Инцидент на выставке «Амиго»

– Доброе утро, вот консультирую молодого человека по поводу приобретения щенка таксы такого же необычного окраса, как мой Лорик.

– А что с его левым глазиком?

– Врождённая недоразвитость. Расписав его шерсть причудливым узором, природа поскупилась и создала только один нормальный глаз.

– Давайте вернёмся к теме нашего разговора, – предложил Костя.

– Думаю, что о физиогномике мы поговорили достаточно. Теперь расскажу о другом моём хобби. В конце девяностых Председатель клуба собаководов «Кибелла» пригласила меня судить представителей нескольких пород собак на клубных выставках. Клуб просуществовал несколько лет, но и после его закрытия я довольно часто посещала различные выставки как участник со своим питомцем или просто зритель.

На выставку акит «Амиго» я поехала просто полюбоваться лучшими представителями породы и щенками. Тому, кто впервые попал на это мероприятие, может показаться, что здесь собрался чудной народец. На лицах участников – мучительное ожидание, когда же вызовут на ринг. Среди болельщиков кипят страсти почти как на футбольном матче. И лишь немногие приезжают на выставку вместе с друзьями для того, чтобы полакомиться шашлычком, пообщаться с братьями меньшими и отдохнуть от городской суеты. Я сразу обратила внимание на щенка по имени Френд. Его хэндлером была владелица, высокая и стройная молодая женщина.

По моим наблюдениям, наибольшие симпатии зрителей чаще всего вызывает собака, идущая в ринге второй, как это случилось с Френдом. Но если бы я выбирала щенка для себя, мой выбор остановился бы на нём. Внезапно я обратила внимание на странное выражение лица мужчины, наблюдавшего за ходом экспертизы. Он внимательно рассматривала Френда, но мне показалось, что при этом вынашивал какую-то нехорошую мысль. По его лицу я прочитала, что он хочет завладеть этим щенком акиты. В его взгляд я не заметила никаких признаков любви к собакам и поэтому решила, что он хочет украсть щенка под заказ. То есть человек, которому он чем-то обязан, с удовольствием бы принял в дар именно такого щенка, как Френд. Мои подозрения окрепли, когда я проследила за ним. Он ушел с выставки сразу вслед за хозяйкой Френда, а потом сел на хвост её машине. Номер его «Рено» на всякий случай запомнила. Я подумала, что он хочет выяснить, где содержат Френда. Тем более что у него уже была информация о том, что щенок днём остаётся в доме один. Хозяйку Френда многие расспрашивали о правилах содержания собаки, и женщина сетовала на то, что они с мужем с утра до вечера на работе, так что приходится просить мать навещать Френда и кормить его обедом.

– Вы действительно очень наблюдательны. После Вашего репоста в фейсбуке полицию атаковали зоозащитники. По номеру машины быстро определили, что владелец «Рено» Виктор Семёнов проживает в посёлке Фирсановка. То есть он мог знать убитую женщину – адвоката Голованову.

Нашлись свидетели, видевшие, как Виктор привёз Головановой щенка, так что в краже он быстро сознался. Он действительно хотел отблагодарить адвоката, который помог ему избежать судимости за нападение на врача.

– Разве такое возможно?

– У Виктора была невыносимая зубная боль, а стоматолог долго не вызывал его в кабинет. Так что напал он на него в состоянии аффекта.

– Но у него не было оснований убить Голованову. Разве что она сочла, что благодарность клиента за выигранное дело слишком мала в денежном эквиваленте – стоимость щенка пятьдесят тысяч, и потребовала денег. И он, снова впал в состояние аффекта…

– У него есть алиби. Я хотел поблагодарить Вас за проявленное неравнодушие и просить разрешения обратиться Вам в случае необходимости.

– Вы имеете в виду физиогномику?

– Скорее Ваше шестое чувство. Вы ведь автор детективов.

– Сюжет детектива, особенно если автор женщина, может родиться из случайно услышанной фразы; подсмотренной сцены между влюблёнными или, напротив, между враждующими родственниками; из криминальной хроники; поразившей воображение картины природного ландшафта или причудливого нагромождения облаков на фоне заката. Надо лишь научиться связывать между собой любое происшествие, на которое отрезонировала душа, собственные радости или страдания, сновидения, случайные знакомства. Мужчины обычно сначала формируют скелет произведения, обдумывают состав действующих лиц, детали преступления и его раскрытия. Женщины иногда, а, может быть, и часто сами не знают, чем закончится их детективный роман. Эту точку зрения можно отнести и ко мне. Если бы я имела точное представление о том, про что буду писать, это хобби потеряло бы для меня всякий интерес. А заключался он в том, чтобы понять, какие процессы в головном мозгу направляют ход воображаемых событий в то или иное русло, как они связаны с реальностью и существует ли указующий перст судьбы.

– Так я могу на Вас рассчитывать?

– Хорошо, обращайтесь.

* * *

В конце апреля раннее лето заявило в полную силу свои права. Под лучами ласкового солнца первая травка стремительно набирала рост, и газоны как по мановению волшебной палочки превратились в зелёный ковёр. Из набухших почек резво выбились на свободу молодые листочки, расцвели настурции. Вернувшиеся с зимовки птицы громко голосили, стараясь заглушить создаваемый транспортом шум.

В эти по летнему жаркие дни большинство москвичей ринулись на дачу, и на шоссе образовались многокилометровые пробки. Но на электричке мы с таксёнком Лориком добрались до Клина без особых проблем. Возле дачи меня уже ждал мой приходящий помощник Николай. На этот раз ему предстояло срубить сухие ветви и прочистить колодец. А потом мы пили чай с вареньем на веранде.

– Чем Вы сейчас увлечены? – спросил Николай.

– Искусством читать по лицу подобно тому, как цыганки читают судьбу по ладони.

– Вы знаете, такие выражения как «лицо преступника», «характерные пальцы убийцы» лично я встречал только в детективах. Никогда не слышал комментариев серьёзных учёных.

– Тем не менее, проанализирована масса статистического материала, касающегося, к примеру, формы носа. Скажите, есть ли среди Ваших знакомых человек, несговорчивый, неугомонный, который в нетрезвом состоянии устраивает драки, может драться жестоко, не обращая внимания на кровь?

– Есть. Мой сосед Иван Павлович.

– И какая у него форма носа?

– Нос у него приметный, с сильной горбинкой.

– Сто процентное совпадение! У Ивана Павловича есть судимость?

– Была в молодости за хулиганство. А сейчас…

Николай замолчал, словно обдумывая, стоит ли давать характеристику своему соседу.

– Вы меня заинтриговали. Расскажите, пожалуйста.

– Мы с женой и другие наши общие знакомые подозреваем его в убийстве. Правда, все мы на его стороне. Поступи эта сука с моим сыном так, как поступила с его, я бы её собственными руками придушил.

Два года тому назад в наших лесах были обнаружены трупы задушенных и расчленённых женщин. Все они были изнасилованы безжалостным монстром. На теле своих жертв он оставлял лист бумаги со стихами собственного сочинения, прославлявшими убийство.

– «Я в деле, и со мною нож. И в этот миг меня не трожь», – это из песни Владимира Высоцкого, который никого не убил. Маньяка поймали?

– Да, на месте преступления. Он только что закончил очередной стих, склонившись над телом жертвы. Это был сын Ивана Павловича Лёша. Мы знали его как человека, которого можно ставить в пример. В отличие от отца, Лёша не пил, хорошо учился, заканчивал четвёртый курс университета, собирался жениться. Никаких отклонений за ним не замечалось.

– Он признал свою вину?

– Нет. Труп обнаружили грибники и, позвонив в полицию, поспешили скрыться. Не стали давать и свидетельские показания – боялись мести маньяка и не хотели впутываться в историю. Лёша на свою беду оказался возле трупа за минуту до приезда полиции. По глупости схватился за рукоятку ножа, на котором кроме его отпечатков не было обнаружено ничьих других. Как и на листе со стихами. Шесть месяцев парня продержали в СИЗО, так и не добившись признательного показания.

Иван Павлович продал квартиру в Подрезково, где был зарегистрирован его сын, чтобы оплатить услуги лучшего адвоката Ольги Петровны Головиной. Но она кормила отца одними обещаниями. А Лёшу нашли повешенным в камере. А вскоре в лесу обнаружили ещё один расчленённый труп с целой поэмой убийцы на груди. Все, кто знал Ивана Павловича думали, что он заставит Головину заплатить за смерть сына своей жизнью. Тем более что она не вернула деньги. Только он почему-то медлил. Но вот несколько дней назад обнаружили её труп.

– Ивана Павловича задержали?

– На два дня как одного из подозреваемых. Есть против него улики или нет, мы не в курсе.

– Наверное, нет, раз отпустили. А как обстоит дело с маньяком?

– Он залёг на дно или уехал куда-то. Пока, слава богу, новых подобных преступлений в районе не было. Даже если полиция решила держать нас в неведении, слухами земля полнится.

* * *

Через несколько дней мне позвонил следователь Михайлов и попросил о встрече в неформальной обстановке. На этот раз он пригласил меня в по-домашнему уютное кафе, где ненавязчивый и стильный интерьер располагали к откровенности.

– Я расскажу Вам о мотивах подозреваемых в убийстве адвоката Головиной, исходя из основной версии «месть». А фотографии покажу без комментариев «who is who».

Итак, история первая.

В Киеве во время событий на Майдане один семидесятилетний поэт, назовём его Х, активно выступал с пророссийскими заявлениями. Осознав, что всё идёт не так, как ему хотелось, он уехал в Крым в надежде получить российское гражданство. И тут наступило горькое разочарование. Это Вам не Германия, где беженцам предоставляли социальное жильё в виде просторной квартиры, деньги на пропитание и оплату коммунальных услуг. Получить гражданство в России было не легко, а это означало остаться без пенсии. К тому же при принятии решения о гражданстве существовал и возрастной ценз. Если не ошибаюсь, людям старше 55-и вообще ничего не светило.

Старого поэта переправили в Тверь, где он пристроился при церкви, и жил милостынею божьей. Как и многие другие беженцы, голодал. А потом у него развилась болезнь Айсгеймера. Он перестал ориентироваться во времени и пространстве, оказался среди бомжей.

Однажды в Фирсановке произошла мелкая кража – украли постельное бельё и одежду, которые сушились на улице, а точнее на участке, принадлежавшем главному редактору местной газеты. Именно этот факт заставил следствие быстро «раскрыть» дело. В качестве обвиняемого выбрали бомжа, у которого обнаружили кастрюли и прочую утварь из дома, где незадолго до этого была произведена кража. При попустительстве Головиной старика осудили на полтора года. Но оказалось, что у него есть сын, который всё это время пытался найти отца. И он нашёл его, но нашёл тогда, когда старик был уже при смерти.