Оценить:
 Рейтинг: 0

Лягушачий король

Год написания книги
2021
Теги
<< 1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 30 >>
На страницу:
23 из 30
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Он внутри был, когда все загорелось, и выбраться не смог. Видите решетки? Они не снимались. Намертво были приварены. Это еще прежний владелец поставил… Спасатели сказали, от них даже ключа не было. Когда их сорвали… – Она махнула рукой. – Все, уж поздно было.

– О причине пожара известно?

– Ну, нам-то разве кто что скажет! Слава богу, эвакуировали всех быстро… Хорошо, ночь теплая была, мы до утра, считай, на вон той площадке топтались. – Она махнула куда-то в сторону. – Тут лентами все обтянули, а ребятишки, поганцы, посрывали.

– Кроме Льва Семеновича, кто-нибудь пострадал?

– На третьем этаже две сестры дымом надышались. Они старенькие, еле шли… А дым валил такой, что страшно смотреть! Их в больницу отвезли, только вот не знаю, в какую.

Макар поблагодарил ее и пошел к машине.

Глава 6

Татьянин день

Новость о том, что Галина Ежова погибла, наевшись отравы, разлетелась мгновенно. В поселковом чате и при встречах все обсуждали случившееся. Выдвигались разные версии, но постепенно стала преобладать одна: Ежова обезумела и подсыпала яд себе и соседу-любовнику.

Остатки пирога отправили на экспертизу. В крови отравившихся были обнаружены токсичные алкалоиды, вызвавшие у Ежовой остановку дыхания.

А к вечеру следующего дня появилось важное уточнение. Мы уже догадывались об этом, но остальные узнали только теперь.

В начинке пирога нашли семена и измельченные листья болиголова.

Основная версия претерпела изменения. Ежова подсыпала яд всей семье своего любовника, а затем покончила с собой. Именно Галя принесла отравленный пирог. За это объяснение крепко держалась самая активная и в то же время бестолковая тетка из поселка, громкая, говорливая и чрезвычайно глупая.

Однако здравый смысл понемногу возобладал. Ежова пользовалась репутацией доброй и спокойной женщины, и один за другим начали раздаваться голоса в ее защиту.

Люсин плот изгоя развернуло на сто восемьдесят градусов. Из парии, которую Ульяна собиралась гнать погаными тряпками, она превратилась в героя дня. Если бы не ее выходка, пирог ели бы все, включая детей.

От этой мысли у меня мороз пробежал по коже. Между Ежовой и Харламовыми постоянно происходил добрый соседский обмен: огурцы, кабачки, пироги и торты, не говоря о наливках, перемещались туда-сюда, сопровождаемые благодарностями и рецептами. Люся поливала цветы в отсутствие Ежовой. Галя присматривала за участком, когда Харламовы уезжали. Мы все тепло относились к соседке, хоть и подшучивали над ее экспериментами с травами. Галя обожала выращивать пряности. Она лечилась корешками, растирала семена, сушила веточки и цветы, – ни дать ни взять маленькая девочка, играющая в огромном саду в доктора, повара или фею.

И вот фея мертва.

Я позвонила Ковальчуку, вкратце рассказала, что произошло.

– Я поговорю с Романиди, но поездку в Нижний придется отложить, пока отец Ильи не поправится.

– Конечно, Танечка, конечно! Если нужно, я сам поеду. Присматривай за семьей.

После долгого разговора с нашим инвестором я заглянула к Люсе. Варя стояла у постели, поправляя капельницу.

Варвара для меня – феномен. В обычной жизни она вздорная, неумная девица со склонностями к истерикам и беспричинному вранью. Но в ипостаси медсестры Варвара преображается. Она становится терпелива, уравновешенна и деловита. С пациентами она ласкова, но в то же время тверда. У нее необычайно легкая рука: ее уколы не замечает даже моя Ева, боящаяся любых медицинских манипуляций.

Общаясь со мной, старшая сестра моего мужа не может удержаться от злобных колкостей. «Какое прелестное платье! Только лицо у тебя для него старовато, это для юных девушек». Но когда я потянула лодыжку, споткнувшись на крыльце, Варя изо всех сил выражала мне сочувствие, не переставая обкладывать мою распухшую ногу пакетами с замороженными овощами, а затем отправила Илью за обезболивающим. А вот свекор первым делом бросился проверять, не повредила ли я ступеньку.

– Люся, как ты?

Я села на кровать и положила ладонь на ее запястье.

С первого взгляда было видно, что Люся не празднует победу. Конечно, она радовалась, что ей позволили остаться, но лицо у нее было заплаканное, и я знала, что тому причиной. Они с Галей Ежовой были приятельницами.

– Бедная Галочка, – проговорила Люся. – Какая нелепость, надо же… Я постоянно вспоминаю те мои слова… Это ведь было не всерьез. На самом деле я вовсе так не думала!

Она умоляюще посмотрела на меня.

Хобби Ежовой было предметом шуток в семье. Однажды Люся сказала, что когда-нибудь, видит бог, Галя отравится либо собственной настойкой, либо собственной стряпней.

Так оно и случилось.

– Как Витино самочувствие? Ох, несчастный Витенька, как ему не повезло…

Я подумала, что если бы Витенька не подбирал еду, как свинья, с пола, сейчас с ним все было бы в порядке. И сразу обругала себя за злобные мысли. Хотя после истории с морковным соком избавиться от них не легче, чем собаке сбросить кусачую блоху.

– Утверждает, что еще слабоват, но это потому что аппетит к нему окончательно не вернулся. Чувствует он себя нормально.

– Где он сейчас? Лежит?

– Возится в саду с Антоном и Евой.

Насколько скверный отец получился из Харламова-старшего, настолько же он прекрасный заботливый дедушка. Он обожает наших детей. Может часами играть с ними. Песочница с фанерным замком, которую он соорудил для них три года назад, – настоящее произведение искусства.

Он готов бесконечно сидеть с Антошкой и Евой над сказками, по дурацкой привычке загибая уголки прочитанных страниц. То, что он сам покупает детям, чудовищно: аляповатые сборники бездарных стишков или морализаторских басен. Я потихоньку заменяю их книгами, которые выбираю сама. Вряд ли Виктор Петрович это замечает. Поразительным образом сюжеты, тексты, иллюстрации ускользают из его сознания; он не знает наизусть ни одного детского стихотворения, хотя читал их вслух много раз.

– Сестре позвонили? – спросила Люся.

Единственная родственница Галины, ее двоюродная сестра, живет во Владивостоке.

– Илья с ней разговаривал. Она сможет прилететь только через неделю.

Люся помолчала.

– Это точно из-за пирога?

Я молча кивнула. Да, из-за пирога. Нас опрашивал следователь, записывал незначительные, на мой взгляд, детали: во сколько пришла Галя, что она сказала, как выглядела, как себя вела. Какая разница! Она вчера поставила в вазу букет из калиновых веток и показывала мне фотографию на своем телефоне: «Танечка, оцени мой осенний натюрморт!» – а сегодня ее нет.

Уходя, следователь подтвердил то, что мы и так уже знали.

Болиголов. Одно из самых ядовитых растений в округе.

Галя, по своему обыкновению, собирала в лесу целебные травы и ошиблась с определением одной из них.

– Я всегда знала, что это плохо кончится!

Ульяна бросила взгляд сквозь кухонное окно на мужа, медленно бродившего по двору. За трое суток он похудел и осунулся.

– Играла Галя в знахарку, играла – и доигралась. – Она перекрестилась. – Утром я зашла к ней, прибралась немного, забрала ключи от нашего дома. Мало ли, шастают всякие… Евка со мной напросилась. Любопытная такая, все там излазила.

Я бы не разрешила своей дочери идти в дом умершей женщины, хотя бы из уважения к покойной. Это не то место, где следует удовлетворять детское любопытство. Но говорить об этом свекрови бесполезно, да и поздно.

<< 1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 30 >>
На страницу:
23 из 30