! – сердито пробурчала Ирка. Ассоциативно покосилась на полупустую бутылку и скомандовала:

– Колян, наливай!

Колян послушно поднял бутылку, и в этот момент раздался звонок. Кто-то нажал на кнопку электрического звонка у калитки.

– Катька! – гаркнула Ирка.

Она выскочила из-за стола, опрокинув табуретку, и унеслась в прихожую в вихре конфетных оберток. Подруга с ходу вылетела на крыльцо, причем так спешила, что даже не закрыла входную дверь. По ногам сразу потянуло холодом. Торопясь ликвидировать сквозняк, я пошла закрывать дверь, но услышала голоса во дворе и передумала оставаться в доме, вылезла на крыльцо.

Калитку Ирка тоже бросила открытой, так что мне видна была ее могучая фигура в пестром байковом халате. Широкой спиной и прилегающими к ней не менее широкими территориями подруга закрывала от меня свою собеседницу. То, что это женщина, было понятно по голосу: высокому и тонкому, совсем не похожему на Катькино второе сопрано.

– Он жался к вашему забору, вот я и подумала – ваш это зверек! – пищала незнакомка. – Но, если не ваш, не берите, пусть еще погуляет, побегает, может, найдет свой дом.

– Как это – побегает? – сердито забасила Ирка. – Мороз минус восемь, скоро ночь, на улицу собак выпустят, а он тут бегать будет? Нет уж! Наш он или не наш, мы его приютим. А вам спасибо за внимание.

Очевидно, на этом тема ночных прогулок на свежем воздухе была закрыта, потому что Ирка затворила калитку, повернулась и пошла в дом, мимоходом бросив мне:

– Запри дверь, пожалуйста, у меня руки заняты!

Она что-то прятала под фартуком, надетым поверх халата.

– Кто пришел? – выходя нам навстречу, поинтересовался Колян.

– Кто там? – поддержал вопрос Масяня.

– А вот кто! – торжественно сказала Ирка и вытащила из-под фартука меховой комок размером с мужской носок из козьего пуха.

– Зайчик! – в полном восторге завопил Масяня. – Тетя Ирка поймала зайчика!

– Зайчик сам к нам пришел, – поправила Ирка, погладив пушистого зверька. – Он сидел под забором, а какая-то незнакомая тетя его увидела, решила, что зайчик не может попасть к себе домой, и позвонила в нашу дверь.

– А вы уверены, что это зайчик? – недоверчиво спросил Колян. – Насколько мне известно, зайчики бывают беленькие и серенькие, а этот какой-то розовый!

– Строго говоря, он не розовый, а полосатый, – поправила его Ирка, поднимая зайчика повыше, чтобы до него не мог дотянуться общительный Масяня.

Зверек действительно был весьма необычного окраса. Голова, живот, лапы и хвост у него были белые, а поперек спинки тянулись розовые полоски.

– Тигровый заяц! Редкое явление природы! – восхитился Колян.

– Может, это помесь зайца с бурундуком? Зайцендук! Или бурундаяц! – ловко придумала изобретательная Ирка. – Бурундуки – они как раз полосатые.

– Тигры тоже полосатые! – напомнил Колян.

Чувствовалось, что он готов отстаивать свою версию.

– Да это вообще никакой не заяц, а кролик, – сказала я, забирая у Ирки полосатого грызуна. – Декоративный кролик, таких в зоомагазине продают, я видела.

– Вот таких видела? В розовую полоску? – не поверила подруга.

– По виду именно таких: с короткими округлыми ушами и тупой мордочкой, – ответила я. – Не полосатых, а черных, серых, белых, коричневых и пятнистых. Не вижу, почему бы не быть и полосато-розовым кроликам? На то они и декоративные.

– Явно какая-то помесь, – сказала упрямая Ирка. – В природе живых существ такого ярко-розового цвета не существует.

– А фламинго? – тут же заспорил с ней Колян. И запел:

– Розовый крольчонок! Дитя фламинго!

– Фу! – сказала я. – Об этом не при ребенке, ладно?

– Коля хочет потрогать зайку! – немедленно заявил о себе ребенок.

Я опустила кролика на пол. Он прижался к паласу и замер, подрагивая белыми, на розовой подкладке, ушами.

– Что зайка будет кушать? – спросил Масяня, присев на корточки и склонив голову, чтобы заглянуть кролику в морду.

– Молодец, заботливый! – похвалила я сына. – Зайка, наверное, согласится покушать зеленый салат, он в холодильнике, в ящике для овощей.

Ребенок сгреб в охапку индифферентного кролика и поволок его в кухню, напевая на ходу:

– Трусишка зайка розовый под елочкой скакал.

Опасаясь, что Мася в приступе гостеприимства разгромит холодильник, Ирка опередила ребенка на пути в пищеблок и выдала им с кроликом по мытой морковке. Масяня с новым другом удалился в свою комнату. Ирка проводила их задумчивым взглядом и вполголоса спросила:

– Не знаешь, кролика можно приучить ходить в туалет?

– Сомневаюсь, – сказала я.

Тогда подруга сбегала в подвал и притащила оттуда огромную коробку от телевизора. Из нее получился превосходный кроличий домик, такой просторный, что зверек даже смог принимать в своих апартаментах гостей. Мы быстро убедились в этом, потому что Масяня сразу же залез в коробку и закрыл над своей головой картонные лепестки крышки. Коробка немного потряслась, пока новоселы устраивались, а потом успокоилась. Вскоре из детско-кроличьей норы послышался бодрый хруст. Очевидно, жильцы с аппетитом трапезничали сырой морковью.

Ирка, я и Колян вернулись в гостиную – допивать коньяк и терзаться сомнениями. Неожиданное обретение кролика не компенсировало нам пропажу Катерины.

До самого вечера мы мучились неизвестностью. Приговорили бутылку коньяка и все время препирались, не в силах решить, должны ли сообщить о Катькином исчезновении в милицию. Хотя мы склонялись к мнению, что девица сбежала с возлюбленным, не исключалась и вероятность похищения.

– Возможен также несчастный случай! – заявила Ирка, укоризненно посмотрев на меня. – Пока ты бегала за соком, Катерина оставалась без присмотра, и с ней могла произойти какая-нибудь беда. Что, если она попала под машину?

– Под рентгеновский аппарат? – съязвила я в ответ. – Уверяю тебя, в коридоре травмпункта имеется только пешеходное движение, да и то весьма неспешное!

– Катька могла выйти из здания, – упорствовала подруга. – Вспомни: ей очень хотелось пить, а ты где-то запропастилась. Она похромала в магазин сама, стала переходить дорогу, а тут машина! Р-раз!

– Никаких дорожно-транспортных происшествий там не было!

– Но был гололед! – напомнила Ирка. – Охромевшая Катерина легко могла поскользнуться и упасть!