Убийство царской семьи. Вековое забвение. Ошибки и упущения Н. А. Соколова и В. Н. Соловьева

Также в обоих следственных материалах указан факт ухудшения положения пленников Дома Ипатьева с момента побега Великого Князя Михаила Романова из г. Перми. По свидетельским показаниям священнослужителей в расследовании следователя Н.А.Соколова видно, что ни 20 мая (2 июня), когда священник Сторожев приходил служить службу, ни 1 (14) июля, когда священник о. Меледин приходил служить службу «никаких драгоценностей и украшений на дочерях и на Александре Фёдоровне не заметили», а у Императора Николая II был Георгиевский крест 20 мая (2 июня), а 1 (14) июля креста у Императора Николая II священник «не приметил».

В сделанных записях в дневнике Императора Николая II [8] в период с 4 июля (21 июня) по 8 июля (25 июня) 1918 года, зафиксирован факт изъятия комендантом ДОН Юровским на хранение драгоценностей у всех членов царской семьи. Юровский со своим помощником «составил опись золотым вещам членов царской семьи (кольца, браслеты и пр.), большую часть которых они унесли с собой». Затем все ценности были помещены в ящик, запечатанный печатью, который был оставлен на хранение в спальне императорской четы. Все эти дни Юровский приходил проверять целостность печати на ящике с драгоценностями. В дневнике Императрицы Александры Федоровны [8] также указан факт изъятия всех драгоценностей 4 июля (21 июня), кроме тех, которые невозможно было снять (два моих браслета, по одному детскому браслету каждой и обручальное кольцо мужа). Сообщений о судьбе ящика с драгоценностями после 25 июня (8 июля), т.е. после принятия выше указанных законодательных актов (Конституции и Декрета «О национализации») в дневниках Императора Николая II и его супруги нет. Кроме того, последняя запись в дневнике Императора Николая II была сделана им 13 июля (30 июня) в день принятия Декрета «О национализации».

Из всего выше сказанного можно сделать вывод о том, что еще до 13 июля у царской семьи была произведена опись и условная конфискация всего ценного имущества. С учетом этого факта, нахождение в Доме Ипатьева и на заброшенной шахте множества личных вещей царской семьи, в том числе и драгоценностей, после 13 июля требует отдельного рассмотрения и объяснения.

В главе 25 книги Н.А.Соколова при определении роли Якова Мовшевича Свердлова в убийстве царской семьи есть один факт, который является подтверждением конфискации имущества у членов царской семьи, в том числе их дневников. 21 июля официальное большевистское «Бюро Печати» отправило из Москвы в Екатеринбург областному совету телеграмму №6153. Она датирована 19 июля 1918 года, в которой сообщается о том, что «в распоряжении ЦИК находятся сейчас важный материал документы Николая Романова его собственноручные дневники, которые он вел последнего времени дневники его жены детей».

Следователем Н. А. Соколовым был сделан вывод о том, что дневники и письма царской семьи никак не могли быть доставлены в Москву Я. Свердлову 18 июля (о которых он пишет в телеграмме №6153), так как они находились при царской семье в Екатеринбурге и для их доставки понадобилось бы преодолеть большое расстояние и пару дней пути. А могли быть доставлены в Москву только после убийства царской семьи, цитируем:

«Как же можно было раньше убийства взять у него эти письма? Сделать это – раскрыть умысел убийства. Эти письма взяли у Царя, перешагнув через его труп».

Предположить о том, что дневники у живых пленников были изъяты вместе с оставшимися у них драгоценностями и другими вещами, почему-то следователь Соколов не сумел. В главе 19 своей книги [1] он сделал вывод об убийстве женской части царской семьи на том основании, что принадлежавшая Императрице Александре Федоровне икона Федоровской Божьей Матери (с оторванным драгоценным камнем) была найдена в Доме Ипатьева. Такой вывод следователем Соколовым был сделан на основании того, что с этой иконой Императрица Александра Федоровна никогда не расставалась. Если указанная икона была конфискована вместе с другим имуществом царской семьи, представляющем какую-либо ценность, до опубликования Декрета «О национализации», то Императрица Александра Федоровна при любом варианте событий 16—17 июля (расстреле, эвакуации семьи или уничтожения семьи по алапаевскому сценарию) никак не могла взять ее с собой. А большевики после конфискации просто отчленили ценность от иконы, а саму икону выбросили, как не нужный атеистам хлам.